– Мириам уехала?

– Я точно не знаю, – продолжила Марианне. – Не хочу создавать панику, просто я не знала, кому еще позвонить.

– Конечно, правильно сделала, что позвонила мне.

– Это ничего?

– Господи, Марианне, конечно! Скорее всего, все в порядке, – попытался успокоить ее Мунк. – Ты же знаешь, какой Мириам может быть…

– Холгер, ей уже не пятнадцать, – перебила его Марианне. – Я серьезно забеспокоилась. Она должна была приехать вчера вечером и не приехала. А теперь я не могу до нее дозвониться.

– Наверное, просто… – начал Мунк, но она снова его перебила.

– Она солгала мне, Холгер.

– В смысле?

– Сказала, что должна помочь Юлие с чем-то, но я позвонила Юлие, и да, это выяснилось не сразу, но все оказалось просто бредом.

– Бредом? И что же это на самом деле?

– Акция.

– Что за акция?

– Как в прежние времена. Незаконная акция. Она не собиралась помогать Юлие, это было вранье.

Мунк был озадачен.

– Какая акция, Марианне?

– Не сразу, но я выведала это у нее.

Мунк все еще не понимал, о чем она говорит.

– Так в чем же дело?

– Она снова подписалась на это.

– Кто?

– Мириам! Ты вообще слушаешь, что я говорю, Холгер?

Она практически кричала на Мунка, и он начал просыпаться, головная боль ушла.

– Успокойся, Марианне, – сказал Мунк, сделав затяжку. – Уверен, не о чем беспокоиться. Мы уже через это проходили, разве нет? Это так на нее похоже. Бунтарка. Ты же знаешь Мириам, она всегда…

– Черт возьми, Холгер, ей уже не пятнадцать. Я боюсь. Она пропала. Ты не понимаешь, о чем я?

– Расслабься, Марианне. Я тебя слышу. Она поехала на какую-то акцию?

– Защита животных. Где-то в Хуруме. Но должна была вернуться вчера вечером.

– Успокойся и объясни все по порядку. Куда она собиралась?

– Юлие сказала, что-то пошло не так, – продолжила Марианне. – И ее прервали. Акцию. Три дня скрываться, вот о чем они договорились, если что-то пойдет не так.

– Так она скрывается? – в замешательстве спросил Мунк.

– Нет, Холгер. Она уехала с тем парнем, фотографии которого в интернете. С тем, кого вы разыскиваете. Из вашего дела. – Казалось, Марианне была на грани обморока. – Я боюсь, Холгер, – слабым голосом сказала Марианне.

– С кем она туда поехала?

– С тем, кого вы разыскиваете.

– Кого ты имеешь в виду? Якоба Марстрендера?

– Да, – тихо ответила Марианне.

Какого черта?

– Как давно ты разговаривала с Юлие?

Этого не может быть.

– Две минуты назад. Только что положила трубку…

Как это возможно? Что они делали вдвоем?..

– И Юлие подтвердила, что Мириам села к нему в машину?

Исчез. Три дня назад.

– Юлие мне про него рассказала. Что она боялась. Что, наверное, что-то произошло. Они не могут дозвониться ни до кого из них.

Этого не может быть.

– Юлие сейчас дома?

Спокойно. Не нервируй Марианне еще больше.

– Да, на Мёллергата, помнишь, где она живет?

Мириам.

– Да-да, конечно, помню.

Фронт освобождения животных.

– Ты поговоришь с ней?

Твою мать.

– Конечно, Марианне. Я сейчас положу трубку и позвоню ей, хорошо? Перезвоню тебе попозже.

Это не может быть правдой.

Мунк повесил трубку и вбежал в переговорную, где его встретили удивленные лица.

– Карри, Ким. Идем со мной! – запыхавшись, выкрикнул Мунк.

Замешательство.

– Ок!

– Остальные, мне нужно все, что сможем найти, про акцию в защиту животных, которая должна была произойти в Хуруме несколько дней назад. Фронт освобождения животных. Мне нужно все, что вы найдете. Начните с Юлие Вик. Она будет связкой. Это нужно сейчас. Немедленно!

– Что мы будем?.. – начал Людвиг Грёнли, но Мунк уже исчез за дверью.

Мириам Мунк проснулась от холода. Она сжалась, как только смогла, свернулась клубком, плотнее укутав дрожащее тело в крошечный плед. Она наконец заснула, без сил, после многочасового ползанья на четвереньках, но голод и холод просачивались сквозь трещины в стенах, и снова вытащили ее из забытья, обратно в этот кошмар. Она все еще была в шоке, и состояние это не проходило, ведь она так и не поняла, как сюда попала. Она сидела в машине. Они ехали по шоссе E18. Думала о маме с папой. Снова была ребенком. Сонным и теплым. Контраст с комнатой, где она находилась, сейчас не мог быть разительней.

Это какая-то шутка. Так она подумала сначала, когда первый шок улегся. Где она? Шутка. Ледяной пол. Темный подвал. Кто над ней пошутил? Надпись на стене. Огромное странное колесо. Что пошло не так? Где все остальные?

Она не поняла этого, даже когда открылась скрипучая дверь и существо, покрытое перьями, вошло в комнату. Сон, решила она. Я все еще сплю. Ей стало даже любопытно. Вначале. Во сне. Страх пришел позже. Поначалу она рассматривала все вокруг почти завороженно. Кто-то построил это странное место. Под землей. Она стала очень маленькой. В этом сне. Как Алиса в Стране чудес. Она стала маленьким зверьком. Тут было большое колесо, в котором она могла бегать. Бутылка воды с носиком, из которого можно пить.

Нет-нет-нет.

Скоро она проснется.

Это неправда.

Может быть, надо подумать о чем-нибудь приятном?

Господи.

Марион? Может быть, подумать о Марион?

Помогите мне.

Может быть, тогда она проснется?

Пожалуйста.

Кто-нибудь.

Помогите мне.

Мириам Мунк зажмурилась, попытавшись побороть голод. Тошнота. Ее вырвало. В углу. После этого большого колеса. В ладонях и коленях мозжило, но больше плакать она не собиралась, это она решила, никаких слез. Она попробовала пожевать коричневые кусочки. Те, что высыпались из стены. Те, что должны служить едой. Она проглотила несколько штук, но они вышли обратно. Кусочки корма для животных на холодном цементе. Она больше не хочет. Больше не может. Она не хочет двигаться. Только лежать так, свернувшись.