Хит снова ткнула ключами в лицо Харви и попыталась отнять у него оружие. Однако Цербер так крепко держал пистолет, что, когда с третьей попытки ей все-таки удалось его вырвать, оружие отлетело в сторону и загремело о бетонный пол.

Никки наклонилась, чтобы подхватить его, но противник набросился сзади. Она рванулась в сторону, и Харви по инерции полетел на верстак. Никки трижды стукнула его локтем в то место, куда попала пуля. При каждом ударе враг издавал стон. Неожиданно ребром ладони он заехал Хит по виску и толкнул на стену; при падении она врезалась плечом в пожарный шкаф и разбила стекло. Подняв голову, Никки увидела топор.

Харви как раз выпрямлялся, в руке его блеснул пистолет. Собрав последние силы, Хит замахнулась. Она знала, что на полицейском бронежилет, и поэтому нанесла удар по руке, державшей оружие, и перерубила ее в локте.

Цербер со стонами корчился на полу, из обрубка хлестала кровь. Хит бессильно уронила топор и огляделась в поисках какого-нибудь предмета, из которого можно было бы сделать жгут. Внезапно у нее за спиной послышался шорох. Никки резко развернулась и приготовилась к обороне.

Какой-то человек бросился на нее, она хотела было сделать выпад, но в тот же миг раздался выстрел, и Рук — это оказался Рук — оттолкнул ее в сторону. Они оба рухнули на пол рядом с Харви. Хит нащупала валявшийся рядом пистолет, подняла его и выпустила две пули в лоб Голландцу ван Метеру, стоявшему в дверях с дымящимся «Смит и Вессоном» в руке.

Никки отбросила оружие и обняла Рука, так и не выпускавшего ее из объятий.

— Черт возьми, не знаю, как ты нашел меня, Рук, но это было как раз вовремя.

Но Рук не ответил.

— Рук?

Сердце у Никки замерло, ей вдруг стало жарко. Она встряхнула его — он не шевелился. Она перевернула тело, прикоснулась к щеке Рука — на ней остался темный след.

В этот момент она поняла, что на ее пальцах — кровь Рука.

Трясущимися руками Никки разорвала его рубашку и сразу же увидела чуть ниже ребер алую дыру от девятимиллиметровой пули.

Совсем рядом завыли полицейские сирены.

Никки постаралась сдержать слезы; склонившись над Руком, она зажала ладонью рану и погладила его по лицу.

— Держись, Рук, слышишь меня? Сейчас тебе помогут, ты только держись. Пожалуйста…

Сирены уже надрывались прямо за дверями сарая, внутренность его освещали сине-красные мигалки.

— Я здесь! — закричала Никки. — Быстрее, он умирает. — Когда Хит произнесла эти слова вслух, ей стало совсем плохо, и она невольно всхлипнула, глядя, как белеет его лицо.

В сарай ворвались врачи «скорой» и столпились вокруг раненых. Никки отошла, ничего не видя перед собой, прикрывая рот окровавленной ладонью. Дрожа, она смотрела на медиков, которые разрезали рубашку Рука и занялись раной. В этот миг Хит заметила некий предмет, которого никогда раньше не видела у Рука: у него на шее, на цепочке, висел большой медальон с изображением святого Христофора.

— Они готовы принять вас.

Никки все это время смотрела в никуда, потому что у нее просто не было сил. И ей не оставалось ничего другого, как бессмысленно разглядывать плакаты и объявления, вывешенные на доске напротив ее кресла в коридоре полицейской штаб-квартиры. Ассистент подошла ближе, загородив собой доску объявлений. Увидев припухшие глаза Хит, она мягко улыбнулась. Сочувствие. Пожалуйста, только не надо больше этого. За последние двенадцать сумасшедших часов Никки уже достаточно получила сочувствия и теперь не знала, что хуже: участливые лица или утешительные слова.

Но она поднялась и ответила улыбкой на улыбку женщины — ведь та действовала из добрых побуждений. Затем Хит постаралась собраться. Если она сейчас будет думать о Руке, то разрыдается.

— Я тоже готова, — произнесла она.

Женщина открыла ей дверь, и Хит, сделав глубокий вдох, вошла.

В это утро зал для совещаний, расположенный на десятом этаже здания Полис-плаза, выглядел особенно сурово и угрожающе. В прошлый раз, когда Никки была здесь, ее ждал только Зак Хамнер — в компании парочки из отдела внутренних расследований, которая пришла забрать жетон и служебное оружие детектива Хит. При этом воспоминании Никки обдало холодом. Но сейчас на нее были устремлены взгляды целого сборища заместителей комиссара, начальников полицейских участков и административных работников. Когда Хит вошла, все они, прекратив разговоры, как один, уставились на нее.

Зак, ожидавший за дверью, подвел ее к свободному стулу во главе длинного стола. Когда Хит шла вдоль ряда немолодых лиц, принадлежавших высшему начальству Департамента полиции, ее взгляд упал на Филлис Ярборо — та дружелюбно улыбнулась и подмигнула. Хит кивнула женщине в знак приветствия и опустилась на стул.

Тодд Аткинс, заместитель комиссара по правовым вопросам, сидел напротив Хит, на противоположном конце стола. Когда «Хаммер» примостился на складном стуле рядом со своим боссом, Аткинс негромко начал:

— Спасибо, что пришли. Понимаю, что сейчас вам приходится нелегко, и мы желаем, чтобы все закончилось благополучно.

Поборов очередной приступ дикого страха, Никки ухитрилась произнести своим лучшим бесстрастным профессиональным тоном:

— Благодарю вас, сэр.

— Мы пригласили вас для того, чтобы покончить с этим вопросом как можно скорее, — продолжил главный юрист Департамента. — Комиссар хотел присутствовать на нашем собрании, однако был вынужден лететь в Вашингтон. Но мы решили, что сейчас главное — исправить ошибку, допущенную Департаментом в отношении вас.

Пока он говорил, стараясь красивыми фразами прикрыть собственную оплошность, Никки почувствовала, что ее словно снова засасывает в тот водоворот, в который она провалилась после нападения в Центральном парке. Она смотрела прямо в глаза Аткинсу, но видела лишь мелькавшие картинки. Раненый Рук, обнимающий ее на полу склада… Монтроз, проклинающий листочки со статистикой… Пепельно-серое лицо Рука… Ван Метер, проверяющий пульс у Стелджесса после перестрелки на автосвалке… Кровь Рука в раковине после того, как она наконец смогла умыться… Доска Убийств, с которой капитан Айронс небрежно стер ее записи, красные разводы от маркера…

Судя по тону, Аткинс заканчивал свою речь, и Никки очнулась.

— Мы поторопились осудить вас, — произнес он, — и приносим свои искренние извинения.

— Принято, сэр. — И добавила: — Ценю вашу откровенность.

Море лиц, застывших перед ней, словно монумент на горе Рашмор, ожило. Некоторые даже заулыбались.

— Мы решили немедленно вернуть вам оружие и жетон, детектив Хит, — снова заговорил Аткинс. — Также я должен заметить, и это не секрет, что один человек продолжал верить в вас все это трудное время.

— Это не секрет, потому что она не даст нам теперь забыть об этом, — выпалил начальник отдела личного состава и рассмеялся; после шутки присутствующие немного повеселели.