Никто не заметил, как она входила сюда сегодня. Швейцара в вестибюле нет. Конечно, она не раз сталкивалась с другими жильцами, но ни один человек не знал, кто она. Они не смогут отличить ее от десятков других девиц, приходивших к Джонни. Полицейские найдут его приятельниц, возьмут у них отпечатки пальцев, допросят, но вряд ли у них наберется достаточно улик, чтобы арестовать кого-нибудь, и в конце концов они решат, что можно прекратить следствие, тем более что Джонни не был важной персоной. Через несколько недель о нем вообще все забудут.

Очень медленно и осторожно, стараясь не наступить на кровь, Джули сползла с кровати, пробралась в ванную и тщательно умылась. Потом вернулась в спальню, взяла свой стакан с виски, отнесла на кухню. Около раковины уже стояло несколько грязных стаканов. И тут Джули осенило. Она налила виски в два стакана и, держа их так, чтобы не смазать чужие отпечатки и не оставить свои, отнесла в спальню. Остальные стаканы, пользуясь платком, расставила в гостиной, чтобы создать впечатление, будто здесь была вечеринка. Свой стакан вымыла, вытерла и убрала в буфет с чистой посудой.

Вернувшись в спальню, Джули огляделась. При виде мертвого тела к горлу подступила тошнота, но холодная решимость заставила ее собраться. Она сунула револьвер в сумку и оделась, с облегчением заметив, что на вещах крови не было.

Джули подумала о Скотте и почувствовала себя увереннее. Она совершила это убийство ради него, сделала первый шаг, чтобы спасти их совместную жизнь, их счастье. С ледяным спокойствием она еще раз проверила комнату Наверняка осталось полно ее следов. Но полиция никогда не узнает, кому они принадлежат, потому что Джули пришла из мира, который находился в сотне световых лет от того места, где разыгралась трагедия. А значит — улик никаких.

Она уже открыла дверь, но внезапно остановилась как вкопанная. Газета! Газета, развернутая на странице, где объявлялось о ее помолвке со Скоттом Монтиглом!

Джули рванулась обратно, схватила газету, сунула под мышку и направилась к выходу. Убедившись, что в холле никого нет, она вытерла ручку двери, прошла по коридору, выскользнула на улицу, никого не встретив, и села в первый попавшийся автобус.

Проехав несколько остановок, Джули вошла в метро, добралась до Лексингтон-авеню и взяла такси. Попросила водителя остановиться, не доезжая дома, и прошла последние пять кварталов пешком.

Когда она открыла сумочку, чтобы заплатить водителю, и увидела револьвер, ее вновь охватил ужас, но Джули заставила себя вспомнить о Скотте и усилием воли остановила дрожь в пальцах.

Прокравшись наверх, она долго стояла в ванной под горячим душем, потом спрятала револьвер и забралась в постель. Джули Магнус стала убийцей! Логичное завершение ее уродливой, искореженной, жалкой жизни. Но в конце этого темного тоннеля ее ожидали Скотт Монтигл, его улыбка и любовь. Она никому не позволит отнять это у нее. И, улыбнувшись, Джули провалилась в глубокий, бездонный сон.

15 мая 1960 года

Часы на стене показывали четверть четвертого утра.

Фрэнси сидела за своим рабочим столом во внутренней выгородке склада и в очередной раз с карандашом в руке проверяла основную программу. Задача была такой сложной, что, решая ее, она потеряла всякое представление о времени. По сравнению с этой работой налаживание компьютерной сети между филиалами «Магнус индастриз» было просто детской забавой!

Не раз Фрэнси впадала в отчаяние, боясь, что не сможет сделать все как надо. Она специально ездила в Бостон, чтобы проконсультироваться с одним из ведущих экспертов в области вычислительной техники, гением программирования по имени Карл Экклз. И даже великий Экклз, которого Фрэнси упросила сохранить все в секрете, выслушав примерное описание схемы, пришел в полное недоумение, смог дать лишь несколько общих советов и пожелал Фрэнси удачи.

Силы и уверенность отнимало также одиночество. Некому было выслушать ее, ободрить, посоветовать.

Фрэнси работала одна.

Усталость все больше одолевала ее. Фрэнси отодвинулась от стола, потянулась и закрыла глаза. В то же мгновение цифры и обрывки программы вихрем закружились в голове. Усилием воли она встряхнулась и повернулась к плате управления внутренней памятью компьютера, чтобы внести в нее небольшие изменения.

Фрэнси включила компьютер, прошлась по основным функциям, сделала несколько обычных вычислений, потом — более сложные, проверила и перепроверила запоминающее устройство. Все было превосходно. Умница «Молли» работала без сучка и задоринки.

Фрэнси почувствовала, что еще чуть-чуть, и она заснет прямо за компьютером. Она встала и в одних чулках прошла в крохотную спальню, которую устроила в углу склада месяц назад, когда поняла, что придется работать по ночам. Здесь за занавеской помещался только небольшой диван. Фрэнси сняла джинсы, забралась под одеяло и поставила будильник на семь, зная, что, когда проснется, на складе уже будет вовсю кипеть работа-сотрудники «КомпьюТел» появлялись чуть свет.

Но никто из них не знал, что последние два месяца президент компании ночует здесь. Все замечали только, что Фрэнси появляется на складе в не совсем обычное время, а если и остается на ночь, то, вероятно, из-за того, что за работой иногда не ощущает, как бежит время.

Никто не подозревал о настоящей причине, даже начальник охраны, которому Фрэнси три месяца назад дала специальные секретные инструкции по надзору за зданием, совершенно не похожее на полученные им ранее и заставившие беднягу чувствовать себя скорее шпионом, чем обыкновенным охранником. Ни о чем не догадывался и Кэвин Стилл, детектив, который помог разоблачить Дэну прошлой осенью. Фрэнси велела ему регулярно проверять склад на предмет «жучков» и других подслушивающих устройств и представлять ей детальные отчеты, но оставлять все как есть. Эти инструкции Фрэнси, хотя и вполне четкие, тем не менее сбивали с толку. Даже близкие ей люди не могли взять в толк, что у нее на уме.

Именно это и нужно было Фрэнси. Она никогда не чувствовала себя столь одинокой и исполненной такой холодной решимости.

Сейчас она лежала в полудреме, ожидая, пока сон окончательно завладеет усталым мозгом и измученным телом. Перед глазами плыли причудливые образы: улыбающийся Джек, такой красивый и элегантный… Сэм, взъерошенный, словно плюшевый мишка, в майке и джинсах, склонившийся над компьютером… отец, с тревогой смотревший на нее, совсем как несколько недель назад, когда Фрэнси навещала его… снова папа, совсем молодой, и наконец, она сама, Фрэнси, такая маленькая… они едут на прогулку в отцовском грузовичке и машут руками соседям.

А вот и мать, спокойно сидящая в гостиной, со странным, отстраненным выражением на лице-болезнь уже пожирает ее тело. Она смотрит на дочь любящим, безнадежным взглядом-оттуда, где нет ни обид, ни предательства, ни утрат. И эта безмолвная любовь перед лицом смерти утешает и согревает Фрэнси, она так нужна ей именно теперь.

«Еще несколько недель, -сонно размышляла Фрэнси, — еще дюжина таких ночей, еще несколько шрамов на сердце: „Молли“, которые никто, кроме нее, не сможет заметить, — и все будет готово».