Из озера поднимались сотни зданий, при луне похожие на гробницы. Вот массивный силуэт Кэнэри-Варф, купол Святого Павла и сотни безымянных башенок. Я вздрогнул.

Ток воды в конце концов размоет фундаменты. Через год или два начнут рассыпаться большие дома. С громовым ревом они ухнут в озеро – жуткое в своей величественности зрелище. И не останется и следа от самого могущественного когда-то города на Земле. Когда-то он превзошел Афины, Багдад, Рим, Константинополь. А скоро останется только широкое мелкое озеро.

Гром гремел в ночном воздухе. Я поднял глаза к мерцавшим во тьме звездам.

И снова задрожал. Земля делала то, что делает каждые несколько тысяч лет. В основном она действует ледниковыми периодами. На этот раз она выбрала жаркий период, или огненный век. Я знал, стоя здесь между Иисусом и Кейт, что планета Земля стирает со своего лица определенные формы жизни. Как учитель, который напутал на доске в формуле и стирает тряпкой, чтобы начать снова. Вот эта тряпка из огня и потопа. Мы стерты. Какая же появится новая, исправленнаяверсия жизни?

Кейт нашла мою руку и сжала ее. Я ответил пожатием, пытаясь найти в себе уверенность. Она думала о том же.

Мы обречены?

Все бесполезно?

Только еще некоторое время будем обшаривать местность в поисках консервов?

Гром зарокотал громче.

Иисус повернулся к нам, и в его силуэте было неуловимое сходство с Христом.

– Видите причину грома?

– Нет. – Я озадаченно качнул головой.

– На западе зарницы, – сказала Кейт. Она не отпустила моей руки. – Вон там. На горизонте.

– Посмотрите выше вспышек, – сказал он тихо. – Что вы видите?

– О Боже мой, теперь вижу, – удивленно сказала Кейт.

– А ты, Рик?

– Нет. Ничего. – Я всмотрелся сильнее. И у меня на голове зашевелились волосы. – Да. Вижу.

– Это артиллерия, – выдохнула Кейт.

– Если внимательно присмотритесь, увидите даже снаряды, – сказал Иисус.

Целых пять минут мы стояли на крыше отеля, держа в руках бокалы с вином, глядя на вспышки из дул тяжелых орудий. Снаряды взлетали в небо будто в замедленной съемке. Они парили, раскаляясь добела, как падающие звезды, и улетали вдаль. Я не видел, где они падают. Наверное, грохот разрывов сливался с грохотом выстрелов, и это был тот постоянный гром, который мы слышали в ресторане.

– Огневые позиции к северу отсюда, – показал рукой Иисус. – Но они стреляют по цели к западу от Лондона. Это не регулярная армия – ее больше нет. Насколько я могу судить, это группа отставников и штатских, организовавших нечто вроде гражданской обороны.

– Ты знаешь, по какой цели они бьют?

– По какой цели? – Он кивнул и обыденным голосом сообщил: – По серым.

– По серым?

– Ты их еще не видал? Скоро встретишь. Они захватывают эту страну.

Кейт поглядела на меня, потом на человека, которого эти люди называли Иисусом.

– Вы хотите сказать, что видели этих серых?

– Разумеется.

– Давайте говорить прямо, – медленно произнес я. – Эти серые – они крепко сложены, серая кожа, как шкура носорога, и…

– И глаза красные, как кровь. – Он кивнул. – Эти чудовища – причина всему. И они захватывают страну. – Он потянул носом воздух, заглянул в бокал и снова посмотрел на нас. – На самом деле они захватывают всю планету. Африку, Новую Зеландию, Австралию. США. Они идут. Идут, чтобы опрокинуть человечество в море.

Через десять минут мы ушли с крыши и вернулись в бар. Кейт и Иисус вели непринужденную беседу. Порывы ветра дергали листья на деревьях. Несмотря на темноту, я еще видел, как волны разбиваются желтоватой пеной там, где каменная дорога уходила в озеро.

Сквозь двойные зеркальные стекла дальний грохот артиллерии, обстреливающей серых к западу от Лондона, звучал тихим рокотом, и его легко заглушило шипение шампанского, которое наливал нам Иисус.

Это внезапное вторжение роскоши в мою жизнь – чистая одежда, горячая ванна, шампанское, пицца такая вкусная, что я никак не мог остановиться, хотя у меня уже живот лопался, – все это как-то не сочеталось с новым миром охоты за едой и внезапной насильственной смерти.

За двести километров к северу от этого зала, где я сижу с бокалом шампанского, Стивен, Говард, Дин, малышка Ли залезают в палатки, отгораживаясь от холода брезентом. И у них из головы не идет мысль, что запасы тают на глазах. Уже, быть может, им придется терпеть голодные боли ближайшие восемь часов мороза и тьмы до завтрака из жидкой овсяной болтушки.

– Две трудности. Первая: Темза ниже Лондона не судоходна. Геологические катаклизмы образовали там плотину, перегородившую реку. Вторая: на корабле всего три человека. У них не хватит опыта довести корабль до устья Темзы.

– Значит, получается как с Магометом и горой? – спросила Кейт.

Иисус кивнул.

– Что нам надо – это как-то переправить нашу группу – всех пятьдесят четырех человек – в Уитби, чтобы сесть на корабль.

– А в Лондоне у вас есть опытные моряки?

– Есть. По крайней мере их хватит, чтобы увести корабль как можно дальше отсюда.

– Пеший переход до Уитби исключается?

– С детьми и беременными женщинами? Идти двести километров? По стране, наводненной миллионами голодающих? – Иисус присвистнул сквозь зубы. – На второй день от нас останутся только обглоданные скелеты.

– Если я правильно понял, – вступил я, – ты надеешься, что мы переправим твоих людей в Уитби?

– Всех пятьдесят четырех, – серьезно кивнул Иисус. – И это, Рик, действительно вопрос жизни и смерти.

– А нам это зачем? – Я потряс головой, не понимая. – Нам это что даст?

Иисус поглядел на меня, как равный на равного.

– Шанс выжить.

* * *

Темнота за окном сгущалась. По улице прошли двое, держась за руки, освещенные только светом из окон отеля. Вдали сверкали серебряные вспышки – это все еще взлетали в воздух снаряды и падали на далекую цель к западу от Лондона.

Кейт поглядела на меня, потом на Иисуса.

– Если говорить прямо, вы предлагаете нам объединить силы?

– Именно это я и предлагаю, – кивнул Иисус. – Вы на своем самолете перевозите моих людей в Уитби, потом привозите своих. Садимся на корабль, а потом… –он пожал плечами, – плывем на юг и начинаем новую жизнь. Проще простого.

Я поднял руки:

Возникло и стало нарастать чувство вины. Я глядел на хрустальный бокал у себя в руке; пузырьки поднимались в золоте вина.

Разве это правильно? Черта с два. Я должен не роскошествовать на этом островке под названием Парадиз, а мерзнуть на Фаунтен-Мур. Я там нужен. Я должен вместе со Стивеном придумать план, где нам добыть еду и найти укрытие от убийственной зимы. А зима будет либо огненной, если земля разогреется, либо неимоверно холодной от закрывших небо пыли и мусора из тысяч вулканов.