Потом в совет баронов была вызвана Марила, о чьей шуточке с крысой шептались ещё до начала турнира. Сумасшедшая то смеялась, то рыдала, а то и вовсе принималась каркать. Нора была очень терпелива.

— Расскажи, что произошло в тот день, — мягко предложила она.

— А ты мне дашь браслетик, сестричка? — перестала рыдать и каркать Марила.

— Нет, — всё так же терпеливо ответила Нора.

— Фу-ты-ну-ты. Тогда не скажу.

— Я дам тебе браслет, — сказал граф цур Вилтин. — Рассказывай.

— Мы пришли, — без предисловий начала сумасшедшая. — А там эти! Надутые! И каркали! Жадные и совсем, ну, ни чуточки не смешные! Я и решила уходить! А там — человечек! Смешной такой! И крысу протягивает. Сказал, это будет смешно. А вышло совсем не смешно! Он обманул меня!

Сумасшедшая села прямо на пол и навзрыд зарыдала.

Потом отняла руки от зарёванного лица и сказала:

— А где браслетик? Я больше ничего не знаю!

— Ты ясно видела того человека?

— Ты что, думаешь, я слепая?! — обиделась сумасшедшая.

— Отвечай!

— Ясно, ясно, — проворчала Марила. — Вот как тебя вижу.

— Ты его разглядела?

— Конечно!

— Как он выглядел?

— Он был смешной!

— Марила, что значит «смешной»?

— То и значит, — рассердилась сумасшедшая. — Смешной такой. С крысой.

— Ты знаешь его имя?

— Неа.

— Какого он был сословия?

— Откуда мне знать?! — изумилась Марила. — Мы ж про крысу говорили, а не про его папу с мамой!

— Он был нагбарец?

— Нет!

— Какого он был роста?

— Обычного.

— Марила, какой рост для тебя обычный?

— Не великан, значит, и не козявка. Какая ты скучная сегодня, сестрица! Хочешь, я у тебя брошку из уха вытащу?

— Марила, не время шутить.

— Как?! Шутить всегда есть время!

— Ты видела его раньше?

— Ага!

— Где?

— Он мне браслетик подарил, а вы не дарите, жадины!

— Что он тебе передавал?

— Браслетик. И крысу!

— Марила, я дам тебе два браслета. Что ты о нём можешь сказать?

Сумасшедшая всерьёз задумалась.

— Не из богачей он, это точно. И не из господ. И умный очень. А ещё, он не жадный! Смешной. И с крысой!

Нора закатила глаза, но тут вмешалась Вейма.

— Марила, скажи, а здесь сколько смешных людей?

Сумасшедшая скользнула по ней равнодушным взглядом.

— Да почти все. Только вы сейчас скучные.

— А что ты делаешь, когда кто-то не смешной?

— Хочешь, покажу? — загорелась Марила.

— Третий браслет! — поспешно отозвалась Вейма. Сумасшедшая надулась.

— Так неинтересно!

— Марила, отвечай!

— Что, что, — ещё сильнее рассердилась сумасшедшая. — Делаю, чтобы было смешно. Вот мне человечек крысу-то и дал. Только не смешно вышло. Браслетики-то давайте. Четыре! А то знаю я вас!

* * *

Следующей вызвали Врени. Цирюльница страшно нервничала, хотя именно сейчас была ни в чём не виновата, но баронам она не верила ни на медяк.

— Ты Врени по прозвищу Большеногая? — спросила Нора так, как будто видела её первый раз.

— Да, ваша милость, — призналась Врени, с надеждой глядя поверх плеча баронессы, прямо в глаза вампирше. Та гадко улыбнулась и цирюльнице стало совсем тоскливо.

— Ты цирюльница?

— Да, ваша милость, — покорно ответила Врени.

— Ты была в день убийства в ложе нагбарцев?

— Да, ваша милость.

— Что ты там делала?

— Брила нагбарцев, ваша милость.

— Кто тебя об этом попросил?

— Нагбарцы… Мюр попросил… это оруженосец… рыцаря какого-то…

— О чём он тебя просил?

— Он сказал, что здешние цирюльники отказались их брить и их камер… рыцарь какой-то… Грей… грай… не сможет участвовать в турнире. Мюр очень просил им помочь. Обещал заплатить.

— Тебе заплатили?

— Да. Этот… Грайягрей… А их главный ничего не знал.

— Откуда Мюр знал, что ты цирюльница?

— Ему сказала Марила.

— Откуда он знает Марилу?

— Она пришла в их ложу.

— Зачем?

Врени пожала плечами.

— Она сумасшедшая.

Говорить, что Марилу натравил на нагбарцев Медный Паук, Врени не решилась. Кто его, убийцу, знает, сбежал он или крутится поблизости.

— Ты видела крысу, которую подкинула Марила?

— Нет, ваша милость.

— Ты видела человека, который дал ей крысу?

— Нет, ваша милость.

— Очень хорошо. Ты можешь идти. Если ты попробуешь покинуть Сетор, ты будешь обвиняться в помощи убийце.

— За что, ваша милость?! — взвыла цирюльница.

— Поди вон.

Цирюльница вышла, бормоча про себя проклятья.

— В самом деле, за что? — спросил Нору барон цур Ерсин. Она передёрнула плечами и объяснила:

— Подозрительная она. Всё время ходит с Марилой, когда надо и когда не надо.

— Но это ведь твоя дура.

Нора пожала плечами.

— Она меня развлекает.

— Ты считаешь, девушка не при чём? — с интересом уточнил граф цур Вилтин.

— Можно позвать священника, чтобы он сказал, действительно ли Создатель лишил её разума или она притворяется, — предложил граф цур Лабаниан.

— Согласна, — кивнула Нора, — если он будет не из ордена братьев-заступников.

— Братья-заступники лучше всех разбираются в таких вопросах!

— Братья-заступники напали на Фирмин семь лет назад! — возмутилась Нора.

— Тише, тише, не надо ссориться, — вмешалась баронесса цур Кертиан. — Найдём мы священника.

Двери распахнулись. В зал, где проходило совещание, вошёл представитель Братства Помощи. Закрыл за собой дверь и утомлённо прислонился к косяку. Следом за ним проскользнул худощавый юноша в чёрной рыцарской рубашке с красной оторочкой.

— Приветствую вас, бароны Тафелона, — немного небрежно поклонился он. В речи юноши слышался явственный акцент, он словно смягчал и выпевал каждый звук. — Я рыцарь Вивьен из Энли. Добрые рыцари Нагбарии попросили меня передать вам рассказ о том, что произошло с их великим таном.