Меня приводит в ужас мысль о том, что на свадьбе я переступил дозволенную границу и разрушил нашу дружбу. Я весь месяц провел в сожалениях о том, что не оставил все как есть. Быть для нее просто другом лучше, чем вообще потерять ее. Но когда она села рядом со мной во время рождественской пьесы, я снова стая размышлять. У меня появилась надежда.

После окончания пьесы ко мне подошла миссис Бейкер. Я принял от нее поздравления по поводу спектакля, наряду с поздравлениями от других мам.

— Вы пригласите Роуз на рождественскую вечеринку в пятницу? — спросила она меня.

— Я? Ну… Нет. Я не планировал приглашать ее, — пробормотал я, чувствуя себя обиженным тем, что она подняла эту тему прилюдно. — Не думаю, что Роуз это понравилось бы, — признался я.

— Роуз порой сама не знает, что ей нужно, — с легким раздражением произнесла миссис Бейкер. — Наш общий друг Джон сказал мне, что она бросила вас во время свадьбы. Это правда?

Я почувствовал, что вспыхнул, но заставил себя кивнуть.

— Он сказал, что вы очень расстроены. Это так? — допытывалась она.

Молодец Джон, настоящий друг! Я снова кивнул.

— Я не знаю почему, но вы единственный мужчина, к которому она проявила какой-то интерес за последние шесть лет, — заявила миссис Бейкер. — Робким сердцам никогда не завоевать прекрасных дев и все такое прочее. Я посоветовала бы вам пригласить ее еще раз.

— Правда?

— Да, и не только потому, что мы с Джоном полны решимости сосватать вас. — Она смотрит на меня и усмехается.

— Что ж, благодарю вас, миссис Бейкер, за то, что не сочли за труд поговорить со мной на эту тему. Я обдумаю то, что вы мне сказали.

— Сделайте это. — А затем она добавила: — Называйте меня Конни.

Конни Бейкер, возможно, ошибается. В конце концов, как могу я доверять суждению женщины, которая когда-то была без ума от Джона Хардинга? Но похоже, она говорит искренне, и всегда существует возможность, что она права.

Возможность — это слово, которое часто недооценивают, но я считаю, что это слово обладает мощной силой.

Роуз смотрит в потолок, наверное, старается избегать моего взгляда.

— Красивые украшения, — говорит она.

— Вы так думаете? А мне кажется, не хватает вашего прикосновения.

Она смотрит на меня и застенчиво улыбается.

— Я должна перед вами извиниться и объяснить свое поведение.

— Вовсе нет, полагаю, вам просто не понравился свадебный торт, — усмехаюсь я. Что еще мне остается поделать — разве что превратить в шутку самый унизительный момент моей жизни.

Она улыбается в ответ. Роуз вообще сегодня много улыбается. Она совершенно не похожа на женщину, которая боится директора школы, превратившегося в преследователя. Она не похожа на женщину, которая может подать на меня жалобу, или отвергнуть меня, или убежать от меня.

— Вы беспокоились, что мальчики не одобрят наши свидания? — отваживаюсь я предположить. Это одна из многочисленных возникших у меня теорий. Есть еще приблизительно тридцать семь на случай, если эта окажется неверной.

— Да, но ушла я не поэтому. У меня возникли проблемы, с которыми нужно было покончить, прежде чем пытаться начать новую жизнь. Вы понимаете?

Я киваю. Думаю, понимаю. Мне хотелось бы понять. Задаю вопрос:

— Ну а теперь вы покончили с ними?

Я поправляю очки на переносице. Важно определиться, чтобы я имел возможность подготовиться к следующему акту исчезновения.

— Да. — Она снова улыбается. И каждая ее улыбка доставляет мне наслаждение.

— Может, вы расскажете мне обо всем этом за кофе? — осторожно предлагаю я и, затаив дыхание, жду ответа.

— Пожалуй, нет.

Меня охватывает разочарование. А я-то думал, что она примет предложение, по крайней мере, надеялся на это. Я, тяжело вздохнув, принимаюсь поспешно обдумывать, как мне, не теряя достоинства, закончить этот разговор.

— Я думаю, мне следует объясниться за коктейлем в баре. В по-настоящему ультрамодном баре, дорогом и многолюдном. Я снова хочу почувствовать, что я живу. Я угощаю. Вы свободны сегодня вечером? — спрашивает Роуз, сияя жизнерадостной улыбкой.

— Сегодня? Пожалуй, свободен. А вы сможете в такой короткий срок найти кого-нибудь, кто посидит с мальчиками? — спрашиваю я.

— Думаю, да. Давайте продвигаться вперед, Крейг. Я потеряла достаточно много времени.

Так мы и сделаем.

Будем продвигаться вперед.