– Конечно, я виню себя, – мягко возразил он. – Меня не волнует, как ты выглядишь или пытаешься ли ты отстраниться от других. Я мог бы помочь тебе.

– А что, если бы я причинила тебе боль, а то и вообще сожгла бы тебя?

Люсифер вздохнул:

– Отныне я буду рядом с тобой в любой ситуации. Я научу тебя управлять даром.

Тамара благодарно кивнула.

– Мне жаль, что ты обо мне беспокоился, – пробормотала она.

– Я всегда буду о тебе беспокоиться, – ласково ответил он, прикоснувшись к ее губам.

* * *

Мы с Люсифером проговорили вчера еще несколько часов, и он настолько меня отвлек, что мне удалось забыть обо всем остальном. Я заснула в его объятиях, а когда пробудилась сегодня утром, его рядом не было. Оставленная им записка гласила, что ранним утром он поехал обратно в Сатандру, чтобы позаботиться о раненых в лазарете. Он также писал, что стоит мне послать к нему почтового голубя, как он тут же прискачет.

Меня тронуло то, как он заботится обо мне, и я знала, что он все еще винит себя в моем плачевном состоянии. Мне хотелось ради него немножко привести себя в порядок, потому что после вчерашнего дня пустота в моей голове немного отступила. Я не знала, благодарить ли за это мою вспышку гнева или нежную заботу Люсифера – но сегодня я хотя бы больше не бродила по дворцу, словно в тумане.

А еще я наконец что-то почувствовала. Я все еще запрещала себе думать о Леандере или о войне, но в остальном мне удалось хотя бы немного ожить. У меня появился аппетит: захотелось поесть по-настоящему, а не только для того, чтобы не умереть с голоду. Более того, мне захотелось посмотреться в зеркало.

Я проспала всю ночь. Целую ночь! Конечно, меня все еще мучили кошмары, но проснулась я лишь поздним утром. Вместо того чтобы просто одеться, я побежала в ванную и глянула в зеркало.

Теперь я знала, почему придворные с такой тревогой смотрели на меня, когда я бродила по дворцовым коридорам. Я действительно выглядела ужасно – и напомнила себе бессонное привидение, преследуемое ужасными страхами. Хотя я сегодня и проснулась позже обычного, темные круги под глазами не исчезли. Кожа моя была бледной и полупрозрачной, тело исхудало вконец, а немытые волосы совершенно спутались.

Сегодня вечером я попрошу Мадлен более или менее привести меня в порядок. В этом вопросе я доверяла ей больше, чем кому бы то ни было. Ей уже не раз удавалось сотворить настоящее чудо, придав мне человеческий вид в те моменты, когда мне самой это абсолютно не представлялось возможным – к примеру, когда я возвращалась с охоты на чудовищ израненной и вспотевшей. Сегодня вечером ей наверняка удастся скрыть мою бледную кожу и темные круги под глазами.

Я долго смотрела на свое отражение с потрескавшимися губами, впалыми щеками – и золотыми глазами.

Я – потомок Богини. Королева Света.

Властительница огня и тлеющих углей.

Я посмотрела на свои руки, вспыхнувшие вчера пламенем, и мне показалось, что под их бледной кожей что-то оранжево пульсирует. Когда я встряхнула головой, пульсация исчезла. Нет, мне срочно нужно было поесть, а то я еще окажусь в плену видений!

По пути на кухню я неожиданно наткнулась на Тессу.

– Как дела?

Сестра не выглядела особенно обеспокоенной, но я была рада, что она вообще нашла время спросить. В конце концов, у нее было полно государственных дел.

– Лучше, – честно ответила я.

– Ну и славно. Дело в том, что сегодня вечером я устраиваю бал.

Бал? В такое время?

– Это еще зачем? – выпалила я.

Я ненавидела балы. В прошлом наша мать устраивала балы два раза в год, в дни летнего и зимнего солнцестояния – и каждый раз заставляла меня принимать в них участие в сопровождении разных, совершенно мне до этого незнакомых княжеских сыновей. Каждый такой бал состоял лишь из скучных танцев и вялых, неловких разговоров – а после того, как я достаточно выпивала, сопровождавший меня княжеский сын обычно оставался ночевать в моей комнате. Так происходило почти каждый раз с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать лет. На следующее утро я в основном просыпалась одна с адской головной болью, а о прошедшей ночи оставались лишь нечеткие воспоминания.

Нет, сегодня мне было совершенно не до бала!..

– Мне хотелось бы пригласить на бал всех важных людей в стране, – и вообще всех, у кого есть достаточно денег на платье или костюм, – чтобы наконец официально объявить себя новой королевой Лунарии, – почти восторженно объяснила Тесса. – Я воспользуюсь этой возможностью, чтобы получше узнать высоких сановников и найти себе союзников. Может быть, это даже станет началом прекрасной дружбы с тем или иным из них.

Должно быть, сестра правильно истолковала выражение моего лица, весьма далекое от восторга, потому что она поспешно добавила:

– Конечно, тебе не обязательно посещать этот бал, если ты не хочешь. Я все понимаю. Но послушай, я была бы по-настоящему счастлива, если бы меня официально короновала именно ты.

Тесса умоляюще посмотрела на меня. Я задумалась.

Значит, коронационный бал.

Намерения Тессы были, безусловно, правильными. Она хотела внести ясность в политическую ситуацию и найти себе друзей и союзников. Какой бы я была сестрой, если бы не оказалась рядом с ней на столь важном мероприятии?

Раньше я, наверное, отказалась бы, но теперь все было по-другому. Мне не хотелось снова потерять Тессу, подведя ее в такой серьезный момент. Я уныло кивнула в знак согласия:

– Хорошо. Я приду на бал и проведу коронацию – но при двух условиях. Во-первых, я произнесу речь. Во-вторых, мои друзья из Сатандры будут также приглашены.

Без Люсифера мне этот вечер было точно не пережить. Наверное, слишком самовлюбленно с моей стороны было настаивать также на присутствии Астры и Леннокса, – тем более что я и сама не знала, захотят ли они приехать, – но я нуждалась в обществе. Может быть, сегодня вечером мне удастся на несколько часов полностью снять маску, не думая о погибших родных, – но для этого мне нужно было иметь рядом несколько верных друзей и много-много алкоголя.

Тесса на мгновение нахмурилась, но затем покорно кивнула.

– Швея сошьет тебе подходящее платье. Мне бы хотелось, чтобы этот вечер оказался как можно более беззаботным. Это бал, а не поминальная служба, – многозначительно добавила она – и умчалась.

Я вздохнула. Теперь и у меня оказалось много дел. Мне нужно было передать приглашение Люсиферу, Астре и Ленноксу, попросить Мадлен привести меня в порядок и подготовить свою речь.

Но все это могло подождать. Прежде всего мне нужно было хоть что-нибудь съесть.

* * *

Дело близилось к шести вечера, и я уже полчаса валялась в ванне, наполненной горячей водой. В воздухе клубился пар, и большое зеркало над тазиком для умывания, формой напоминавшим раковину, уже некоторое время запотевало. Запах различных масел, которые Мадлен капнула в воду, кружил мне голову, а лепестки красных роз, плывущие по воде, ложились на мои влажные волосы.

Большую часть дня я ела и думала. Не доверяя желудку, который не мог удержать слишком много еды за один раз, я ела понемногу, но зато чаще обычного.

После полудня я почувствовала необходимость выйти на свежий воздух – и, сев на скамейку в парке, написала приглашения на бал Люсиферу, Астре и Ленноксу. Хотя я и старалась не выдать всю глубину своего отчаяния, мне несколько раз пришлось указать, что я не приму «нет» в качестве ответа. Конечно, я не только, по сути дела, ставила перед неудобным фактом моих друзей, но подводила и раненых в лазарете Сатандры, о которых они каждый день заботились – но сегодня вечером мне действительно не хотелось появляться на балу без них.

Отослав наконец приглашения с почтовым голубем, я приступила к сочинению своей речи. Когда после одиннадцати попыток и множества скомканных листов бумаги я все еще не знала, что собираюсь сказать, Мадлен наконец обнаружила меня в парке и загнала в ванну.

Даже сейчас, расслабляясь в благоухающей воде, я все