вырвалось из губ сочетание, скребущееся глубоко в голове. Оно не хотело вылазить, оставляя все больше осадка замешательства.

Хани даже не слышала меня, погрузившись во внутренний голос стилиста.

«Сейчас бы так пригодились её знания писательницы. Пару минут назад она меня успокаивала, а теперь не посмотрит и ни секунды, зарывшись в тканях. Вот это она увлечена. Я помню про слухи о её любви к ханбокам, но до этого момента, даже с Хосоком, она не проявляла интерес к одежде. Что изменилось с тех дней?»

— Я кое-что ищу, но не ткани. Какие у вас есть необычные украшения, господин Пу? — ответил продавцу господин О. Мощный в теле, минимум два метра ростом, с взъерошенной прической, как при урагане, и невидимой теплой энергетикой он походил на огромного пушистого чау-чау.

— Необычного? — задумался изо всех сил торговец, боясь потерять хорошего клиента. В конце концов он вздохнул от бессилия. — К несчастью, на ум ничего не идет. Всё, что у меня есть, лежит на прилавке. Недавно ван скупил у торговцев почти все дорогие украшения для любимой наложницы. Не могу ничего обещать конкретного, но прошу, взгляните на мой товар. Может быть, найдете то, что ищете, — договорив, расстроенный торговец едва не плача скрылся с глаз господина О.

Молодой янбан послушался совета и начал рассматривать внимательно кольца, шпильки и браслеты у ближайших столов. Покачивая головой отрицательно, он рассматривал любой зацепивший его товар и переходил всё к новому.

— Как же быть…

— У такого янбана и выбора нет, — Хани невзначай кинула фразу в господина О, рассматривая ткань салатового цвета слева от него. То есть она продолжала стоять со мной, думая о своём.

— Эх, к сожалению, агащи, вы сами слышали, что всё скупил наш господин-ван. Если и хочешь получить солнце и луну, то легче родиться наложницей короля, — без стеснения сказал господин О. Его не смутило, что мы находились на многолюдной торговой улице.

«Эта фраза может считаться оскорблением королевской власти?»

— Пф, ха-ха, — чуть рассмеялась Хани.

«Так это была шутка? По его серьезному лицу и не скажешь…»

— Даже имуги[1] нужно пролежать много тысяч лет на морском дне, чтобы стать драконом, господин О. Не унывайте, — неожиданно для меня Хани подбодрила молодого янбана. Она не поворачивалась к нему лицом, пока говорила. Если бы Хани так сделала, то он бы увидел её грустную улыбку.

[1] Имуги (이무기) — корейский мифический морской змей, который в будущим станет драконом. По другой версии имуги проклят и никогда не сможет стать драконом.

«Как всегда, она знала о персонажах больше, чем они — о себе».

— Это верно, агащи. — Господин О лучезарно улыбнулся Хани, и на лице показались ямки, добавляя бафф к его харизме. Было видно, как в него вдохнули эффективную мотивацию.

Господин О закончил смотреть один большой стол и подошёл к тому, где стояла я. Рядом с ним мне было не по себе, интуиция подсказывала отойти от молодого янбана подальше. Внезапно пришло осознание, что с Йенгуком я не чувствовала себя некомфортно, хотя тот с первой встречи явно заслуживал награду за приколиста века. С другой стороны, если брать хитрого Хосока, то и тогда чутье не включалось на полную мощность.

«Говорят, человек узнается по окружению, с которым он водится. Уж точно два друга демона: Йенгук и Хосок идеально подходят друг другу».

Я потянулась посмотреть на одно кольцо с камнем, отливающим как янтарь, и случайно соприкоснулась с рукой господина О. Как от удара тока меня передернуло. Не того, который обычно показывали в ромкомах, а скорее в триллерах с маньяками и преследователями.

«Это какая-то чушь, Мирэ! Разве такое бывает?»

— Извините, агащи! — произнес молодой янбан. Он удивился больше моей реакции, чем нашему соприкосновению. Даже Хани отвлеклась, заметив мою странную реакцию на господина О.

— Н-ничего… — у меня получилось только выдавить из себя. Сердце стало так бешено биться, что я подумала, что моя печень реально стала величиной с горошину[2].

[2] Печень становится величиной с горошину (간이 콩알만 해지다) — аналог «душа в пятки уходит».

— Агащи, — обратился господин О перед тем, как замер. Он уставился на меня с округлыми глазами, приоткрыв рот. Это не выглядело любовью с первого взгляда или страхом. Молодой янбан был чем-то шокирован, что аж потерял дар речи.

Глава 24. Взгляд: Йенгук

— Я обо всем договорился. Вечером мы можем попасть во дворец, стража в это время менее внимательная к янбанам и их слугам. К тому же у нас есть пропуск от помощника министра военных дел. — Хосок в подтверждение слов слегка отодвинул допхо*, показывая золотую табличку с розовой кисточкой. — Жаль паренька-помощника, что влюбился в мою сестру. Если он решит жениться, то потом не сможет развестись.

Допхо — длинная накидка, похожая на пальто.

— Я не желаю обижать, Хомин, но если он не сможет развестись, то возьмет наложницу и не одну.

Хосок поцокал, покачав головой.

— Об этом мы не говорим внутри семьи, но тебя не смущало, что отец живет в доме жены?

— Хм, действительно. Фамилия отца, но рождение в доме матери. Тяжело будет ему, если он когда-нибудь решит распустить ветер.

— То-то же, Йенгук. — Хосок немного взял паузу перед следующей фразой и продолжил: — На самом деле он хороший и справедливый человек, что увлекается мечами и уважает женщин. У них интересы схожи, ростом выше её, что редкость среди местных, не трус и всегда готов помочь нуждающимся. Он очень подходит моей сестре, только имеет много шрамов, что не так важно, и… о, тигр, у него странное имя, — на последнем слове он прикрыл глаза ладонью.

— Всё настолько плохо?

— Несомненно. Сам посмотри, я не смогу произнести это даже вслух.

Хосок передал мне маленькую свернутую бумажку, которую мяли не раз. Быстрым движением я развернул её и чуть не прыснул от смеха, сдерживаясь только для чести Хосока.

«Су Ному».

Если читать неправильно, то несчастного молодого человека могли не понять. Родители господина Су определенно промахнулись с именем.

— Родители господина Су случайно не любили сына?

— В том и дело, что он их драгоценный сын.

«Если прочитать как Суном, получится «самец», а Ному — «физический труд». Предполагаю, фамилия Су произошла от слова «дерево», но «су» с мамчжи может быть и «мышь», и «книга». Прозвища у молодого человека, возможно, уникальнее во всей столице».

— Хорошо-хорошо, я вижу, что у тебя скоро может пупок отвалится[1], если тебя не остановить. — Хосок вырвал бумажку из рук Йенгука. — Моя сестра тайно вздыхает по нему, поэтому в