Голос, казалось, унесся куда-то вдаль. Он исчез, но любовь осталась. Теперь Чарльз Огден знал, что ему делать. Он взглянул на Дастина Клаймера.

— Сколько я был в отключке?

Клаймер посмотрел на наручные часы.

— Вы потеряли сознание в двадцать один тридцать пять, сэр. Сейчас четыре тридцать. Значит, приблизительно семь часов. Капралу Коупу для обращения понадобилось всего четыре часа. Возможно, потому что он моложе, сэр?

Огден знал. Он точно знал, когда откроются новые врата. Эту информацию в его мозг вогнала Челси, и теперь там тикали невидимые часы, отсчитывая минуты и секунды до блаженства. У него в распоряжении еще почти пятьдесят два часа…

— Капрал Коуп, — сказал Огден. — Отдайте приказ всем частям в казармах. Первому взводу перекрыть все входы и выходы из лагеря. Никто не должен покинуть расположение части, даже генерал-полковник. Второму взводу провести учения и нейтрализовать всех военнослужащих в Третьем и Четвертом взводах. Пусть проведут операцию ночью и привяжут всех к койкам. Передать командирам Третьего и Четвертого взводов, чтобы активно сотрудничали со своими коллегами, и объяснить, что проводится оценка возможностей подразделений оперативно ограничить свободу перемещения большого количества здоровых людей. После того, как это будет выполнено, Первому взводу вернуться в казармы и ждать дальнейших указаний.

— Есть, сэр! — сказал капрал Коуп и пересел за рацию.

Полковник повернулся к Клаймеру.

— Сколько здесь наших?

— Всего четверо, включая вас, сэр.

Огден кивнул и посмотрел на часы. Потребуется приблизительно час, чтобы нейтрализовать Третий и Четвертый взводы и показать им Божью любовь. Если учесть период «созревания» — это еще четыре-семь часов, — то в его полном распоряжении будут первые шестьдесят солдат, обращенных сразу после полудня.

Солдаты из батальона внутреннего реагирования полностью контролировали аэропорт, они дежурили на всех въездах и выездах из этого стратегически важнейшего пункта. В Гэйлорде все еще проводилась эвакуация населения. Единственная проблема, с которой он мог там столкнуться, исходила от полиции, работников спасательных служб и средств массовой информации. Репортеры с камерами и фотовспышками наверняка уже дежурили за пределами контрольно-пропускных пунктов. Ему придется вывести своих людей ночью, используя те же проселочные дороги, которые они охраняли со вчерашнего дня.

— Капрал Коуп!

— Полковник?

— Давайте распланируем маршруты, — сказал Огден. — В 23:00 я забираю Третий и Четвертый взводы в Детройт. Клаймер, назначаю вас ответственным за обращение солдат Первого и Второго взводов. Завтра они должны быть готовы по моему приказу выступить в Детройт.

— Есть, сэр, — сказал Клаймер.

— А какие будут распоряжения по поводу роты «Виски»? — спросил Коуп.

Там еще 120 бойцов. Большая помеха его планам. Он мог бы тоже заняться их обращением, но это займет больше времени. И, кроме того, рискованно. Лучше всего было бы просто избежать их. Оставить в аэропорту Гэйлорда даже после того, как весь личный состав роты «Икс» будет переброшен в Детройт. Это позволит пустить пыль в глаза Мюррею и отвлечь внимание полиции Гэйлорда. Ненадолго, конечно, но теперь на счету каждый час…

— Передайте капитану Лоджу, что рота «Виски» должна немедленно укомплектовать личным составом контрольно-пропускные пункты и наладить активное сотрудничество с правоохранительными органами, — сказал Огден. — Рота «Виски» не должна вступать в контакт ни с кем из военнослужащих роты «Икс». Сообщите капитану Лоджу о проводимых тренировках по массовому задержанию, а также о том, что мне нужно проверить возможности роты «Виски» к проведению самостоятельных операций. Все должно получиться. Пройдет около суток, может быть, больше, прежде чем кто-нибудь заметит мое отсутствие.

— Слушаюсь, сэр.

— Коуп, вам придется остаться здесь с Клаймером, — сказал Огден. — Всем известен ваш голос. Все знают, что вы передаете мои приказы. Кто может отправиться со мной и действовать в качестве связного?

— Наиболее квалифицированным был бы капрал Кинни Джонсон, сэр, — ответил Коуп. — Но, честно говоря, он не слишком смышленый парень.

— Ему придется поумнеть, — сказал Огден. — Сделайте так, чтобы он оказался в следующей партии новообращенных. А теперь к делу!

Огден наклонился над картой Мичигана. В последующие сорок шесть часов он сможет набрать довольно много защитников, но их количество все равно бледнеет по сравнению с противостоящими силами.

Несмотря на столь неравные силы, он должен отыскать способ одержать победу. Для этого нужно разработать стратегию. Великую стратегию.

Такую, которая навеки занесет его имя в учебники по истории и военному искусству.

ПАПА ТАКОЙ ГЛУПЫЙ!

Здание было просто идеальным.

Ржавые металлические балки составляли каркас остроконечной крыши. В потолке зияли дырки. Через них Челси могла видеть небольшие пятна утреннего неба, крошечные звезды, мерцающие тусклым светом. Она видела небеса…

Это было длинное здание — судя по ее часикам с Микки Маусом, требовалось тридцать секунд, чтобы добежать по засыпанному мусором полу от одного края до другого. Вторая и третья террасы выходили на просторный центральный дворик. На стенах было много надписей, в основном весьма неприличного содержания. Если еще кто-нибудь попробует написать здесь ругательства, то Челси заставит господина Дженкинса наказать его.

В задней части зданий они отыскали вход. Марк объяснил, что это погрузочная платформа. Немного выше располагалась наполовину приподнятая подъемная металлическая дверь. Господин Дженкинс сказал, что она действует, как рулон с бумажными полотенцами. Теперь эта дверь заржавела и не работала. Вход преграждал большой кусок фанеры, исписанный граффити. Марк направил в него свой «Виннебаго», и вся фанерная стенка обрушилась, словно подъемный мост в сказках про принцесс. Затем он, папа, старик Сэм Коллинз и господин Корвес снова заделали вход кусками фанеры.

Теперь «Виннебаго» был надежно укрыт от посторонних глаз. Это было весьма кстати, потому что Челси почувствовала, что куколки уже готовы выйти наружу и играть.

Челси заставила господина Дженкинса посадить всех кукольных пап перед автомобилем. Лучи восходящего солнца уже проникли в здание через дырки в крыше, но она все равно приказала зажечь фары, чтобы лучше все видеть. Для надежности Марк их всех связал.

Он связал папу, господина Лафринера, господина Гейнса, старика Сэма Коллинза и Дэнни Корвеса.

Мама взяла один из ножей господина Дженкинса и с его помощью сняла с каждого одежду.

Связанные слегка вздрагивали. Внутрь здания надуло немного снега, белые хлопья оседали на груды досок и битого кирпича. Время от времени через трещины и забитые досками окна прорывался ветер, поднимая снежинки, которые кружились и снова медленно опускались вниз.