Оказывается десять лет в “реальном” мире не прошли бесследно. Они изменили меня больше, чем я думал. Они дали мне уверенность, которой раньше не было. Спокойствие. Уравновешенность. Это много.

– Не расскажешь, что с тобой было? – не особенно надеясь на ответ, спросила Суо. Может и расскажу. Когда-нибудь. Но не сейчас. Нет желания сейчас говорить. Было желание просто лежать. Она вздохнула, но не стала настаивать.

Через пару часов вставать все равно пришлось, хоть этого времени и было мало. Было бы хорошо полежать и дальше, отойти от морального напряжения прошедшего дикого, безумного дня. Это ведь только кажется, что все получилось легко и само собой. Нет. Уж точно не легко. Одно пребывание рядом с буйным психом-маньяком-вивисектором, способным стереть тебя из реальности одним движением брови. Нет, даже двигаться ему для этого было не обязательно. Мысли бы хватило. Это серьёзное испытание для любой психики. А был ведь еще и брат, за которого переживаешь чуть ли не больше, чем за себя, а помочь возможности никакой. И друзья, ученики, которых жестко “мордами об стол”, чтобы этого за тебя фатально не сотворил Экстернал, который их всех просто убьет. А еще любимая, которой нельзя даже знака никакого подать…

Чего этот день стоил Суо, и сколько часов для нее было в нем сверх положенных двадцати четырех, боюсь даже представлять. Ведь собрать Наблюдателей, убедить каждого из них, договориться с каждым, организовать и переправить к месту "иксов", просчитать конкретного Экстернала на шесть ходов вперед.

Да еще и делать все это при полной уверенности, что все равно все это поздно, что муж уже мертв… Суо сильная женщина. Но и ей после таких испытаний надо отдыхать и расслабляться.

Но все одно встали. Суо отмотала своей блестяшкой потраченные нами на друг друга часы, перенесла порталом в Нью-Йоркский дом, где я помылся, она помогла переодеться и расчесаться.

Когда подошел к зеркалу, то чуть не отшатнулся, ведь после “преобразования” я себя внимательно еще не рассматривал. Оттуда на меня смотрел канонный Саблезуб. Такой, какого рисовали в Марвеле. Шикарная соломенного цвета грива волос до середины спины, шикарные косматые “баки”, шикарные “дикие” брови, заметно обострившаяся общая “звероватость” черт лица, заострившиеся сильнее, чем раньше, клыки, делающие любую мою улыбку “неотразимой”. А от взгляда, даже нейтрального, так и веет опасностью, угрозой, подвохом и садизмом. Не знаю, уж что дает такое впечатление, может разрез глаз чуть поменялся, может еще что.

Лучше мне теперь пореже улыбаться. Незачем увеличивать число заик и рано поседевших людей в своем окружении. Да уж, кротость дзенбуддийского монаха изображать теперь будет сложновато.

Изменения коснулись и тела: я стал выше, достигнув двух с мелочью метров. Пропорционально чуть расширились плечи. Мускулатура снова “надулась”, хоть и не катастрофично. Пальцы стали длиннее. Соответственно чуть удлиннились и когти, которые в них прячутся. Также когти появились и на ногах. Тоже втягивающиеся. Силовые, скоростные показатели, гибкость, реакцию, координацию еще предстоит проверять отдельно. Но и так уже понято, что на прежнем уровне они не остались.

Одежда… Весь мой старый гардероб стал безнадежно мал. Недаром во время “преобразования” на мне вся одежда потрескалась и по швам разошлась, а из ботинок наружу пальцы торчали, как у Волка из “Ну, погоди!”. Но магия в быту вещь очень практичная, хоть и продолжает у меня вызывать рефлекторное, почти непреодолимое отвращение.

После обработки Суо, на мою новую фигуру, как влитые сели однотонные коричневые полувоенного типа штаны с ремнем, бляха которого изображала оскал саблезубого тигра, “ковбойские” ботинки с окованными железом носами, бежевая рубашка, расстегнутая на три верхних пуговицы и коричневая кожаная куртка на меху. Причем цвет меха совпадал с цветом моих волос. Агрессивный видок. Два дня назад я надел бы что-то поспокойнее, да и прическу привел бы к более “человеческому” виду. Но нынче было уже не до того, так что оделся в соответствии с новой рожей и успокоился.

Снова портал в Камар Тадж и пешком до места назначенной встречи.

Их было трое. Сталин не изменял привычкам: он был в военных штанах защитного цвета, в сапогах, шинели без знаков отличия поверх кителя, в фуражке и с вечной своей трубкой. Крепкий мужчина, среднего роста, атлетического телосложения с шикарными усами, чуть горбатым носом и зачесанными назад волосами.

Его сопровождали двое: уже виденная мной на Битве капитан Романова в одежде, больше всего напоминающей одежду Ксанки из Неуловимых: такая же черная кожаная куртка, такой же ремень поверх куртки с кобурой на нем, высокие сапоги, юбка, красный платок на голове. Второго сопровождающего я не знал. Он был среднего роста, блондин, в офицерской полевой военной форме без знаков отличия с АКМС–ом на плече и полным подсумком на четыре магазина на широкой офицерской портупее.

– Здравствуй, Иосиф, – когда мы остановились в двух шагах друг от друга, первой поздоровалась Суо.

– Здравствуйте, Учитель, – учтиво, со своим знаменитым акцентом, ставшим с годами значительно мягче, ответил на приветствие он. – Здравствуйте, товарищ Крид, – протянул мне руку для пожатия этот сложный человек. Я проявил вежливость и руку пожал. Демонстрировать силу и соревноваться в крепости рукопожатия не стали ни он, ни я. Просто вежливое рукопожатие, не более. – Мне вас немного иначе описывали, – заметил он. Я промолчал.

– Небольшой конфликт с Эл Сабах Нуром, – за меня ответила Суо. – Из-за него и пришлось почти на день перенести встречу. Надеюсь, больших неудобств это не доставило?

– Ничего страшного, приятно иногда вспомнить молодость и погостить в одной из своих Альма Матер. Судя по тому, что безобразия в мире прекратились, конфликт исчерпан? – мягко уточнил он. Вообще этот человек все время говорил мягко, а акцент только добавлял его речи плавности и своеобразного шарма.

– Полностью, – кивнула Суо. Он кивнул, подтверждая, что ответ принял и тему продолжать не намерен.

– Прежде всего, хотел бы поблагодарить вас, товарищ Крид, за спасение жизни и второй шанс, что вы мне подарили, – достал из кармана и протянул мне ту самую половину записки, что я много лет назад оставил у постели старика. – Будьте уверены - я прикладываю все силы, чтобы оправдать столь высокое доверие, – я принял бумажку из его руки и, не глядя, сунул в карман своей куртки. Написанное в ней я помнил хорошо, перечитывать необходимости не было. – Но мне нужна ваша помощь, – сказал он и втянул дым из своей трубки. Потом выпустил его и