Антон великодушно предложит сыну прежнюю должность. А в качестве компенсации найдет ему другую невесту. Из приличной семьи.

Джек смирится. Потому что иначе потеряет «Магнус индастриз».

И это будет полной и окончательной победой Антона Магнуса.

Как все просто и прекрасно, совсем как в величайших шахматных партиях, которые он любил разыгрывать на мраморном шахматном столике в своем кабинете. Только в этой игре пешками были Фрэнси Боллинджер с ее интеллектом, энергией и честолюбием, и Джек — с его алчностью и страстью.

Очень милые фигурки, красивые и способные, но, увы, несамостоятельные, они движутся по доске, повинуясь воле хозяина, иными словами, воле Антона Магнуса.

Скоро все будет кончено.

С этой мыслью Антон отогнал от себя образы сына и Фрэнси и начал думать о других вещах.

Этажом ниже, в салоне, сидела его жена, рассеянно уставившись в экран телевизора.

Виктория Магнус была вне себя от беспокойства. С тех самых пор, как Скотт разорвал помолвку с Джули, она сознавала, что случилось нечто ужасное, но самое худшее еще впереди.

Из происшедшего можно было сделать вполне однозначный вывод. Антон не хотел, чтобы Джули вышла за Скотта, и не допустил этого. Точно так же он не хочет, чтобы Джек женился на Фрэнси. Однажды ему уже удалось помешать их свадьбе, почему же теперь он согласился? Виктория не могла соперничать с мужем в хитрости и коварстве, но она его хорошо знала. Антон что-то задумал.

Он не допустит, чтобы совершился этот брак, и счастье Джека будет уничтожено так же безжалостно, как была разбита жизнь Джули, как погублена судьба Гретхен. Тогда власть этого ужасного человека станет беспредельной.

Виктория Магнус в отчаянии ломала руки. Ничего нельзя сделать, чтобы предотвратить это. Ничего.

Джули Магнус, сидя в своей спальне на постели, разглядывала револьвер. Он принадлежал когда-то Джонни… Сейчас дуло было направлено в рот Джули. Руки девушки не дрожали. Транквилизаторы, которые она приняла сегодня и пила каждый день в огромных дозах, с той минуты, как получила письмо Скотта, притупили все чувства.

Джули была рада, что сохранила оружие. Она чувствовала какую-то поэтическую, высшую справедливость в том, что собиралась покончить с собой, выстрелив именно из него. Это снова сблизит ее с Джонни, единственным мужчиной, который знал ее до конца, полностью, целиком… Жаль, что ее не смогут похоронить рядом с ним. Это было бы поистине гениальной шуткой судьбы.

Ее смерть, конечно, покроет позором семью. Жаль, что сама она уже не сумеет насладиться этим. Ей будет все равно.

Только бы все поскорее кончилось. Но, когда Джули в последний раз взглянула на револьвер, в голове у нее промелькнула мысль, которая заставила ее заколебаться. Еще не время. Слишком рано. Скоро в семье Магнусов должно произойти великое событие, от которого зависело будущее Джека.

Джули хотела увидеть, чем все завершится.

Нет, придется пожить еще немного. Из чистого любопытства.

Горько усмехнувшись, она отложила револьвер.

Было поздно, и склад давно опустел.

Фрэнси подняла трубку и набрала номер, который помнила наизусть.

— Сэм Карпентер слушает.

— Сэм…

На секунду Фрэнси почувствовала слабость. Голос ей изменил.

— Алло? Кто это? — раздраженно переспросил Сэм.

— Это Фрэнси, Сэм. Извини, что беспокою тебя.

— Ничего. Чем могу помочь?

Он говорил спокойным, деловитым тоном, ставшим для него обычным с того дня, когда он узнал о помолвке Фрэнси с Джеком Магнусом. В голосе ни упрека, ни грусти, только холод и безразличие, разрывавшие сердце Фрэнси.

Но до сих пор она держалась. Приходилось держаться.

— Сэм, я просто решила убедиться, что ты будешь дома завтра вечером. Нужно кое-что обсудить до моей… до моего отъезда. Не стоит собирать всех на совещание. Если ты не возражаешь, я хотела бы дать инструкции именно тебе.

— Никаких проблем, — согласился он, — буду дома.

И замолчал.

Неужели он не чувствует, как ей тяжело…

— Спасибо, Сэм, — вздохнула Фрэнси. — Поговорим завтра, хорошо?

— Конечно. До свидания.

— До свидания.

Фрэнси повесила трубку. Глаза ее затуманились. Ну почему она всегда так одинока, а сейчас больше, чем когда-либо в жизни? Сколько месяцев она несла это бремя на своих плечах, мужественно, не жалуясь, но в эту секунду вдруг ощутила себя несчастной маленькой девочкой, отчаянно нуждавшейся в любви.

Фрэнси устало провела рукой по лбу.

«Еще чуть-чуть, — сказала она себе. — Держись. Все будет хорошо».

Потом вновь подняла трубку и набрала номер Джека.

15 июня 1960 года

Наступил долгожданный день свадьбы. Утро было прекрасным, а июньский воздух пах свежей листвой и цветами.

Проснувшись, Джек долго лежал в постели, ощущая почти детское волнение, словно настало Рождество и сейчас он помчится вниз разворачивать лежащие под елкой подарки.

Наконец он поднялся, с удовольствием принял душ, побрился, тщательно причесался, надел серый пиджак с брюками в темную полоску и отправился в особняк родителей. Там уже с раннего утра царила атмосфера сдержанного возбуждения.

Первым делом Джек поднялся в спальню сестры. Мать предупредила его, что Джули слишком расстроена и не сможет поехать в церковь.

Но Джули судя по всему, была в хорошем настроении.

— Подожди, вот увидишь, какой подарок я тебе приготовила, — пообещала она. — Получишь во время медового месяца.

Правда, в глазах ее затаилось что-то дикое. Уж не замышляет ли она по старой памяти какую-нибудь проделку? Джули вполне способна испортить всем настроение. Но она уже нарядилась и заверила брата, что будет вести себя прилично Что-то новое, холодное и решительное в ее манере говорить заставило Джека ей поверить.

Мать металась по дому волнуясь по пустякам, но стараясь казаться спокойной. Приходилось выполнять обычные обязанности хозяйки — поэтому она без конца звонила в церковь и распорядителю приема, желая убедиться, что все готово для церемонии в одиннадцать часов и роскошного праздника потом.

Джек постучался к отцу Магнус подмигнув, обнял сына.

— Сегодня счастливый день, — сказал он со странно взволнованным видом.

Джеку очень хотелось позвонить Фрэнси, но она строго-настрого запретила ему делать это.

— Жених и невеста не должны разговаривать в день свадьбы — это плохой знак. Встретимся перед алтарем.

Возбуждение Джека нарастало с каждой минутой. Сегодня на борту теплохода он будет держать Фрэнси в своих объятиях.