Я сказал:

— Да, я христианин, ваше величество, однако…

— Тогда поди прочь, иначе ты разделишь судьбу своего давнишнего предшественника Сантоме. Тот имел наглость появиться здесь и начал всех поучать, что мы якобы должны поклоняться плотнику, чьими учениками были рыбаки. Омерзительно. Плотники и рыбаки принадлежат к самому низкому джати, если не к бесправным париям.

— Его величество преисполнился праведным чувством омерзения! — прокомментировали это те, кто выкрикивает и восхваляет.

— Я действительно прибыл сюда с миссией, ваше величество, но вовсе не затем, чтобы поучать. — Я решил на какое-то время пойти на компромисс. — Больше всего мне хотелось увидеть ваше великое государство, и… — это стоило мне усилия, но я солгал, — я получил, побывав здесь, огромное наслаждение. — Я махнул рукой в сторону окон, откуда доносились печальная музыка и приглушенные звуки так называемого праздника.

— О, ты видел, как веселятся мои подданные! — воскликнул маленький раджа, он больше не выглядел раздраженным. — Да, я стараюсь, чтобы все были счастливы и довольны. Вы получили наслаждение от веселых шалостей Кришны, Поло-валлах?

На мой взгляд, весельем там и не пахло. Но что я мог сказать?

— Да, очень, особенно от музыки, ваше величество. Мне очень понравился один инструмент, такая… лютня с длинной шеей…

— Вы говорите правду? — воскликнул он, казалось страшно довольный.

— Его величество чрезвычайно доволен!

— Это совершенно новый инструмент! — продолжил раджа возбужденно. — Он называется ситар. Его изобрел мой собственный придворный мастер музыки!

Таким образом я случайно растопил холодок, первоначально возникший между нами. Тофаа бросила на меня восхищенный взгляд, когда маленький раджа восторженно залепетал:

— Вы должны встретиться с изобретателем инструмента, Поло-валлах. Можно, я буду называть вас Марко-валлах? Да, давайте отобедаем вместе, я прикажу мастеру музыки присоединиться к нам. Какое удовольствие принимать умного гостя, с таким великолепным вкусом. Глашатаи, велите приготовить пиршественный зал!

Шестеро мужчин быстро вышли в коридор, все так же в унисон выкрикивая команду, они даже вышли, шагая в ногу. Я сделал осторожный жест в сторону Тофаа, она поняла и застенчиво спросила маленького раджу:

— Ваше величество, не разрешите ли нам смыть с себя дорожную пыль, прежде чем мы удостоимся чести присоединиться к вам за столом?

— О да. Конечно, пожалуйста. Простите меня, прекрасная госпожа, но ваша красота может заставить любого забыть, глядя на вас, о таких мелочах. Ах, Марко-валлах, снова виден ваш хороший вкус. Сразу ясно, что вы действительно восхищаетесь нашей страной и людьми, раз взяли в жены госпожу из наших женщин. — Я открыл рот, а он добавил игриво: — Однако, выбрав себе самую красивую, вы отняли ее у нас, бедных уроженцев, да? — Я не нашелся, что на это ответить, а раджа подошел к управляющему, который все еще, распростершись, лежал на полу, пнул его и прорычал:

— Ублюдок! Чтоб тебе не возродиться дважды! Почему ты не отвел этих высоких гостей немедленно в самые лучшие покои и не позаботился о них? Немедленно сделай это! Приготовь для гостя и его супруги комнаты! Дай им слуг! А затем проследи за приготовлениями к пиру и позаботься об актерах!

Увидев, что в нашей спальне две отдельные кровати, я успокоился. Когда же несколько крепких темнокожих женщин натаскали воды и наполнили лохань, я подумал, что нет ничего неудобного в том, чтобы мы с Тофаа делили одну комнату для омовений. Поскольку я был мужчиной, то воспользовался своим преимуществом и вымылся первым, а затем остался, чтобы проследить за омовением Тофаа. Я руководил служанками, вызвав у них скептицизм своей настойчивостью и скрупулезностью, однако благодаря этому Тофаа впервые как следует вымылась. После того, облачившись в самые лучшие свои одежды, мы спустились в обеденный зал. Сегодня даже босые ноги Тофаа были чистыми.

Прежде чем насладиться застольной беседой, я посчитал своим долгом сообщить маленькому радже и всем остальным присутствующим:

— Госпожа Тофаа Девата мне не жена, ваше величество. — Это прозвучало грубо и нелестно для моей спутницы, и поэтому, чтобы он сохранил к ней уважение как к значительной персоне, я добавил: — Она одна из благородных вдов ныне покойного царя Ава.

— Значит, вдова? — проворчал маленький раджа, моментально потеряв к ней всякий интерес.

Я продолжил:

— Госпожа Дар Богов любезно согласилась сопровождать меня в путешествии по вашей прекрасной земле и переводить мне мудрые суждения и замечания всех ваших людей, которых мы встречали в дороге.

Он снова проворчал:

— Сопровождать, да? Ну что же, у всех свои традиции. Чувствительный и обладающий хорошим вкусом индус, отправляясь в путешествие, берет с собой не женщину, а мальчика, потому что его характер не похож на нрав змеи kaja, да и отверстие у него не как у коровы.

Чтобы сменить тему, я повернулся к еще одному сидевшему за нашим столом мужчине — примерно моих лет и с бородой как у меня; кожа его казалась скорее загорелой, чем черной.

— Я полагаю, это вы музыкант-изобретатель?..

— Это мастер музыки Амир Хусру, — произнес маленький раджа собственническим тоном. — Мастер мелодий, танцев и поэзии, великолепный сочинитель развратных стихов ghazal. Он оказывает честь моему двору.

— Благословен двор его величества, — тихо загудели те, кто выкрикивает и восхваляет. — И благословен он из-за присутствия его величества. — Все это время мастер музыки лишь неодобрительно улыбался.

— Я никогда раньше не видел инструментов с металлическими струнами, — сказал я, и Тофаа, теперь присмиревшая и покорная, перевела, а я продолжил: — Откровенно говоря, я никогда раньше не думал, что индусы могут изобрести что-либо хорошее и полезное.

— Вы, люди с Запада, — заявил маленький раджа сварливо, — всегда смотрите, как бы сделать что-нибудь хорошее. Мы, индусы, стремимся сами стать хорошими. Бесконечно более мудрое отношение к жизни.

— Так или иначе, — заметил я, — этот новый индусский инструмент ситар действительно сделан хорошо. Поздравляю вас, ваше величество, и вашего мастера Хусру.

— Только я не индус, — вставил на фарси мастер музыки. — По происхождению я перс. Я думал, вы догадаетесь об этом по названию, которое я дал инструменту. Ведь в переводе с фарси «ситар» означает «трехструнный». Одна струна сделана из стальной проволоки, а две другие — из медной.

Маленькому радже явно не понравилось, что я узнал, что ситар — это не изобретение индусов. Мне захотелось снова вернуть ему хорошее настроение, и я тщетно пытался придумать хоть одну тему для разговора, которая ни явно, ни скрытно не унизила бы индусов. В отчаянии я принялся восхвалять еду, которую нам подали. Это оказалась какая-то разновидность оленины, как обычно пропитанная соусом карри. Однако этот соус был, по крайней мере, на вид приятного золотисто-желтого цвета и немного лучше на вкус, благодаря куркуме, которая ценилась ниже, чем шафран.