— Да, сэр, носила. — Теперь Алиса Бридж заговорила вполне уверенно.

— Можно ли сказать, что вы с мистером Монтегю состояли в интимной связи, что вы были любовниками? — Пью произносил слова неторопливо, не сводя глаз с присяжных.

— Да, можно, — гордо ответила Алиса Бридж, с вызовом посмотрев на Розалинду Бакли в ее сером, почти траурном платье.

— Мне нет нужды напоминать вам, мисс Бридж, что вы находитесь под присягой… — Пью помедлил, чтобы присяжные не пропустили мимо ушей его следующий вопрос. — Просил ли он вас выйти за него замуж?

Алиса Бридж не медлила ни секунды.

— Да, сэр, просил. Мы собирались обвенчаться в церкви Сент-Джеймс, на Пикадилли.

В конце зала раздался мощный всхрап. Миссис Бридж вскочила на ноги и попыталась пробиться к свидетельскому месту.

— Что за глупости… — начала она. Но судья стукнул молоточком по столу.

— Тишина в зале! Вывести эту женщину! Немедленно! Она мешает отправлению правосудия!

Двое служителей кинулись исполнять приказание.

— Я ее мать, она еще ребенок… — Когда миссис Бридж выводили из дверей, ее голос был уже едва слышен.

— Вы не у себя в гостиной, мадам! — Судья Браун был вне себя от ярости. — Это суд, а не балаган! — Он сделал паузу и вытер лоб большим синим платком. — Продолжайте, мистер Пью.

— Итак, — снова заговорил Пью, — вы хотели пожениться. Собирались ли вы также иметь детей, мисс Бридж? Детей, которые были бы рождены в законном браке, а не в грехе с точки зрения религии?

— Конечно. — После того как ее мать удалили из зала, ответы мисс Бридж стали звучать еще тверже.

— И последний вопрос к вам, мисс Бридж. — Пью ласкал ее взглядом, а пальцы его правой руки исполняли на мантии очередной воображаемый фортепианный концерт. — Как вы полагаете, мистер Монтегю рассказал о ваших отношениях миссис Бакли?

— Да, рассказал, — ответила девушка.

— Откуда у вас такая уверенность? — поинтересовался Пью.

— Мистер Монтегю показывал мне отрывки из ее писем. Она называла его предателем, жаловалась, что теперь ее жизнь погублена.

— Благодарю вас, мисс Бридж. Больше вопросов нет.

Сэр Руфус почувствовал, что его снова перехитрили. Он медленно поднялся на ноги.

— Мисс Бридж, — произнес он, — вы считаете себя правдивым человеком?

— Возражаю, милорд. — Пью решил выбить Фитча из равновесия в самом начале перекрестного допроса. — Это несправедливо.

— Возражение отклонено. Сэр Руфус? — Вид у судьи был суровый. Репортеры на местах для прессы разглядывали обеих свидетельниц. Счастливчик этот Монтегю, думали они. Ему досталась не одна красотка, а сразу две.

— Я утверждаю, мисс Бридж, что весь ваш рассказ — чистая выдумка, плод мечтаний, которым предаются юные девушки, одна из тех фантастических историй, которые они обожают читать в журналах и дешевых книжонках. Разве я не прав?

Девушка не покраснела. Не опустила взгляда. Раз в жизни она повела себя как истинная дочь своей матери. Смерив его надменным взглядом, точно он пришел к ним чистить угольный подвал, она отрезала:

— Нет, сэр Руфус. Не правы.

Она улыбнулась Пью. Фитч понял, что пора отступить.

— Больше вопросов нет, — сказал он и угрюмо опустился на свой стул.

Ну вот, подумал Пью, теперь предстоит самое трудное. На место свидетеля вновь была вызвана миссис Бакли.

— Миссис Бакли, вы слышали показания мисс Бридж. Все это правда?

Наступило долгое молчание. На лице свидетельницы отражалась целая гамма противоречивых чувств: страх, гнев, надежда. Пью надеялся, что присяжные тоже не сводят с нее глаз. Наконец Розалинда Бакли заговорила.

— Нет, — тихо сказала она.

— Значит, нет? — спросил Пью, пристально наблюдая за жюри. — Вы уверены?

Снова молчание. Потом слова хлынули потоком.

— Это и правда, и неправда. Я знала, что Кристофер, то есть мистер Монтегю, встречается с другой… с ней. — Она остановилась и, обведя публику взглядом, вперила его в Алису Бридж. — Я знала, что это просто увлечение, это пройдет. Может быть, я действительно писала ему какие-то письма, не помню. Я знала, что в конце концов он ко мне вернется.

— А если бы он не вернулся, миссис Бакли?

— Я знала, что в конце концов он вернется.

Пью выдержал паузу. Трое репортеров из вечерних газет потихоньку выбрались из зала: им пора было отправлять свой материал в редакцию.

— Миссис Бакли, я хочу задать вам несколько вопросов о вашей жизни в Риме — о той поре, когда вы еще не были замужем и носили имя Розалинды Чемберс.

— Возражаю, милорд. — Сэр Руфус снова был на ногах. — Я не понимаю, какое отношение это имеет к настоящему разбирательству.

— Мистер Пью? — устало осведомился судья Браун. Он знал, что студенты часто спорят друг с другом о том, сколько возражений будет принято, и ведут счет очкам, будто на теннисном корте. В молодости он и сам этим грешил.

— Милорд, — сказал Чарлз Огастес Пью, — я более чем уверен, что, если мой ученый коллега позволит мне задать еще несколько вопросов на эту тему, их уместность станет для него очевидной. Так же как и для членов жюри, — поспешно добавил он.

— Возражение отклонено. Мистер Пью?

— Вы проживали в Риме в период, когда вам было от восемнадцати до двадцати лет, миссис Бакли. Это так?

— Да, — ответила Розалинда Бакли. Она вдруг стала выглядеть очень, очень испуганной.

— И на протяжении почти целого года — вам тогда шел девятнадцатый — в римском обществе происходили весьма скандальные события. Надеюсь, вы простите меня, миссис Бакли, если я коротко проинформирую суд о подробностях. — Пью сделал паузу и как следует глотнул из стакана. — Некий молодой аристократ по имени Антонио Виварини, представитель одного из древнейших римских родов, был найден мертвым у подножия Испанской лестницы. Стало известно, что он планировал совершить побег с женой высокопоставленного чиновника из Ватикана. Затем он нарушил данное ей обещание, так как познакомился с наследницей огромного состояния и решил тайно обвенчаться с ней. Скандал продолжался очень долго, потому что полиция никак не могла найти убийцу. Ходили слухи, что полиция подкуплена то ли отцом наследницы, то ли Ватиканом, — не важно, кем именно. Помните ли вы, миссис Бакли, кому в конце концов предъявили обвинение в этом убийстве?

У миссис Бакли был такой вид, словно ей очень хотелось сбежать.

— Жене чиновника, — с трудом выговорила она. — Обвинение предъявили жене чиновника из Ватикана.

— А помните ли вы, миссис Бакли, как был убит Антонио Виварини?

— Его удавили, — прошептала она.

Пью подошел к столу, на котором лежали вещественные доказательства.