Следующей в обеденный зал вошла, присев на корточки, дородная темно-коричневая девушка nach, которая станцевала для нас почти так же вяло, как и та женщина, которую я видел на празднике, посвященном Кришне. Единственным музыкальным сопровождением было позвякивание огромного количества золотых браслетов, которые украшали одну руку танцовщицы от запястья до самого плеча; больше на девушке ничего не было надето. Это выглядело не слишком захватывающе — точно так же Тофаа переставляла свои обычно выпачканные землей ноги и выставляла пушистый kaksha — однако маленький раджа хихикал, пыхтел и сладострастно глотал слюни на всем протяжении танца, а затем изо всех сил захлопал в ладоши, когда женщина закончила.

После этого вернулся оборванный и грязный старый нищий. Потирая свои глаза, которые налились кровью и покраснели после его представления с палангом, он обратился к маленькому радже с короткой речью. Тот повернулся и объяснил мне:

— Нага говорит, что он йог, Марко-валлах. Последователи секты йогов овладели многими необычными и тайными искусствами. Да сами сейчас увидите. Если вы действительно питаете заблуждение, а я подозреваю, что так оно и есть, что мы, индусы, лишены способностей и вообще недоразвиты, то сейчас убедитесь в обратном, потому что станете свидетелем чуда, которое вам может показать только индус. — Он обратился к ожидающему нищему: — Какое чудо йогов ты покажешь нам, а, ох йог? Тебя на месяц закопают в землю, а потом ты появишься оттуда все еще живым? Или ты заставишь канат встать вертикально, залезешь на него и исчезнешь в облаках? А может, разрежешь своего помощника на куски, а затем снова соберешь его? Или же ты, по крайней мере продемонстрируешь нам, как ты занимаешься левитацией, а, святой ох йог?

Немощный старик заговорил скрипучим тихим голосом, но очень весомо, словно сообщал нечто важное, при этом он сильно жестикулировал. Маленький раджа и мастер музыки подались вперед и напряженно слушали. На этот раз, что происходит, мне поясняла Тофаа. Казалось, она делала это с удовольствием, даже страстно:

— Это будет то чудо, которое, возможно, вы захотите посмотреть поближе, Марко-валлах. Йог говорит, он обнаружил совершенно иной способ заниматься surata с женщиной. Его linga не извергает свои соки в критический момент; в отличие от обычных мужчин он всасывает все внутрь. Таким образом йог заглатывает чужие жизненные силы и не тратит при этом свои. Он говорит, что его открытие не только позволяет испытать новые, просто сказочные ощущения, но подобная длительная практика увеличивает жизненные силы мужчины настолько, что он может жить вечно. Не хотите ли изучить эту возможность, Марко-валлах?

— Ну, — заметил я, — похоже, что это действительно очень интересно.

— Да! Покажите нам, ох йог! — обратился к старику маленький раджа. — Покажите нам это немедленно. Глашатаи, верните обратно девушку nach. Она уже раздета и готова к тому, чтобы ею попользовались.

Шестеро мужчин поспешили прочь, шагая в ногу. Но йог предостерегающе поднял вверх руку и произнес с пафосом что-то еще.

— Он говорит, что отказывается делать это со столь искусной и высоко ценимой танцовщицей, — перевела Тофаа, — потому что любая женщина поблекнет, когда его linga сделает всасывающее движение, находясь в ней. Вместо этого он просит принести ему yoni, на котором он мог бы все нам продемонстрировать.

Шестеро глашатаев уже возвращались, поспешно ведя за собой обнаженную девушку, но после того, как получили новое приказание от маленького раджи, снова бросились прочь.

Я спросил:

— Что-то я не пойму, разве yoni может существовать отдельно от женщины?

— Он имел в виду камень yoni, — пояснила Тофаа, — вокруг каждого храма вы увидите вытесанные из камня колонны в виде linga, которые символизируют бога Шиву, а также камни yoni с отверстиями, которые символизируют его богиню Нарвати.

Шестеро мужчин вернулись, один из них нес камень, похожий на маленькое колесо с вырезанным в нем овальным отверстием, отдаленно напоминавшим женский yoni, вокруг которого были даже вытесаны волосы kaksha.

Йог проделал несколько подготовительных жестов и произнес что-то вроде магического заклинания, затем раздвинул лоскуты дхоти и бесстыдно обнажил свой linga, который был похож на сук с ободранной черной корой. После серии еще нескольких жестов и магических заклинаний он воткнул свой безвольный орган в отверстие каменного yoni. Затем, прижав тяжелый камень к своей промежности, йог сделал рукой знак девушке nach, которая стояла в сторонке и тоже наблюдала за ним. Он предложил ей взять его linga в руки и заставить его встать.

Девушка не стала возражать или жаловаться, но, казалось, ей не слишком понравилось подобное предложение. Тем не менее она взяла то, что высовывалось из камня, и начала прилежно над ним трудиться, как если бы доила корову. Ее собственное вымя подскакивало, а все браслеты позвякивали в такт движениям. Нищий, монотонно напевая, колдовал над yoni, а рука девушки дергала его linga; вот старик прикрыл свои красные глаза, пытаясь сконцентрироваться, и ручейки пота потекли по его грязному лицу. Спустя некоторое время его linga увеличился настолько, что выдвинулся еще дальше из камня, мы смогли разглядеть даже его похожую на луковицу головку, слегка высовывающуюся из ладони ритмично сжимающей его девушки. Наконец йог что-то сказал танцовщице, она отпустила его и отошла прочь. Вероятно, старик-нищий остановил девушку как раз перед тем, как она заставила его выплеснуть spruzzo. Теперь камень держался только благодаря тому, что его орган стал жестким. Йог уставился на этот колышек, перетянутый ободом, точно так же на него уставились и слегка уставшая девушка nach, и мы, сидевшие за столом, и глашатаи у стены, и все слуги в обеденном зале. Linga йога достиг значительного размера для человека его возраста и худобы, а тощий он был просто невероятно. Однако вид у старика был какой-то напряженный, его linga, выпячиваясь из тесного камня yoni, который он плотно прижимал к своей промежности, выглядел воспаленным.

Йог сделал еще несколько жестов, но как-то торопливо и небрежно, без умолку произнося целый поток заклинаний каким-то странным, словно бы придушенным голосом. Ожидание чуда явно затянулось. В конце концов старик окинул всех нас каким-то сконфуженным взглядом и почти с ненавистью глянул на девушку nach, которая теперь сосредоточенно рассматривала свои ногти на руках, словно говоря: «Видишь? Зря ты предпочел мне какой-то камень». Йог еще немного повопил над своим linga и каменной yoni, словно бы богохульствуя, после чего начал делать еще более неистовые жесты, в том числе яростно потрясая кулаками. Ничего так и не происходило, йог только еще больше покрылся потом, а его тесно сжатый камнем коричневато-черный орган приобрел явственный пурпурный оттенок. Танцовщица издала чуть слышный смешок, мастер музыки удивленно ей подхихикнул, а маленький раджа начал барабанить пальцами по столу.

— Ну? — спросил я, повернувшись к Тофаа.

Та прошептала:

— Похоже, у йога возникли какие-то проблемы.

Да уж, проблемы у старика определенно возникли. Теперь он уже приплясывал на месте, причем гораздо энергичней, чем до этого танцевавшая девушка, его глаза стали еще более красными, чем были после представления с раскачиванием паланга, а выкрики теперь не напоминали заклинания, я явственно мог расслышать в них признаки боли. Прибежал его оборванный помощник и попытался освободить йога от камня, который превратился в ловушку, сам старик при этом издал испуганный визг. Шестеро глашатаев тоже ринулись к нему, чтобы помочь, множество рук пыталось распутать этот пурпурный узел, ставший центром всеобщего внимания, пока агонизирующий йог не оттолкнул в конце концов их всех с продолжительным скорбным воплем, не упал на пол и не начал биться и яростно молотить кулаками.