— По-моему, нет, сэр. Тогда он давно уже должен был мимо нас проехать. Может, он свернул?

— Ну вот, видишь. Значит, волноваться не о чем.

— Простите, что побеспокоил вас, сэр. Я просто подумал…

— Извинения тут не к чему. Осторожность никогда не помешает. Можно ехать дальше.

Вскоре они подъехали к светофору и потащились со скоростью улитки в оживленном городском движении.

— А что за домашняя вечеринка? — спросил Эмброуз у Дианы, когда они остановились в тупике. Главная улица резко обрывалась, упираясь в тенистую маленькую улочку с очаровательным названием Джин-лейн. Они повернули направо, и Конгрив заметил голубые отблески Атлантики слева от себя. Он с любопытством разглядывал роскошные особняки и дворцы, но они были отлично спрятаны за ухоженными зелеными изгородями.

Диана сжала его руку:

— Увидишь, дорогой. О вечеринках Джока легенды ходят. Смотри, мы почти приехали!

«Роллс-ройс» проехал через высокие резные ворота. Усыпанная гравием подъездная дорожка была обсажена рядами величественных тополей. Эмброуз опустил окно и тут же был вознагражден чудесным ароматом морского воздуха с примесью потрясающего запаха свежескошенной травы.

Вскоре дорожка стала расширяться, и они увидели Стоунфилд, стоящий на небольшом возвышении среди зарослей алых рододендронов. Фасад каменного дома прерывали многочисленные французские двери, все они блестели позолотой, и все были распахнуты настежь, чтобы старинный дом мог вдыхать чудесные летние запахи. У ближашей двери стоял мужчина. Когда «роллс-ройс» остановился, он сбежал по ступенькам и распахнул дверь со стороны Дианы раньше, чем Бастер успел выключить зажигание.

— Диана, дорогая, как хорошо, что ты приехала, — сказал высокий, хорошо сложенный мужчина. Он сильно вспотел и, судя по запаху, пришел прямо из конюшни.

— Ты потрясающе выглядишь, детка, — заметил Джок, когда она выбралась из машины.

— Спасибо, что пригласил меня, — ответила Диана, обняла его и поцеловала в щеку. — Иди поздоровайся с моим хорошим другом Эмброузом Конгривом.

Эмброуз выбрался с заднего сидения «роллс-ройса» и пожал мужчине руку.

— Я Джек — называйте меня Джок — Баркер, — с улыбкой представился большой парень. — Добро пожаловать в Стоунфилд.

— Эмброуз Конгрив. Для меня удовольствие быть здесь. Какая у вас великолепная машина, Джок.

— Спасибо. Она совсем новая. Моя жена Сьюзан терпеть ее не может.

— Да? Почему же?

— Она говорит, что такая машина словно кричит во все горло — я богат, мне это нравится.

— А на какой машине вы должны ездить, по ее мнению?

— По словам Сьюзан, все по-настоящему богатые люди передвигаются на раздолбанных фургонах «вольво».

— Но ведь если вы поступите так же, то будете выглядеть не просто богатым, как сейчас, а по-настоящему богатым человеком.

Баркер рассмеялся и повернулся к Диане.

— По-моему, мы с Эмброузом прекрасно поладим. Давайте заходите в дом и поздоровайтесь со всеми. Мы как раз собирались обедать, я попросил принести еду прямо на пляж. А потом поплаваем.

— Поплаваем? — с дрожью в голосе отозвался Эмброуз. — В море?

— В чем дело? — спросил Джок.

— О, да так, ерунда, — сказала Диана. — Эмброуз не любит плавать. У него аллергия на воду.

Четыре огромных концертных прожектора, закрепленных по углам лужайки, изливали колонны чистого белого света, расчищая пространство для поднимающегося с поляны хора голосов. В воздухе стояло приятное гудение — хэмптонская комическая опера, состоящая из ничего не значащих разговоров и с легкостью забываемых мимолетных знакомств, была обильно подогрета шампанским.

— Я его вижу, — сказал официант и поправил темные очки на носу. — А она вошла внутрь.

Официант в белом пиджаке стоял под надежным прикрытием песочной дюны и курил. Его губы растянулись в улыбке. Он очень долго ждал этого вечера. Очень долго.

— Думаю, они сейчас выйдут, — сказал он стоящей возле него женщине.

— Почему?

— Почему? Да потому что я так сказал, черт подери, разве не ясно? Вот почему. Я слышал, как он сказал ей, чтобы она пошла за накидкой. Они сейчас пойдут прогуляться по пляжу. Я обещал, что выслежу их, разве не так? И, между прочим, так, что они меня не узнают.

— Я не могу торчать здесь всю ночь, — пробормотала женщина. На ней был надет тонкий черный плащ. Она сжала челюсти, чтобы не стучать зубами от холода. Даже летом у океана было прохладно.

— Хочешь схлопотать? — прошипел официант, замахнулся и едва не ударил ее.

— Нет. С этим покончено.

— Не лги мне. Смотри. Вон они идут, — он бросил окурок и вдавил каблуком в песок.

— Это они?

— Они, точно. Счастливой охоты.

Официант побрел по дюнам обратно к толпе, избегая встречи со счастливой парочкой, которая, держась за руки, шла по песку навстречу низко нависшей над горизонтом луне.

50

Небо, по крайней мере на данный момент, было на стороне Хока. Луна скрылась за облаками, на небосклоне мерцала лишь редкая россыпь звезд. Ветры улеглись, на море — штиль. Идеальные условия для спецоперации. На глубине пятнадцати футов бесшумно скользила субмарина по прозвищу «Брюс».

— Стоп машина, — сказал Хок, глядя на своего навигатора.

— Стоп машина, — сказал Сток.

Одновременно нажав на рычаги, Алекс и Сток почувствовали, как субмарина замедлила ход и остановилась. Они прибыли на место точно по расписанию.

Алекс готовился покинуть субмарину. Они договорились, что он в одиночку проплывет оставшиеся до входа в доки триста ярдов. Отсоединив бортовой дыхательный аппарат и надев акваланг, Алекс открыл маленький люк, вылез из кабины, оттолкнулся и поплыл вперед. Он должен был убедиться, что у входа в док их не ждут неприятные сюрпризы.

Как только Сток получит от него сигнал, он сразу же поведет аппарат прямо к тоннелю.

Хок быстро проплыл оставшиеся триста ярдов и вынырнул на поверхность, держа в руке девятимиллиметровую «беретту».

В стальных доках над его головой все было тихо. Только тихий плеск воды о сваи. Хок снял очки для подводного плавания и быстро нашел три отметины, оставленные им в прошлый раз.

Начался отлив. Если все пойдет по плану, вход полностью появится из-под воды, когда они вылетят из него на полной скорости. На буксире у них будут освобожденные заложники. Эта идея пришла Алексу в голову, когда он увидел голубой рыбацкий катер, тянущий на буксире целую вереницу белых лодочек. Эта сцена напомнила ему любимую детскую книжку, которую мама привезла из Америки: она называлась «Дай дорогу утятам». Однако подобная идея заключала в себе одну проблему. Когда утята выстраиваются за тобой в ряд, они становятся очень легкой мишенью.

Если все пойдет хорошо и пулеметы будут хранить молчание, от башен останутся горы булыжника. Выход из форта через главные ворота будет перекрыт. Так что тоннель оставался единственным вариантом.