– А самые ученые и самые могущественные люди нашей планеты знают об этом? – дрожа, спросил отец Цюшэня.

– Да. Но не полагайтесь на них. Выживание цивилизации зависит от усилий каждого отдельного человека. Даже такие простые люди, как вы, должны сыграть свою роль.

– Ты слышишь, Бинбин? – спросил Цюшэнь у сына. – Ты должен усердно учиться.

– Когда вы полетите в космос со скоростью, близкой к световой, чтобы устранить угрозу со стороны ваших братьев, вы должны выполнить еще одну насущную задачу: найти несколько планет, пригодных для жизни, и посеять на них простую, примитивную жизнь, такую, как бактерии и водоросли. Пусть они развиваются самостоятельно.

Цюшэню хотелось задать еще вопросы, но Бог поднял с земли свою трость и зашагал вперед. Семья проводила его до автобуса. Другие Боги уже сидели в нем.

– О, Цюшэнь. – Бог что-то вспомнил и остановился. – Я взял с собой несколько твоих книг. Надеюсь, ты не возражаешь. – Он открыл свой узелок и показал их Цюшэню. – Это твои учебники по математике, физике и химии для колледжа.

– Без проблем. Бери их. Но зачем они тебе?

Бог опять завязал узелок.

– Чтобы учиться. Начну с квадратных уравнений. В те долгие годы, которые у меня впереди, мне нужно чем-то себя занять. Кто знает? Может быть, когда-нибудь я попытаюсь отремонтировать наши корабельные двигатели на антивеществе и позволить нам снова летать с околосветовой скоростью!

– Хорошо, – ответил взволнованный Цюшэнь. – Тогда вы сможете опять преодолевать время. Вы сможете найти еще одну планету, создать еще одну цивилизацию, которая обеспечит вас в старости!

Бог покачал головой:

– Нет-нет. Мы больше не заинтересованы в том, чтобы нас обеспечивали в старости. Если нам пора умереть, мы умрем. Я хочу учиться, потому что у меня есть последнее желание. – Он достал из кармана маленький телевизор. На экране его возлюбленная все еще медленно выговаривала последнее слово состоящей из трех слов фразы, начатой две тысячи лет назад. – Я хочу снова увидеть ее.

– Это хорошее желание, но это только фантазия, – сказал отец Цюшэня. – Подумай об этом. Она улетела две тысячи лет назад во скоростью света. Кто знает, где она сейчас? Даже если ты отремонтируешь свой корабль, как ты ее догонишь? Ты нам говорил, что ничто не может лететь быстрее света.

Бог указал своей тростью в небо.

– В этой Вселенной, если проявишь терпение, то любое твое желание осуществится. Несмотря на то что такая возможность очень мала, она все-таки существует. Я однажды сказал вам, что Вселенная родилась в результате большого взрыва. Теперь гравитация постепенно замедлила ее расширение. В конце концов расширение прекратится и превратится в сжатие. Если наш космический корабль сможет опять лететь со скоростью, близкой к световой, тогда мы сможем бесконечно наращивать скорость и бесконечно приближаться к скорости света. Таким образом, мы сможем перескакивать через бесконечное время до тех пор, пока не приблизимся к последним мгновениям Вселенной.

К этому времени Вселенная сожмется до очень малых размеров, даже меньших, чем игрушечный мячик Бинбина, до размеров точки. Тогда все в целой Вселенной сойдется воедино, и мы с ней тоже будем вместе.

Слеза выкатилась из глаза Бога и упала на его бороду, ярко сверкнув в лучах утреннего солнца.

– Тогда Вселенная станет могилой в конце «Влюбленных бабочек». А мы с ней будем двумя бабочками, вылетающими из могилы…

Через неделю последний космический корабль покинул Землю. Бог улетел.

Деревня Сицэнь снова зажила тихой жизнью.

В этот вечер семья Цюшэня сидела во дворе и смотрела на небо, полное звезд. Была середина осени, насекомые перестали жужжать в полях. Легкий ветерок шевелил опавшие листья у их ног. Воздух стал холодноватым.

– Они летят так высоко. Наверное, там ветер такой сильный. Такой холодный… – пробормотала Юйлянь про себя.

– Там нет никакого ветра, – сказал Цюшэнь. – Они в космосе, там нет даже воздуха. Но там очень холодно. Так холодно, что в книгах это называют «абсолютным нулем». Там так темно, конца не видно. Это место, которое не увидишь даже в кошмарном сне.

Юйлянь снова заплакала. Но она попыталась скрыть это словами.

– Помните последние две вещи, которые сказал нам Бог? Я поняла то, что он говорил о наших трех братьях. Но потом он сказал нам, что мы должны посеять бактерии на других планетах и так далее. Я до сих пор не могу это уразуметь.

– Я это понял, – сказал отец Цюшэня. Под звездным сверкающим небом его голову, наполненную глупостью всей прожитой жизни, наконец-то посетило прозрение. Он посмотрел вверх, на звезды. Он всю жизнь жил, а они светили над его головой, но только сегодня он обнаружил, как они выглядят в действительности. Новое ощущение охватило его и заставило почувствовать себя так, будто его коснулось нечто великое. Хотя это чувство не стало частью его, оно потрясло его до глубины души. Он вздохнул, глядя на море звезд, и сказал:

– Расе людей пора начинать думать о том, кто поддержит нас в старости.

После двух месяцев изнурительной работы я совершенно выбился из сил. И попросил у директора отпуск на два дня, чтобы совершить короткое путешествие и проветрить голову. Он согласился, но с одним условием: чтобы я взял с собой пару глаз. Я согласился, и он отправился за ними вместе со мной в Центр управления.

Глаза хранились в маленькой комнате в конце коридора. Я насчитал около дюжины пар. Директор показал рукой на большой экран перед нами, вручил мне глаза и представил меня их владелице – молодой женщине, на вид только что окончившей университет. Она безучастно смотрела на меня. Ее раздутый скафандр заставлял ее казаться еще более миниатюрной, чем она, вероятно, была в действительности. Если честно, вид у нее был несчастный. Несомненно, она мечтала о романтике космоса, сидя в безопасности в своей университетской библиотеке; а теперь встретилась с адской реальностью бесконечной пустоты.

– Прошу простить меня за неудобство, – произнесла она и поклонилась, словно извиняясь.

Никогда в жизни я не слышал такого нежного голоса. Ее тихие слова, казалось, плыли из космоса, как легкий ветерок, превращая грубые и массивные стальные конструкции орбитальной станции в шелк.

– Никакого неудобства. Я рад возможности иметь спутника, – искренне ответил я. – Куда вы хотите отправиться?

– Серьезно? Вы до сих пор не решили, куда отправитесь?

Кажется, ей это понравилось. Но пока она говорила, мое внимание привлекли две странности. Во-первых, любая передача из космоса доходит до слушателя с некоторой задержкой. Даже передачи с Луны запаздывают на две секунды. Время задержки еще больше при переговорах с поясом астероидов. Но почему-то ее ответы приходили без заметной задержки. Это означало, что она должна находиться на низкой околоземной орбите. Оттуда ответ приходил быстро, и стоило это недорого, так как не нужна была промежуточная станция передачи. Тогда почему она захотела, чтобы я взял с собой ее глаза в отпуск?