— Какой там «труд»?! Они…

— А хочешь посмотреть, как их весёлость отрабатывается? Думаю, что мнение своё изменишь.

— Ну да! К шутам пристроить — самоё моё место…

— Дочка! Предлагаю спор!

— Какой?

— Желание на желание! Посмотришь на шутовскую братию изнутри и сама решишь, кто из нас выиграл!

— Пап! Я и смухлевать могу!

— С родным отцом?! Не верю!

— Уговорил! Но один раз к ним поеду — на большее не согласна!

Следующее начало рабочего дня Саним Бельжский начал не как обычно с отчётов, а пригласил к себе Короля Шутов.

— Кажется, не всё так плохо! — начал казначей.

— О чём ты? — хмуро ответил Илий, которого явно вытащили из кровати.

— Я всё про дочь свою! Не против, если у вас на репетиции побудет?

— Зачем? Мы посторонних обычно…

— Да втемяшилось ей в голову, что шуты — реальные дураки и подхалимы! Пусть изнутри посмотрит. К тому же ребята вы задорные — может и «оттает» немного. Заодно с Парбом познакомится вне стен школы.

— Договорились. Когда ждать?

— После обеда нормально?

— В самый раз! Заодно и своих к гостье подготовлю.

…Фанни была раздражена, впрочем, как и вся шутовская команда. Сценка, которая так интересно выглядела на бумаге, во время репетиции превратилась в нечто плоское. Всё утро бились над ней, но ничего не получалось — только время теряли в бессмысленных попытках оживить. И вроде простой сюжет: Хитрован застукан Скалой во время очередных любовных признаний Колокольчику, пока Король Шутов не видит. Разъярённый Парб, сам пришедший «клеиться», произносит гневную глупую речь и лупит Штиха под общий смех… которого не видать. Как бы ни комбинировали, что бы ни придумывали — убожество, не способное развеселить не только публику, привыкшую к их представлениям, но и неискушённого зрителя.

— …хватит здесь и одного идиота, так что проваливай и оставь нас вдвоём! — грозно выкрикнул Скала, но неожиданно тонко ойкнул и скрылся за дверью.

— Чего он? — спросила Фаннория, видя, что всё идёт не по сценарию.

— Оглянись… — на ухо прошептал ей Илий. — Зазноба пришла. Надо было всё-таки ему сказать…

Колокольчик повернулась и увидела у входа массивную девушку, угрюмо смотрящую на шутов. Действительно, идеальная пара для Парба! Такому росту и ширине плеч позавидует любой гвардеец.

— Ланирия Бельжская, — представилась она, слегка высокомерно. — Мой отец договаривался, чтобы я просмотрела ваши… эээ…

— Привет, Лан! Репетиции, ты хотела сказать? Проходи, присаживайся! — легко, словно со старой знакомой, поздоровался с ней Илий.

— Я, кажется, не давала разрешения сокращать моё имя.

— Ничего страшного — я сам его взял! Ну, у нас, шутов, всё как не у людей! Верно, дорогая? — весело ответил он.

— Что есть — то есть! Сама не знаю, радоваться этому или печалиться.

— И всё же, — не унималась казначеева дочка, — я требую, чтобы ко мне обращались на Вы и полным именем.

— Не выйдет! — рассмеялась Фанни. — Сам Владыка разрешил тыкать, так что с остальными мы тоже не церемонимся!

— Представляю, за какие заслуги подобная честь оказана, — скривилась великанша.

— Даже не пытайся представлять — свадебный подарок, — спокойно пояснил Илий, предусмотрительно сжав руку жены, начинающую закипать от подобных намёков.

— Вы муж и…

— Да. Фанни Колокольчик — моя Королева, а я — Король Шутов. Это — Штих Хитрован. Вот с него можешь требовать, но не факт, что послушает. Есть ещё Парб Скала… Вышел по делам, скоро явится.

Ланирия несколько раз стрельнула глазами вверх-вниз, оценивая разницу в росте супругов, а потом недоумённо сказала:

— Никогда бы не подумала!

— Когда любишь, то не думать, а чувствовать надо, дорогуша! Подрастёшь — узнаешь! — «отбрила» её Фаннория. — И то, что у моего мужа проблемы, меня нисколько не волнует!

— У него?!

— Конечно! Вымахал так, что до макушки не дотянутся!

— Извини, но мне кажется, что это ты слишком… миниатюрная.

— Я — нормальная! Во всяком случае, для себя! И если остальные переросли мой идеальный рост, то это их проблемы!

— Ага! Как бы не так! — включился в разговор Штих. — Никакая ты не «нормальная», а как и все — с недоразвитым носом! Посмотри на мой, Лан, и увидишь в чём истинная красота нашего мира! Парб, сволочь такая! Скоро ты там?! У нас гости!

— Скоро… — раздался приглушённый голос из-за двери. — Сейчас ещё немного чего-нибудь поделаю здесь и приду…

— Реквизит разбирает, — пояснил, оторопевшей от происходящего девушке, Хитрован. — Незаменимый человек! Пойду помогу.

Через минуту в соседней комнате послышалась возня со звуком падающей мебели — не иначе Штих Парба выталкивает навстречу своей «судьбе». Наконец, незадачливый воздыхатель появился, весь красный от смущения. За ним следом показалась и причина столь смелого поступка, вытирающая пот со лба.

— Ох, и наел телеса! — пожаловался Хитрован. — Еле от реквизита оттащил!

— Сам ты — дрыщ носатый! — возмутился Скала. — Как верно говорил Илий: «Хорошего человека должно быть много!», а в тебе много только соплей! Ой! Здравствуйте, Ланирия…

— Вы знакомы? — спросил Илий, делая вид, что ничего не знает.

— Учимся вместе в Школе Живописцев, — нехотя ответила дочь казначея.

— И как мой братишка там? — поинтересовалась Колокольчик.

— Братишка?!

— Не пугайся — названный. Если хочешь, то потом поболтаем, а сейчас нас дело ждёт. Ребята! Давайте сегодня закончим эту демонскую сцену! У меня от неё уже изжога!

Ланирия Бельжская села на стул у стены и стала наблюдать за этими чокнутыми. Первый шок от знакомства прошёл быстро, и репетиция поглотила её целиком. Не так она представляла себе шутов. Серьёзные, собранные, они не казались примитивными дурачками, как всегда ей виделось, а больше напоминали полководцев, разрабатывающих военную операцию. Никогда не думала, насколько сложно шутить, оказывается!

Где-то через час Король Шутов сделал небольшой перерыв.

— Ну и как тебе? — неожиданно спросил он.

— Интересно, — честно ответила Ланирия.

— А вот нам — не очень! Не хватает чего-то! Скажи как зритель, где «момент не чувствуем»?

— Не знаю. Всё понравилось. Только… Может, глупость скажу, но мне жалко Хитрована, когда его Скала пинает. Несмешная драка…

— Ну-ка, ну-ка! Подробнее!

— Я такое на улицах видела — неприятно смотреть. Хочется чего-то неожиданного и ненастоящего. Хоть сковородой по голове — и то…