Только теперь Ванзаров понял, на кого намекала ему Хелена.

Сыщик держал в руках несколько подсказок, на которые он просто не обратил должного внимания. Умнейший преступник играл с ним пятиходовую комбинацию с двойными перевертышами, а он думал, что игра идет в «дурака». Дураком оказался Родион Георгиевич.

Все мелкие детали, упрямо противоречившие друг другу, сразу встали на свое место. И сома в этой игре оказалась всего лишь разменной пешкой. И никакими силами Ванзаров не сможет теперь наказать настоящего убийцу.

Коллежский советник понял, что уже не сможет уснуть, и пошел на кухню греть самовар.

16

Вечером страшного и кровавого дня, сидя в своем кабинете в состоянии глухого отчаяния, Родион Георгиевич получил два донесения.

В одном было письмо полковника Герасимова, в котором он сообщал, что Валевска загадочным образом отравлена в камере Охранного отделения. Полковник прозрачно намекал, что оставляет за собой право добиться подробного отчета о смерти профессора.

Второе пришло по полицейскому телеграфу. В нем сообщалось, что за время дневных беспорядков разгромили и сожгли только один полицейский участок. Это был Второй участок Васильевской части.

На следующий день, прибыв на дымящиеся развалины, Ванзаров узнал, что из мертвецкой бесследно пропали тела профессора Серебрякова, Марии Ланге и старухи Кабазевой. Все полицейские протоколы сгорели.

А еще через месяц, когда революционные страсти немного улеглись и почта заработала, Ванзаров получил письмо со штемпелем берлинского отправления. Раскрыв конверт, Родион Георгиевич вынул фотографию.

Присланная фотокарточка была копией той, что хранилась в ящике стола сыщика.

Профессор Серебряков и девушки показывают пентакль.

Только этот снимок был не помят и не разодран, а наклеен на плотную картонку с золотым тиснением ателье Смирнова. Внизу карточку пересекала размашистым почерком Александра Владимировича дарственная надпись:

«Блестящему боксеру, дорогому другу и мудрому собеседнику г-ну Брауну от искренних почитателей его таланта! 21 декабря 1904 г.».

Ванзаров не удивился. Но у него появилось странное чувство, что игра только начинается.