— Огверн! Зови городскую стражу!

Джилл развернулась так, чтобы ударом выбить нож из руки незнакомца. Удивленно вскрикнув, чужак увернулся и отпрыгнул назад. В его левой руке, как по волшебству, появился второй нож — точно такой же, как и первый. Огверн бросился к окну и раскрыл ставни. При этом звуке незнакомец бросился на Джилл, а затем сразу отпрыгнул в сторону, размахивая в воздухе ножом. Когда она поймала лезвие мечом, чужак подавил первоначальное удивление и сумел удержать удар. Сделав широкое движение лезвием, он заставил ее меч опуститься и снова попытался нанести колющий удар, выбросив вперед длинную руку.

Огверн начал орать:

— Помогите! Убивают!

Орал он во всю силу легких. Чужак снова бросился в атаку. Это был не какой-нибудь неумеха-грабитель, но равный Джилл соперник. Она никогда не встречала раньше такой стиль фехтования. Незнакомец атаковал и парировал удары, используя попеременно то правый, то левый нож. Теперь Джилл сражалась за свою жизнь, сталь звенела, соперники, казалось, плясали под дикую музыку смерти в крошечной комнатке.

Послышался грохот бегущих по лестнице ног.

— Открывайте именем гвербрета!

Незнакомец в отчаянии нанес еще один удар. Он отвлекся всего лишь на долю мгновения, но Джилл тут же воспользовалась этим и сильно ударила его по правому плечу, а затем чуть отступила и снова нанесла удар снизу вверх, так, что один из ножей вылетел из обвисшей руки врага.

Незнакомец с криком прижался спиной к стене. Джилл выбила у него второй нож, как раз когда шесть стражников в красно-золотистых плащах распахнули дверь и ворвались в комнату.

— О, боги, Кинван, — простонал Огверн. — Никогда еще честный гражданин не был так рад видеть тебя.

— Правда? — Старший в группе, плотный мужчина с седеющими темными волосами, позволил себе презрительную улыбку. — Что все это значит? О, здесь этот несчастный серебряный кинжал, эта девушка!

— Да, это я, и прошу вас, отведите нас к гвербрету.

— По этому поводу не стоит беспокоиться, — сказал Кинван.

Тяжело дыша, незнакомец прислонился к стене. Он сильно прижал левую руку к ране, стараясь остановить кровь, которая текла по правой руке. Когда он посмотрел в сторону Джилл, его глаза горели от ярости.

— Остановите этому кровь, — рявкнул Кинван. — Разоружите серебряного кинжала.

Джилл отдала меч и кинжал одному из стражников, в то время как второй стал оглядывать комнату в поисках тряпки. Незнакомец не отводил взгляда от лица Джилл. Внезапно он улыбнулся, словно принял какое-то решение. Он отнял руку от раны, провел ею по рубашке, словно чтобы вытереть, затем поднес ко рту.

— Остановите его! — Джилл бросилась вперед.

Но слишком поздно — он уже проглотил яд. Человек весь напрягся, ударился головой о стену, дернулся, все его тело напряглось, как натянутый лук, — и он рухнул на пол. Его каблуки забились о деревянный пол, изо рта побежала серая пена с отвратительным запахом.

— Боги! — прошептал Кинван.

По лицу и подбородкам Огверна бежали ручьи пота. Шатаясь, он отправился в спальню. Все слышали, как его тошнит. Младший стражник выглядел так, словно ему тоже хотелось присоединиться к толстяку.

— Пошли, ребята, — сказал Кинван излишне громко. — Вы двое, несите тело. И возьмем с собой Огверна, чтобы встретиться с их светлостью.

— Да вы что? — Огверн вернулся, дрожа от негодования. — Это так у нас относятся к честному гражданину, когда он благородно призвал стражников гвербрета?

— Попридержи язык, — прошипела Джилл. — Ради тебя самого, Огверн, тебе лучше молиться, чтобы их светлость смог докопаться до сути этого дела.

Огверн посмотрел на нее, содрогнулся, затем кивнул. Джилл стало дурно. Чего боялся незнакомец, если улыбался, когда решил умереть?

Мрачная маленькая процессия вошла в освещенное факелами караульное помещение, расположенное за брохом Блейна.

Кинван отправился за гвербретом, а его люди бросили застывший труп на стол и заставили Джилл и Огверна встать рядом на колени. Через несколько минут вошел Блейн с кубком меда в руке. Он бросил взгляд на труп, сделал большой глоток меда, затем выслушал отчет Кинвана.

— Очень хорошо, — сказал Блейн после того, как Кинван закончил. — А теперь, серебряный кинжал, скажи, что ты делала в центре всех этих событий?

— Работала по найму и ничего больше, ваша светлость, — Джилл колебалась. Несмотря на то, что она уважала Блейна, будучи серебряным кинжалом она, скорее, была на стороне местных воров. — Огверн сказал мне, что кто-то угрожает его жизни, и предложил серебряную монету за охрану своей персоны.

— А почему этот человек угрожал тебе? — Блейн повернулся к Огверну.

— А, ну… ваша светлость, — Огверн вытер потное лицо свободным рукавом. — Видите ли, изначальные угрозы поступили от другого человека, не от этого. Я владею частью гостиницы «Красный дракон», и тот парень клялся, что я обманул его в таверне. Поэтому я нанял Джилл, и, подумать только, этот абсолютно незнакомый мне человек, — он махнул рукой на труп, — ворвался в мои покои, заявляя, что он пришел решить вопрос с долгом.

Как и следовало ожидать, этот мутный рассказ поставил Блейна в тупик.

— Какой вопрос. С тем же долгом? — наконец уточнил гвербрет.

— Я так предполагаю, ваша светлость, — ответил Огверн. — Могу только предполагать, что этот человек — друг того человека, который утверждал, будто я обманул его.

— Ха! — Кинван фыркнул. — Скорее обокрал.

— Господин хороший! — Огверн посмотрел на него оскорбленно. — Если бы он думал, что его обокрали, то пришел бы к вам.

— Ты прав, — кивнул Блейн. — Значит, ты хочешь сказать, что тот человек, который имел к тебе претензии, все еще гуляет где-то на свободе?

— Именно так, ваша светлость. Я ужасно боюсь за себя, любимого и драгоценного. У меня есть свидетели этих угроз, ваша светлость, и все они надежные.

Блейн задумался, разглядывая серовато-синий труп.

— Да, — произнес он наконец. — Несомненно, человек, который носит при себе яд, преследует недобрые цели. Завтра мы проведем официальное слушание дела в моем зале правосудия. А пока, Огверн, ты можешь идти. Кинван, назначь стражника. Пусть стоит у его двери всю ночь. Маловер состоится завтра через два часа после полудня, поэтому, Огверн, приводи с собой своих свидетелей.

— Сделаю, ваша светлость, — Огверн встал и изобразил удивительно грациозный поклон. — Нижайше благодарю вашу светлость за то, что вы обеспечиваете безопасность простых честных жителей вашего города.

Огверн двинулся спиной вперед, кланяясь на всем пути и стараясь побыстрее покинуть гвербрета. Джилл предполагала, что он побежит весь путь от дана.

Блейн повернулся к Кинвану.

— Ну, Кинван, — сказал он. — Ты на самом деле считаешь, что толстяк — вор? Мне, черт побери, в это трудно поверить.