– Что такое? Где? – дремавший до сего момента Арнвид вскочил, глаза его выпучились.

Незваный гость шагнул назад, прямо в заросли и исчез, точно слился с ветвями.

– Проворонили, – скучным голосом заметил Ивар. – Даг, погляди, что там со следами?

– Это был не человек, – эриль суетливо поднялся, трясущимися пальцами принялся развязывать мешочек с рунами. – Или не совсем человек. Мне будто в лицо снегом швырнуло…

– Я думал, мне показалось, – Ингьяльд стыдливо потупился, щеки его покраснели.

– Такому как ты или я, ничего чудиться не может, – Арнвид высыпал костяные плашки на землю, принялся в них копаться. – Разве что после пятого кувшина пива, но это не считается…

Даг долго ползал под кустами, чуть ли не рыл землю носом, даже вытащил из костра горящую ветку, а когда распрямился, лицо его выражало растерянность.

– Ну что? – спросил Ивар.

– Все очень странно, – следопыт почесал в затылке, развел руками. – Кто-то тут стоял, но как будто появился прямо на этом месте и тут же пропал. Отпечатка только два, от правой и левой ноги…

– Сегодня будем дежурить по трое, – Ивар обвел взглядом притихшие заросли. – И что там с мясом?

– Есть можно, хотя горячее, – Нерейд ухватил истекающий жиром кусок, вонзил зубы.

Викинги оживились, придвинулись ближе к костру. Оленя уничтожили в считанные мгновения, даже не обратили внимания, что к трапезе нет ни приправ, ни соли, ни пива.

– Да, – Кари рыгнул, выковырял из зубов волоконце мяса. – А мелковат зверь оказался…

– Не олень, а что-то вроде толстой крысы, – печально добавил Ингьяльд.

– Большая сытость брюху вредит, – нравоучительно сказал Ивар, хотя сам не отказался бы от добавки. – Спать пора. Я останусь на страже первым, со мной Арнвид и Рёгнвальд…

Дружинники укладывались с ворчанием, костер догорал, выстреливая искрами, тьма потихоньку сгущалась. Глаза привыкали, вскоре Ивар различал отдельные веточки, даже листья.

Ветер шуршал в кронах, те раскачивались, скрывая и открывая звезды, ночные твари переговаривались скрипучими голосами, издалека доносился рык крупного хищника.

– Ночью можно забыть, что мы далеко от дома, – негромко вздохнул Арнвид. – Все почти то же, что и в Северных Землях, даже люди живут…

– Днем не забудешь, – ответил Ивар, воспоминание о жене и детях заставило сердце застучать чаще. – У нас такой жары не бывает.

Вдвоем сидели по одну сторону кострища, Рёгнвальд расположился по другую, негромко посапывал Кари, беспокойно ворочался Нерейд – то ли заели блохи, то ли мучила внезапно обнаружившаяся совесть, из чаши доносились негромкие шорохи и потрескивания.

Ивар зевнул, расправил плечи, отгоняя нахлынувшую сонливость, заставил себя вслушиваться, вглядываться – мало ли откуда и какой может явиться враг? Хотя скорее попробует подкрасться на рассвете, когда сон крепче всего.

В шумы ночного леса вплелся неприятный звук – тонкий, едва слышный шипящий свист, доносящийся снизу, будто из-под земли. Арнвид вскинул голову, насторожился.

Ивар ощутил, как веки опускаются, точно их тянут вниз чьи-то руки, мускулы расслабляются, все окутывает мягко жужжащий туман.

– Конунг, очнись! – голос эриля показался неприятным, как скрежет металла по стеклу. – Это нападение!

Что-то вспыхнуло перед глазами, в лицо словно плеснули ледяной водой. Ивар встрепенулся, дернулся, услышал шорох ветвей неподалеку.

– Тревога! – крик получился хилым, словно мышиный писк, но викинги зашевелились.

Заросли вокруг стоянки затрещали, ветви затряслись, мрак зашевелился, из кустов полезли люди. Первого выпрыгнувшего из него человека Ивар встретил косым ударом. Чмокнуло, в лицо брызнуло теплым.

– Одину слава! – выкрикнул Арнвид, выхватил клинок, а Рёгнвальд швырнул на угли заранее приготовленную охапку хвороста.

Там затрещало, огонь разгорелся, вырывая из темноты оскаленные лица, татуировки в виде спирали на щеках, горящие злобой глаза и медные топоры на длинных ручках.

Ивар нырнул под чужой замах, сам ударил снизу вверх, распоров противника от паха до горла.

– Меня, будить? – прогремел в темноте раздраженный крик Кари, чье-то тело с воплем улетело в сторону, ударилось о ствол.

По подбородкам ночных гостей текла пена, они бросались со всех сторон, бестолково размахивали оружием, но не отступали, не обращали внимания даже на кровавые раны, а падали только мертвыми.

– Одурманенные, тролли меня возьми, – пробурчал Арнвид, насаживая очередного врага на меч.

– Похоже на то, – Ивар ощутил боль в лодыжке, с удивлением обнаружил, что поверженный чужак вцепился зубами, точно пес.

Меч ударил с быстротой молнии, еще одно тело рухнуло на землю. Нерейд двумя быстрыми ударами оставил противника без рук, но тот попытался ударить головой, а потом ногами.

Ивар сражался без особого азарта, больше следил за тем, чтобы враги не причинили вреда Арнвиду. Тот же, наоборот, ярился, как молодой, размахивал мечом.

– Когда же они закончатся? – пропыхтел Ингьяльд. – Если так дальше пойдет, то мы к полудню свалимся от усталости.

– Доживи… сначала… до полудня, – ответил Ивар, с каждым словом нанося по удару.

Костер прогорел, вновь опустилась тьма, пронизанная хриплым дыханием, топотом и криками.

Бились, ориентируясь не на зрение, а на слух, обоняние, чутье, что вырабатывается у опытного воина за годы походов и схваток, когда можешь предугадать движение противника, сказать, откуда он будет атаковать, даже если не видишь ничего…

Ивар отвел удар топора, опустил собственный меч и пошатнулся, когда клинок не встретил сопротивления.

– Осторожнее, конунг, – ехидный голос прозвучал над самым ухом, – не поскользнись. Тут скользко от соплей всяких ночных татей…

– Оно и видно, – Ивар кивнул. – Кто-нибудь, зажгите костер. Нужно осмотреться.

Кто-то сунул в угли ветку, та занялась, стали видны трупы, посеченные, страшные.

Некоторые дергались, пытались ползти, другие лежали неподвижно, молча глядели в темноту.

– Неужели все? – с обидой проговорил Кари. – Я только разогрелся!

– Будут еще, – пообещал Арнвид. – Я чувствую. А сейчас нам нужно уходить.

– О нет! – Нерейд сделал скорбное лицо. – Зачем?

– На ходу у них меньше шансов нас перехватить, – Арнвид подошел к ближайшему трупу. Перевернул его. – Гляди, как они одинаково вооружены? Это не просто дикое горное племя, а воины какого-либо ярла или даже конунга…

– Вот так всегда, – Ивар с досадой потер лоб. – Что бы мы ни делали, всегда найдется кто-нибудь, желающий нашей погибели!