и крепко сжал бедра, в панике вслушиваясь в слова пастора. Слава Богу, он не опоздал. У него еще есть время. Прислуживать он будет чуть позже. Вот и хорошо. Если б идти надо было сейчас, он бы не смог встать, так велико было возбуждение.

Сатана вновь пытался совратить его, но служка остался тверд и непреклонен!

Взгляд заскользил дальше по рядам. Теперь он разглядывал знать.

Вон сидит баронесса Мейден со своей некрасивой дочерью, а рядом сын, зачатый в грехе. И кто это польстился на такую худую уродину? И фрекен еще осмеливается приходить в его, служки, церковь? Церковь, конечно, еще и Божья, но в первую очередь его. Да еще тащит с собой незаконнорожденного отпрыска! Как только пастор все это терпит. Какой-то он нерешительный, честное слово. Приходские дети говорили, что он мягок и многое им прощает. Ха! Да он просто трус. Почти не проповедует о священной каре Господней. Словно никогда не слышал о Страшном Суде, про ад и геену! Стоит ли удивляться, что блуд в приходе процветает?!

Ага! Служка прищурился. Вон семья из Линде-аллее. Как всегда — только мать и двое младших.

А где ее муж? Этот дьявол во плоти. Нет, тут его нет. И ни разу не было. Надо донести.

Старшая дочь тоже отсутствует; никогда не ходит в церковь. А в деревне парень видел ее не раз: соблазнительное тело, зеленые глаза, кошачья мордочка. И черная кошка. Что прикажете о ней думать?

Не бывает в церкви — раз, черная кошка — два, зеленые глаза и бесстыжее поведение — три. Безбожники так и вьются вокруг нее.

Доказательств больше чем достаточно. Вот совсем недавно казнили старуху. Донесли, что она ведьма. Вся вина старухи заключалась в том, что она была горбата и все время разговаривала сама с собой! А на эту девчонку донести куда проще! Все доказательства налицо. Даже ему, святому человеку, после встречи с ней пришлось со всех ног бежать в лес и изгонять сатану. Девчонка точно наслала на него дьявола. Ну, он-то ладно. А бедные молодые парни? Справятся ли с искушением? Падет ли на них милость Божья?

А господин Тенгель? Разве не идут повсюду слухи о его удивительных способностях? Откуда они у него? Уж во всяком случае, не от Бога.

Служка погрузился в мечты. Теперь ему есть с чем пойти в суд инквизиции! Но в Норвегии инквизиция, наверно, называется как-то иначе, но суть одна! У тинга[23] был особый суд для ведьм и колдунов. Давно уже следовало съездить в Акерсхюс и представить доказательства. Тогда ему при жизни поставят памятник. Благодарные люди не забыли бы его. А Бог наградит еще одной звездочкой на небе, хотя он и так уже заслужил не одну. Как ему хотелось занять место поближе к трону Господню! Надо только донести на этих ужасных безбожников. И Бог простит ему все грехи уже здесь, на земле.

Да, жизнь прекрасна!

Три весьма почтенных мужчины критически смотрели на церковного служку сверху вниз, как на какую-нибудь ничтожную тварь. В то же время они разглядывали его с большим интересом. Дело происходило в Осло, в полупустом каменном зале недалеко от дворца Акерсхюс. Голоса их эхом отдавались под сводами:

— Ты выдвигаешь тяжкие обвинения, — произнес главный — сильный пожилой мужчина с неприятной наружностью, — против Тенгеля. Мы уже давно наблюдает за ним. Люди считают его знаменитостью. Будь осторожен, у него много высокопоставленных защитников и друзей. Если б нам только удалось добыть доказательства…

Молодой человек с редкими темными волосами и фанатичным блеском в глазах быстро проговорил:

— Позвольте поехать мне, господин судья! Дайте заняться этим делом и привезти необходимые доказательства.

— Пусть новичок покажет, на что способен, — поддержал третий.

Рядом с этими двумя всемогущий судия выглядел совсем обычным человеком. Он оценивающе взглянул на своего молодого коллегу, проявляющего такое усердие.

— Сколько вам лет, герр Йохан?

— Тридцать четыре, господин судья.

— Что ж, вы уже достигли зрелого возраста и можете вершить правый суд. Вы знаете, что искать. Соберите сведения — ведьма ли девчонка, и колдун ли герр Тенгель. Мы будем к вам благосклонны.

— Но помните, — произнес второй, — необходимо проявлять максимальную осторожность. Мы не можем беспокоить Его Величество по пустякам. А Тенгель — далеко не первый встречный.

— Да, нужны веские доказательства, — подтвердил главный. — Если б мы их нашли… Нам известно, что Тенгель несколько отличается от обычных людей. А осудить такого колдуна…

Он замолчал.

— Когда я могу ехать? — герру Йохану не терпелось. Энергия била в нем через край.

— Сегодня. Даю вам неделю срока. Свое поручение вы должны, естественно, держать втайне.

Судья повернулся к служке. Холодно проговорил:

— А вы, мой друг, примите этот мешочек. Денег вам хватит. Идите с миром.

10

— Мама! — закричала Лив. — Какой-то изможденный прохожий просит приютить его на пару дней. Он тут проездом, но так устал, что не может идти дальше. Разбойники украли у него все.

— Пожалуйста, заходите, — промолвила Силье. — Вы, должно быть, издалека?

— Да, я из Согна. Иду в Акерсхюс. Несколько дней тому назад на меня напали разбойники. Позвольте представиться. Меня зовут герр Йохан, я писец.

Герра Йохана трудно было назвать аскетом, да и на оголодавшего путника он походил мало.

Несмотря на протесты, его тут же уложили в кропать. Горничная принесла еду и питье.

Лежа в кровати, Йохан рассматривал красивую мансарду с низким потолком. Жаль, конечно, что пришлось притвориться больным; лежа в кровати много не узнаешь.

А эта молодая фру хорошая женщина, по всему видать. Вроде из простых. Глаза добрые. Сразу видно, что она… счастлива!

Йохан не часто встречал счастливых людей. Разве что фанатиков, радовавшихся каждой пойманной ведьме. Но фру была счастлива по-другому.

Вздохнув, Йохан припомнил слова Палладия:

«За колдовство должно получить по заслугам. Пора покончить с ним в нашем светлом, евангелистическом мире. Позор ведьмам. Вон из этого мира. Воздайте им по заслугам. В Дании за ведьмами охотятся как за бешеными волками. В Мальме скоро сожгут несколько ведьм. А в Алсе недавно взошли на костер пятьдесят две ведьмы. Они по очереди доносили друг на друга. В том же порядке последовали и в мир иной».

Тут его раздумья были прерваны. В дверях стоял мальчик.

— Здравствуй, — поздоровался герр Йохан. — Как тебя зовут?

— Аре Тенгельссон. Мне семь лет. Вы плохо себя чувствуете?

— Да нет, ничего.

— Вам придется немного подождать. Отца нет дома, а Суль колдует.

— Суль… твоя сестра? — наморщил лоб герр Йохан.