– Свидетелями… Прорыва? – уточнил гном.

– Совершенно верно. И еще вы, как и предсказывалось, оказались теми, кто этот Прорыв смог остановить.

– Но мне совершенно, – Четвеерг повторил, – СОВЕРШЕННО непонятно, каким образом все могло так… э-э-э…

– Сложиться, – подсказал вдруг Пуслан.

– Ну-у-у. Во-первых, если бы это было понятно, то ни до какого Прорыва дело бы не дошло. И никаких трагедий бы не случилось… А во-вторых… – Малач вздохнул, – во-вторых, дело в том, что, как подтвердили факты, осуществление Прорыва невозможно без активного магического призыва из нашего мира.

– Предательство, – вполголоса констатировала Ксана.

– Гр! – взревел Пуслан. – Я знать – кто!

– И я знаю! – вскочил на ноги Кызль.

– Нет!!! – повысил голос Малач. – Прошу вас не торопиться с преждевременными обвинениями. Даже если некоторые из тех, кого вы считаете врагами, действительно враги, вы не сможете этого доказать.

– Почему? – Четвеерг отставил опустевшую кружку и взвесил на руках свой устрашающего вида топор. – Если хорошенько поискать, можно найти одного одноногого гоблина. Уж он-то точно…

– А вдруг одноногих гоблинов найдется двое? – перебил его Железяка. – Кого из этих двух ты будешь обвинять в убийстве Топлена?

– В этом случае еще что-то можно доказать, – сказал Малач. – Но когда вопрос касается магии – со всем другое дело. Чтоб вы знали, первое серьезное смещение реальностей произошло после создания преподавателями факультета льдины, на которой вы ловили рыбу во время отборов. Да-да! Появление на озере льда в середине лета – это аномалия, которая вызвала в наш мир проникновение разведчиков Прорыва. Их, к счастью, было немного, да и льдина вовремя растаяла, но все равно ифы-кабуфы успели натворить бед в подводном царстве. От этого никуда не денешься, но факт остается фактом – первым толчком к зарождению Прорыва оказались действия магов-преподавателей. Следствием этого стало все остальное нагромождение событий, на первый взгляд между собой не связанных… – Малач по очереди обвел всех внимательным взглядом, остановившись на Железяке.

– Ну а в последнем магическом событии, приведшем, собственно, к глобальному Прорыву, оказался замешан… Изымс.

– Как, Изымс? – Алеф чуть не поперхнулся пивом.

– Ты можешь рассказать, каким образом использовал нож во время вчерашнего экзамена?

– Изымс во время экзамена был у меня! – опередив друга с ответом, Тубуз достал из кармана куртки нож. – Я очень испугался, когда узнал, что вместе со мной будут ловить два гоблина, и Железяка на всякий случай отдал Изымс мне. А потом эти гоблины подарили мне свой нож, который они назвали «Ифы-кабуф»! Этот нож… он какой-то заколдованный, то есть, когда я об его лезвие порезался, он меня как будто околдовал. И я вместо того, чтобы честно экзамен сдавать, привязал этот гоблинский нож к палке и стал им, как копьем, рыбу колоть… Я тогда просто не соображал, что делаю. Но потом копье сломалось, я в себя пришел и про Изымс вспомнил, а потом… – Тубуз, выпаливший все это на одном дыхании, следующие слова произнес раз дельно и очень медленно, словно говорил это в первую очередь для себя: – А потом… эти два ножа… начали… драться между собой… прямо в воздухе…

– Скажи мне, – осторожно перебил лекпина Малач, – у тебя сильно текла кровь?

– Я не обращал на это внимания.

– А рыбьей крови в воде было много?

– Да. Очень много…

– И что же ножи?

– Прибежали гоблины и стали бросать в Изымс камнями. Они попали в него и как бы ранили. Но я тоже бросил песком в «Ифы-кабуф» и сбил его.

– А потом? – спросил профессор замолчавшего Тубуза и сам же за него продолжил: – Потом в воздухе вдруг появился густой туман?

– Да…

– Вот! – воскликнул Малач. – Вот когда произошел пик смещения реальностей! Вот когда именно начался Прорыв!

– Значит, это я во всем виноват? – Тубуз заметно побледнел.

– Нет! Ни в коем случае! Виноваты те, кто всем этим управлял при помощи сильнейшей черной магии.

– Но кто этим управлял? – потряс в воздухе топором Четвеерг.

– Гр! Мы надо знать!

Все, за исключением Шермиллы, повскакивали на ноги и подступили к Малачу.

– На этот вопрос у меня нет ответа, – покачал тот головой. – Невозможно сказать, сколько, так сказать, отрицательных и положительных персонажей во всем этом замешано. Во всяком случае, невозможно сегодня. Единственное, в чем я уверен полностью, так это в том, что Прорыв действительно нельзя было бы остановить без всех вас!

Малач поприветствовал всех поднятием фужера, после чего опустошил его содержимое. И тут же снова наполнил фужер до краев.

– А теперь, друзья, пришло время довести до вашего сведения решение экзаменационной комиссии. Поднявшийся было шум мгновенно стих.

– Решение это окончательное, и дословно звучит оно так: Все без исключения абитуриенты, допущенные к экзамену 24 июля сего года, то есть вчера, объявляются зачисленными на факультет рыболовной магии!

– Гр! – первым отреагировал Пуслан. – Ура!

– Я поступиль! Я буду учиться!!! – заорал Кызль и бросился обниматься со стоявшим к нему ближе всех Куртом, который ответил на объятия с не меньшим энтузиазмом.

– Как мы играем! – с гордостью провозгласил Мухоол.

От избытка нахлынувших чувств Четвеерг двести второй метнул вверх топор, который с глухим звуком засел в бревенчатом потолке.

Маленькая Ксана подбежала к высоченному Малачу, подпрыгнула, обхватила руками его шею, а ногами – талию и, никого не стесняясь, поцеловала его в губы. При виде этого у Зуйки округлились глаза, но потом она решительно подошла к Воль-Дер-Мару и, благо подпрыгивать ей не было необходимости, так же обняла его за шею и запечатлела на его губах сочный поцелуй.

Шермилло аж заерзал от зависти.

Железяка и Тубуз с открытыми ртами смотрели друг на друга и ничего не понимали.

– Но-о-о… – наконец произнес Тубуз.

– Мы же не поймали ни одной рыбы, – закончил за него Алеф.

– В том не было вашей вины, друзья, – сказал Малач, придерживая Ксану, которая так и висела у него на шее. – Экзаменационная комиссия, приняв во внимание стихийное вмешательство в ходе экзамена магических обстоятельств, решила, что без этого поймать действительно мог бы каждый, поэтому на факультет и зачислены все.

– Извините, профессор, – обратился к Малачу Кызль, – но ведь гоблины, которые были вместе с Тубузом, они…

– Они всего лишь бросили пару камней в какие-то крутящиеся в воздухе ножи, – закончил за него эльф.

– Гр, но моего друга Железяку ударять и связать лекпины. И стали браконьерить!

– Пусланчик, – опередил Малача с ответом Алеф, – Цопфа и Калач запросто могут сказать, что это я собирался браконьерничать, поэтому они меня и связали, а сами пошли вынимать запрещенную снасть из воды, а в это время ты на них набросился и чуть не покалечил…