руку перед собой и посмотрела на схему через получившуюся из пальцев фигуру.

— Да, где-то так, — одобрил Глен.

Нира нахмурилась, покрутила рукой туда-сюда, а потом неуверенно выдохнула:

— Не сходится.

— Что не сходится? — удивился Глен.

— Направление. Может я не права, я только в хозяйственных амулетах разбираюсь, но направление удара должно быть с другой стороны от разошедшихся веером повреждений. Как бы объяснить? — Нира задумалась, мотнула головой. — Если бы я взялась сломать Призрачную горничную и у нее была бы сердцевина, как в древних амулетах, я бы била в эту сердцевину. Если бы ударила достаточно сильно, часть моего удара была бы отражена, один мой учитель любил задавать вопрос на засыпку про то, почему нельзя ходить штурмовать защищенную крепость без щита, который может выдержать четверть силы того удара, который собираешься нанести. Вот. А основной удар сместит сердцевину, пускай даже на совсем немного и, если ее защита не выдержит, то эта сердцевина удар усилит и дальше будет вот такой веер. — Нира опять покрутила рукой.

— Получается, то, что разбудило «колодец», прилетело совсем не стой стороны, где открылся веер, — кивнул Глен. — Я, правда, даже в хозяйственных амулетах не разбираюсь. И историю не особо любил. Но я бы твою теорию проверил.

— А давай проверим, — засияла Нира, компетентность которой только что фактически признали. — Если я права, остаточные следы воздействия с разных сторон должны отличаться, там, где веер должны быть заметнее раза в три-четыре.

— Количество поломок как раз настолько и отличается, — сказал Глен. — Но проверить будет надежнее. Хм… нам какой-то специфический амулет нужен?

— Можно использовать тот, которым проверяют наполненность питающих кристаллов, просто полярность поменять. Он вообще многофункциональный. Такими же интенсивность разных прорывов измеряют.

— Тогда идем проверять, — решил азартный Глен и они пошли.

Проверка вроде бы подтвердила теорию Ниры. Правда, к чему теперь эту теорию приложить не знали ни Нира, ни Глен. Они на момент завершения своей проверки вообще плохо соображали. Глен даже проговорился, что директор при помощи веера собирался искать неизвестный артефакт, а потом долго не мог вспомнить, а разрешалось ли об этом кому-то рассказывать.

Нира торжественно поклялась, что в свою очередь не расскажет никому. И немного посовещавшись они решили, что посмотрят на результаты поисков директора. И если эти результаты начнут подозрительно совпадать, тогда во всем ему сознаются. Если не начнут… тогда, наверное, тоже, потому что должно же было что-то как-то воздействовать на «колодец», чтобы он в свою очередь стал воздействовать на хозяйственные амулеты. Посовещавшись еще немного, они пришли к выводу, что рассказать на самом деле нужно с самого утра, до начала поисков.

Попрощавшись в коридоре, они разошлись каждый к своей двери. Нира изо всех сил зевала и умудрилась споткнуться о едва заметный порог. И по комнате она брела, как зомби. Умывание холодной водой ее немного взбодрило. Она даже смогла завершить минимальные водные процедуры, переодеться, а когда легла и накрылась одеялом, в голову пришла неожиданная мысль.

— Вика бы нашла забавным то, как я провела половину ночи с мужчиной, который мне очень нравится, — произнесла тихо. — Надо будет ей рассказать.

С этой мыслью она уснула. И ей даже сны не снились.

А утро она благополучно проспала.

Впрочем, Глен тоже проспал, и поиски начались без них. И даже без нашедшегося сыскаря. Лекарь не знал, что его ищут и не стал будить спящего пациента. Просто поставил на тумбочку чашку с укрепляющим зельем, решив, что когда проснется, тогда и выпьет. Пить ему в любом случае будет хотеться.

Проснувшись, Нира удивилась, что проспала. Сказала об этом Вике, совсем забыв, что теперь, чтобы что-то ей сказать, сначала нужно к ней дойти. Огорчилась. Потом вспомнила о такой чудесной вещи, как телефон, о ней ей Вика рассказала, и решила, что нужно непременно ее изобрести. Ведь, если подумать, это хозяйственный амулет. А значит, именно хозяйственник должен об этой проблеме думать и как-то ее решать.

Или найти того, кто решить поможет. Амулетчика толкового, например, как тот дядечка, который вытяжную систему перебрал.

Под эти своеобразные мысли Нира пообливалась прохладной водой, окончательно проснулась, погрызла завалявшееся ореховое печенье и задумалась о том, что делать дальше. Думалось так себе. А делать почему-то не хотелось ничего. Лучше посидеть на удобном стуле, понаблюдать за бегом облаков по небу, может даже какая-то птица мимо окна пролетит…

— Телевизор тоже надо придумать, а то хранящие образы кристаллы не то, — мрачно произнесла девушка и, мысленно себя пнув, встала на ноги и отправилась на подвиги.

Начала она свои подвиги с того, что постучала в дверь Глена. Не то, чтобы она рассчитывала его застать так поздно, но вдруг?

После повторного стука дверь комнаты, к удивлению Ниры, открылась и в коридор выглянул заспанный котик.

— У меня нет сегодня занятий, дайте выспаться, — хрипло потребовал он, сфокусировал взгляд на девушке и удивленно поморгал. — Кажется, мы вчера перестарались, переработали, — с сомнением произнес. — Будем продолжать поиски?

Сонный Глен, с растрепанной прической и неуверенным взглядом выглядел так, что его хотелось потискать. Нира стояла и улыбалась. И ничего искать ей не хотелось, хотя было надо. И рассказать директору было надо. И много чего еще, в том числе и к Вике сходить. Так что…

— Сначала нужно поесть, — сказала она.

— Правильная женщина, — кивнул Глен и обаятельно улыбнулся. — Мужчину сначала нужно накормить, так моя бабушка говорила. Она бы тебя одобрила. Я сейчас.

И исчез за дверью.

А Нира осталась стоять и растерянно улыбаться.

Вот к чему были его последние слова?

А потом вышел Глен и они действительно отправились есть. В кухню, потому что там была еда в любое время.

В кухне кроме еды обнаружились желающие поболтать кухарки, и от них Нира и Глен с удивлением узнали, что куда-то делся Ливин, а ведь он так нужен директору. Пришлось после завтрака, совмещенного с обедом отправляться к лекарю и спрашивать, куда опять пропал сыскарь. А оказалось, он никуда не пропадал. Просто ему тоже надо было выспаться. А еще у него болела голова. И мир, по его словам, шатался и кренился, и с этим нужно было что-то сделать.

— Поздно уже что-то делать, — задумчиво сказала Нира, пытаясь вспомнить рецепт антипохмельного зелья, которым когда-то в школе по секрету делилась одноклассница. —