пригласить Хьюстона и Лорена, но я едва уговорил ее позволить мне пойти. Я надеялся, по крайней мере, смягчить ее настолько, чтобы они смогли завоевать ее расположение самостоятельно.

— Не могу поверить, что ты видишь их в первый раз, — рассеянно сказала она после того, как пошла дальше. Восковая копия Кэлвина стояла прямо рядом с копией Лорена.

— Прошло всего шесть месяцев с тех пор, как они добавили их, и это наше первое возвращение в город со времен нашего последнего тура.

— Ты скучаешь по нему? — выпалила она.

Я был немного удивлен ее быстрой сменой темы.

— По кому? — не знаю, почему я спросил, когда уже знал ответ.

— По Кэлвину, — сказала она, все еще любуясь его статуей. — Не похоже, что вы оплакиваете его.

Потому что мы этого не делаем. Я заставил себя не пожать плечами и не казаться слишком защищающимся, когда заговорил:

— Прошло уже несколько месяцев.

Она повернула голову, а затем уставилась на меня.

Я знал, что она была разочарована моим холодным ответом. Она держала меня под пристальным взглядом, который, казалось, длился целую вечность, прежде чем кивнуть, как будто наконец-то приняла мой ответ. Я уже видел, как она замыкается в себе и проклял Кэлвина в могиле. Я не собирался позволять ему забрать у меня что-либо еще.

— Мы не были друзьями, — услышал я свой голос. Мой тон был неуверенным, поскольку я тщательно подбирал слова. Я не хотел давать ей еще один повод для бегства. — Совсем нет, — развернувшись, она посмотрела мне в лицо. Когда она скрестила руки на груди, я постарался не слишком зацикливаться на части бедра, обнаженной из-за того, что ее платье слегка приподнялось. Лучше бы ей быть в трусиках.

— Почему?

— Лейбл выбрал его для «Связанных», когда решил, что хочет, чтобы Хьюстон сосредоточился на вокале. Это стало тяжелым стартом, от которого мы так и не оправились, — я рассказал ей начало и конец, но намеренно опустил середину. Сейчас было не время рассказывать Брэкстон об Эмили.

— Как и меня.

— Ничего похожего на тебя, — яростно отрицал я. — Мы хотим тебя, Брэкстон, и мы пытались сделать так, чтобы ты увидела это.

— Пытались?

— Да.

— Ясно, — отрезала она. В тот момент я понял, что мне до нее не добраться. Даже и близко не было. — Значит, если бы у Кэлвина была комфортная киска, которую вы могли бы трахать, когда захотите, с ним все было бы по-другому?

— Мы были мудаками по отношению к нему, Брэкстон. Точно так же, как мы были мудаками по отношению к тебе, но и Кэлвин не был ангелом.

— Я тоже.

— Да, но он так и не убедил меня в том, что я влюбляюсь в него, Брэкстон. Ты убедила.

Я не осознавал, что повысил голос, пока не заметил, какое внимание мы привлекли.

Я не хотел рисковать, чтобы кто-нибудь пригляделся слишком внимательно и узнал нас, поэтому я схватил Брэкстон за локоть и повел ее через остальную часть выставки, чтобы мы могли убраться отсюда к чертовой матери. Казалось, прошла вечность, и она ни разу не прокомментировала то, что я ей сказал.

Как будто этого никогда и не было.

— Отпусти меня, — тихо попросила она, как только мы оказались на улице.

В одно мгновение я оказался у нее перед носом и прижал ее к стене музея.

Меня не волновал тот факт, что мы стояли в центре потенциальных зрителей. Мое сердце бешено колотилось по другим причинам.

— Я говорю тебе, что влюбляюсь в тебя, и твой ответ — отпустить тебя?

— Мою руку, Джерико. Отпусти мою руку.

— Ох.

Я отпустил ее локоть только для того, чтобы взять за руку, заработав раздраженный взгляд с ее стороны, когда она попыталась не покраснеть. Когда я переплел наши пальцы, черный «Субурбан», на котором мы приехали сюда, подъехал к обочине, и мы забрались внутрь.

— Куда дальше? — спросил я ее, как только задняя дверь закрылась за мной. В этот самый момент в ее животе заурчало достаточно громко, чтобы испугать даже медведя. Я посмеялся про себя над ее застенчивым видом, когда она попыталась избежать моего взгляда. — Ужинать.

Пока наш водитель отвлекся, благополучно вводя нас в пробку, я решил удовлетворить некое жгучее любопытство. Иначе я бы никогда не дожевал ужин целым и невредимым.

Положив руку ей на бедро, я наблюдал за ее лицом, медленно скользя ею все выше и выше. Я хотел дать ей время остановить меня, но она и глазом не моргнула и не произнесла ни слова.

К тому времени, когда мои пальцы добрались до верхушки ее бедра, я уже знал, что найду, но все равно продолжал двигаться.

— Брэкстон… — костяшками пальцев я дразнил ее влажную киску, которую она оставила обнаженной, зная, что мне будет любопытно. Ее дыхание участилось, когда я не успокоился даже после того, как получил свой ответ.

— Да?

— Где твои трусики, детка?

Как будто она не была на грани оргазма, она улыбнулась мне, как кошка, съевшая канарейку:

— Так и знала, что что-то забыла.

СОРОК ДВА

Мы уже поднимаемся, Рик отправил сообщение в наш групповой чат.

Они с Брэкстон исчезли, ни слова не сказав, и с каждым часом их отсутствия я злился все больше и больше. Наша служба безопасности вернется на службу только завтра. Рику следовало быть более осмотрительным, вместо того, чтобы рисковать Брэкстон и собой. Прежде чем я успел ответить со своего места на диване, он отправил еще одно сообщение.

Рик: Кажется, я разобрался с проблемой Брэкстон.

Лорен: Какой именно?

Мне не нужно было слышать голос Лорена, чтобы понять, что он был чертовски груб. Прямо сейчас он был заперт в гостевой спальне, где находился с тех пор, как понял, что Брэкстон ушла с Риком.

Рик: Заткнись, Ло. На этот раз. Просто заткнись.

Рик: Когда мы ссоримся, она чувствует ответственность.

И поэтому, отгораживается от нас, — написал я прежде, чем он успел закончить ход своих мыслей.

Рик: Ага.

Рик: Мы почти на месте. Ни хрена не говорите, если только не будете вести себя хорошо.

Лорен: Значит, ты хочешь, чтобы мы притворялись, что нравимся друг другу, достаточно долго, чтобы обманом втянуть ее в отношения?

Возражение Лорена против плана Рика меня искренне удивило. Я думал, он будет против грязной игры. Вместо этого он был готов перепрыгнуть через любые препятствия, чтобы полностью заполучить ее.

Рик: Мы не будем притворяться.

Это было последнее сообщение, которое он смог