Челси осторожно встала, чтобы не испугать куколки, и подошла к небольшому встроенному холодильнику. Наверху стоял портативный телевизор с крошечным черно-белым экраном. Сейчас как раз передавали новости. До этого она посмотрела несколько мультфильмов, но они ее больше не интересовали. Взрослые смотрели новости, и Челси с удивлением обнаружила, что ей это тоже нравится.

В холодильнике осталось всего три батончика мороженого. Кроме них, было еще полбанки майонеза и сморщенный хот-дог, который, скорее всего, был старше Челси. Она вытащила батончик мороженого, разорвала упаковку и начала жевать, но в желудке было пусто, и одного десерта, конечно, оказалось мало.

Господин Дженкинс и мама, идите сюда.

Несколько секунд спустя они подбежали к ней, закрыв за собой дверцу, чтобы не напустить внутрь холодного воздуха. Оба дрожали.

— О, надо же! — удивилась мама. — Они уже подросли.

— Куколки растут быстро, — сказала Челси. — Они скоро начнут строить врата. У вас достаточно строительного материала?

Господин Дженкинс кивнул.

— В этом доме много дерева. Я всю ночь таскал сюда палки и доски.

— А я нашла много мусора, — сказала мама. — Господин Беркл тоже отправился собирать.

Челси улыбнулась. Судя по тому, что ей сообщили мама и господин Дженкинс, они знают, что делать.

— Мама, я хочу есть, — сказала Челси. — Хочу в «Макдоналдс»!

— Но я не знаю, есть ли здесь поблизости такое заведение, — растерялась мама. — Кроме того, уже стемнело.

— Но я хочу в «Макдоналдс»!

Мама отступила назад. Она испугалась. Она должна была испугаться. Папы больше нет, но Челси вполне могла заставить господина Дженкинса наказать ее…

Марк вытащил сотовый телефон.

— Подожди немного, Челси. Сейчас я зайду в «Гугл» и проверю, есть ли у нас поблизости «Макдоналдс». Хорошо?

Девочка кивнула.

— И еще я хочу батончики с мороженым. Побольше.

— Вспомнила! — воскликнула мама. — Неподалеку я видела ночной магазинчик. Я могла бы сходить туда за едой.

— Нашел, — торжествующе сообщил господин Дженкинс, оторвав взгляд от телефона. — Это всего в паре миль отсюда.

— Мне нужен «Макдоналдс», мама. Купи мне поесть в «Макдоналдсе»!

— Твоя мать не должна туда ходить, — предупредил господин Дженкинс. — Здесь небезопасно, и к тому же вечер, уже темно. Женщине в одиночку… не следует рисковать. Я отправлюсь сам. Это в двух милях отсюда, поэтому путь туда и обратно займет часа полтора.

— А вы можете поехать на мотоцикле господина Корвеса? — спросила Челси.

Марк покачал головой.

— Нет, на нем я ездить не умею.

— Тогда идите пешком, — кивнула Челси. — И возвращайтесь поскорее!

Господин Дженкинс коротко кивнул.

— У вас достаточно денег? — спросила мама.

— Если что — найду банкомат, — сказал он, помахав карточкой. — И накуплю всего побольше. Мы ведь пробудем здесь еще несколько дней.

— Два, — уточнила девочка. — Еще два дня, и затем на Землю сойдут ангелы. А теперь отправляйтесь, и не вздумайте забыть про мороженое!

Марк удалился. Мама выбежала следом. Они выполнили то, что приказала им Челси. Так и должно быть.

Они делали то, что она им говорила. Все ее слушались. Все, кроме одного.

Девочка закрыла глаза и напрягла воображение. Где он сейчас? Где злой бука? Думает ли о ней? Он действительно боится ее? Если нет, она заставит его испугаться…

Она обнаружила его, но не смогла войти в контакт. Что-то мешало это сделать. Чонси…

Что ты делаешь, Чонси? Ты мешаешь мне напугать злого буку?

Я ЖЕ СКАЗАЛ, ЧТОБЫ ТЫ НЕ ВХОДИЛА С НИМ В КОНТАКТ.

А я сказала, что больше мной никто командовать не будет.

ЧЕЛСИ, С РАЗРУШИТЕЛЕМ ШУТКИ ПЛОХИ.

ОН ЧЕТЫРЕ РАЗА СМОГ ОСТАНОВИТЬ АНГЕЛОВ.

ЕСЛИ ОН НАЙДЕТ ТЕБЯ, ТО УБЬЕТ.

ЕСЛИ ТЫ СВЯЖЕШЬСЯ С НИМ, ТО ВСЕМ РИСКУЕШЬ.

Челси почувствовала, что начинает злиться. Не только на злого буку, но и на Чонси.

Никто больше не будет мной командовать. Никто!

Челси ждала ответа. Но Чонси не ответил. Вместо этого у нее перед глазами вспыхнули сотни страшных картинок. Они мелькали, словно молнии, сменяя друг друга. На них был злой бука. Он охотился на носителей, сжигал, душил, избивал и убивал их…

Чонси, перестань.

Сердце девочки заколотилось от ужаса, но картинки продолжали сменяться одна на другую, и каждый раз — на более жуткую. Вот вооруженные до зубов солдаты стреляют в беззащитных куколок, бьют их, топчут сапогами. Хорошенькие тельца куколок смяты, разбиты, раздавлены, они превратились в противную фиолетовую жижу…

Чонси, нет!

Она уже не могла толком дышать, а картинки продолжали мелькать перед глазами. Вот небесные врата, такие красивые… они вдруг взрываются, раскалываются на мелкие кусочки и тут же превращаются в черную зловонную гниль. Челси поняла, что ей очень плохо, и долго так она не выдержит…

Хорошо, я не буду больше связываться с ним. Обещаю!

Поток страшных картинок тут же прекратился.

Девочка глубоко вздохнула. Значит, злой бука — не очередная забава. С ним шутки плохи. Это смерть. Смерть самая настоящая, а не так, как в мультиках или в кино.

НУ, ВОТ. ТЕПЕРЬ ТЫ ВСЕ ПОНИМАЕШЬ. ЕСЛИ ТЫ СВЯЗЫВАЕШЬСЯ С НИМ, ТО ТЕМ САМЫМ ОБРЕКАЕШЬ НА СМЕРТЬ СВОИХ ПОМОЩНИКОВ.

Челси провела рукой чуть ниже живота. Трусики были немного влажными. Но Чонси… не виноват. Он же никого не убивал, не жег и не разрушал. И не из-за него она уже второй раз описалась.

Во всем виноват злой бука.

Рано или поздно она заставит его заплатить…

НЕТ — ЗНАЧИТ, НЕТ

Еще одна ночь на руинах жилища клана Джуэллов. Холодно, как в аду. Когда же это кончится? Дью терпеть не мог холод. Вместе с Маргарет и Перри они стояли на том месте, где когда-то была кухня Бобби и Кэндис Джуэллов. Яркий полумесяц освещал все вокруг серебристым светом. Большую часть почерневших обломков и исковерканной бытовой техники уже покрывал тонкий слой снега.

Они втроем томились на холоде, потому что Доуси до сих пор отказывался зайти в трейлер. Он не хотел приближаться к личинкам.

— Перри, они все заперты в индивидуальных клетках-капсулах, — попыталась успокоить его Маргарет. — До тебя им никак не добраться.

Она сильно изменилась; Дью понял по ее голосу. В нем теперь столько злобы… Это совсем не та Маргарет Монтойя, с которой он познакомился несколько месяцев назад. Она была опустошена смертью Эймоса, но теперь? Теперь в ее груди накопилась изрядная порция злобы.