– В доме были только две женщины? – спросил Уайетт.

– Именно.

Интонация Тессы сказала все. Вероятно, Либби никого не убивала, но хотела прикрыть того, кто стрелял. И если это была не дочь…

Уайетт глубоко вздохнул.

– Мне кажется, Джастин Денби сам выкачивал деньги из своей компании, – объявил он. – Создавал резервный фонд на случай развода. Только спустя шестнадцать лет он раскрыл свою тайну. Думаю, рассказал Кэтрин Чепмен. Та увидела маршрут Рут Чан и перевела деньги еще до ее прилета на Багамы. А потом заказала похищение Джастина и его семьи, чтобы оставить одиннадцать миллионов себе.

– Отчасти согласна, – сказала Тесса Леони. – Джастин Денби, определенно, обворовывал собственную компанию. Только, по-моему, он до сих пор жив.

* * *

– У кого еще было столько информации? – тут же спросила Тесса. – Мы ищем человека, который проработал в «Денби констракшн» как минимум шестнадцать лет и знал мельчайшие подробности быта семьи Денби, код замка, внутреннюю планировку. Человека, у которого могли быть связи с профессиональными убийцами из бывших спецназовцев – а их, как выяснилось, в строительном бизнесе немало. И самое главное, человека, у которого хватило бы мозгов, чтобы придумать такой план, и смелости, чтобы его осуществить. Итого, Джастин Денби, Джастин Денби, Джастин Денби.

Уайетт спорить не стал. Тесса озвучила догадку, которая уже забрезжила в его голове.

– Похитители не должны были трогать женщин, – проговорил он в телефон, – поэтому Мика и ударили током за нападение на Либби. Скорее всего, по приказу самого Джастина. Он не собирался причинять им физический вред. В отличие от морального.

– Но они были нужны ему, – возразила Тесса. – Если бы он инсценировал только свое похищение, его смерть показалась бы сомнительной. Чтобы начать новую жизнь, нужно было организовать захват и удержание в заложниках всех троих. Либби и Эшлин становились свидетелями, двумя людьми, которые заявят под присягой, что он погиб у них на глазах.

– Удар ножом в грудь. Не так сложно сымитировать с пакетом крови. И тело до сих пор не найдено.

– Вот именно.

– Думаю, он гулял напропалую, – неожиданно сказал Уайетт. – Чистое предположение, но отмывание денег началось шестнадцать лет назад и, видимо, было спровоцировано первой изменой. Либби тогда готовилась стать матерью. Напряженный период в любом браке. Джастин не выдержал, сорвался и понял, что, как и отец, не может хранить верность. Он забеспокоился, потому что не был уверен, что Либби, как и его мать, закроет на все глаза. Если бы она ушла, подала на развод…

– Половина имущества, – вставила Тесса.

– Поэтому он перестал выводить средства из бизнеса и купил особняк на имя компании. Только тем самым лишил себя наличных. Чтобы это исправить, он открыл подставной офшорный счет. С точки зрения Джастина, он брал свои законные деньги. Однако – из-за аудита, разумеется – не мог просить бухгалтера выписывать ему чеки. Пришлось создать липовых поставщиков, выставлять липовые счета, а потом прикарманивать выплаты. Суммы были небольшие, проходили незамеченными, но общий итог его устраивал. Гениально.

– Либби так и не узнала про первую измену, – подхватила Тесса. – Ему все сошло с рук, родилась дочь. И может, они жили бы долго и счастливо, но он встретил еще одну девицу…

– Последовал новый цикл липовых выплат…

– И двойная жизнь продолжилась. С одной стороны, примерный муж и отличный босс. С другой – изменник и мошенник.

– Бывает, – заметил Уайетт.

Родные и близкие преступника часто ничего не подозревают и даже поверить не могут. А всё потому, что сами живут по совести. У таких людей, как Джастин, ее и в помине нет.

– Шестнадцать лет, – проговорила Тесса. – Наконец обман вылез наружу. Либби узнала о последней любовнице, и Джастин начал готовить план отхода. Что на самом деле смешно, поскольку Либби разводиться не собиралась.

– Это было уже неважно, – оборвал ее Уайетт. – Вы сейчас где?

– В офисе «Денби констракшн». Надеялась найти Джастина.

– Его там нет.

– Я поняла. После обхода всех кабинетов. Интересно, как вы догадались по телефону?

– Очень просто. Если Либби не собиралась уходить от Джастина – по ее словам, они пытались все уладить, – значит… – Уайетт выдержал паузу.

Тесса, до которой наконец дошло, закончила предложение:

– Он собирался от нее уйти.

– А по какой причине мужчина бросает семью после восемнадцати лет брака? – спросил Уайетт.

– Черт. Он думает, что любит Кэтрин Чепмен.

– А значит…

– Он прячется у нее. Скорее всего, они пакуют чемоданы, чтобы с утра пораньше вылететь куда-нибудь в тропики.

– Кто последний до них доберется, угощает ужином.

– Не смешите. Я уже в городе.

– Ага. Только и я теперь тоже.

* * *

Кэтрин Чепмен жила в районе Мэттапан, в белой трехэтажке матери. Крис Лопес дал Тессе адрес. Однако у Уайетта были рация, бортовой компьютер и GPS-навигатор, поэтому он умудрился подъехать на пару секунд раньше. Тесса обогнала его, когда он парковался в четырех кварталах от места, чтобы не вспугнуть Кэтрин или Джастина служебным автомобилем.

Уайетт оживленно помахал ей рукой. Тесса закатила глаза и проехала дальше в поисках свободного «кармана». Обычное бостонское развлечение. Через два квартала она наконец поставила машину и затрусила обратно. Уайетт ждал ее, прислонившись к внедорожнику. Как сержанту идет шерифская форма, подумала Тесса.

– Ужин за тобой, – объявил он.

– Ресторан выбираю я?

– Все по-честному.

– Надену каблуки. Может, юбку.

– Ух ты! Тогда плачу я.

– Ну нет, ужин мой. Но ты придешь в костюме. Может, даже в галстуке.

– А ты на каблуках? – напомнил он.

– Да.

– Договорились.

Они переключили внимание на темнеющую вдали трехэтажку Кэтрин. Пять утра. Близился восход. В некоторых домах уже загорался свет: кто-то вставал на работу. Не самое удачное время для тайной операции.

– Как будем действовать? – спросила Тесса.

– У нас нет ордера.

– А вот это твоя проблема, – сказала она, пожав плечами. – К тому же в Массачусетсе у тебя вообще нет полномочий.

– Ты права, нужно вызвать подкрепление.

Она стрельнула на него глазами.

– Хотя можно пренебречь формальностями, сделать вид, что входная дверь оказалась открытой. Я забеспокоился за жильцов… – начал он.

– И, как добросовестный представитель закона, естественно, проверил, в чем дело.