Матвея. Кадр за кадром выстраивая полную картину того, что произошло с Максимом Столяровым, моим отцом и всеми нами. А Влад по ходу задавал вопросы, уточняя то, что осталось непонятным.

Особенно обстоятельно я описала ту ночь, когда погиб отец. Как мчалась на встречу, получив от него сигнал. Бросила машину и бежала к нужному месту. И все равно опоздала. Как стояла над телом, держа теперь уже бесполезное оружие в руках, и понимала, что все конечно. Не будет у нас больше шанса помириться, понять друг друга. И простить. Как почувствовала ярость и гнев. Несмотря на все, что было между нами, я никогда по-настоящему не желала смерти отцу. Он все равно оставался моим родным. Тем, кто провел рядом долгие годы и по-своему пытался защищать. И наверное, все же меня любил.

Как всегда, осознание пришло слишком поздно. И прощение. Но я не разрешила себе провалиться в чувства. В жалость, тоску, вину. Вместо этого решила делать то, что могла. Не зря же отец натаскивал меня столько лет. И теперь моей главной задачей стало разобраться во всем и найти убийцу. Но трезво оценивая свои возможности, понимала, что мне нужен помощник. Желательно, с большими связями. У меня была всего одна кандидатура — Матвей. И я позвонила ему. Не догадываясь, что выбрала в союзники того, кого как раз собиралась искать.

С моим планом Матвей согласился не сразу. Теперь уже ясно, что сопротивлялся только для вида. Но все же увез тело отца и его оружие. А я отогнала отцовскую машину к дому. Поднялась в квартиру и спрятала в сейф свой пистолет. Роль, которую выбрала для себя на время поисков, не предполагала серьезного оружия. Довольно быстро я засекла за собой слежку. Ну а потом меня похитили. Дальше Влад присоединился ко мне и наблюдал всё уже своими глазами. Осталось только рассказать, как я нашла флешку. О последнем сообщении отца, на которое долгое время злилась и не воспринимала всерьез. О том, как наконец попала на кладбище, что по странному совпадению располагалось недалеко от места убийства. К сожалению, на это совпадение я тоже тогда не обратила внимания.

— Хватит себя обвинять, — сочувственно произнес Влад, сжимая мою руку. — Ты все-таки не провидец. Степан зашифровал послание, и правильно сделал. Твой телефон мог попасть в чужие руки. Тогда все смерти оказались бы напрасными. Только ты могла решить эту головоломку. И ты ее решила. И убийцу нашла! Кстати, что там на флешке? Можно уже узнать, из-за чего все это наворотили? Расскажешь?

— Ты так и не прослушал запись? — удивилась я.

— Когда? — усмехнулся Влад. — Ты сбежала так быстро, что я еле успел ее спрятать и помчался за тобой. Собирался догнать и наказать за поспешные выводы. А нашел твой разбитый телефон. И уже не думал ни о чем другом.

— Извини, не хочу эту грязь пересказывать, — ответила хмуро. — Послушай сам. Только не принимай близко к сердцу. Ты ведь не считаешь тех, кто у власти, белыми и пушистыми?

— Не беспокойся, от иллюзий я избавился еще на войне. А потом глаза раскрылись окончательно.

— Максим тоже не был идеалистом, — вздохнула я. — Но его все равно сильно зацепило. — В общем, иди слушай. Потом обсудим, что с этим делать.

Влад ушел в другую комнату. И пусть звуки до меня не долетали, память услужливо подсказывала все, что было на флешке. Она бесстрастно зафиксировала, как чиновник, призванный блюсти интересы людей, хладнокровно предлагает устроить в своей области теракт. И обвинить в нем местных чеченцев, которые взяли себе слишком много власти, территории и недвижимости. Так что пора их прижать, лишив заодно части финансовых потоков. А еще о том, что эта операция санкционирована на самом верху. Дальше обсуждались сроки и технические подробности. И гарантировалась поддержка силовиков. Что они закроют глаза на доставку в область взрывчатки. Даже при том, что «слуг народа» у нас сажают совсем по другим причинам, эта запись, попади она в прессу, вызвала бы эффект разорвавшейся бомбы.

Прослушанное произвело на Влада похожее впечатление. Он вернулся в комнату взбешенным, с ледяной яростью в глазах и сжатыми до побеления челюстями. Не удержавшись, грязно выругался, шагая по комнате из угла в угол, словно, не мог успокоиться. Я дала ему время выпустить эмоции, что сейчас бушевали внутри. Наконец он немного остыл и посмотрел на меня мрачным взглядом.

— Твари! Каждый раз кажется, что ниже упасть уже некуда. Но у них получается. Не знаю, как ты, а я не готов оставить это так.

— И я не готова, — согласилась, радуясь, что наши мысли совпадают. — Только сделаем все аккуратно, не подставляясь. Хватит смертей! Предлагаю передать флешку кому-нибудь из иностранных журналистов. У нас если кто и рискнет это опубликовать, тоже может долго не прожить. Передавать придется через несколько рук, чтобы концов не нашли. Кроме нас с тобой, никто не должен знать, от кого пришла информация.

— Согласен, — деловито кинул Влад. Подумал и добавил: — Теперь понятно, почему «сфинксы» зачистили всех на складе, на котором мы тебя держали. За такого рода компромат легко могли положить не один десяток человек. В Олега, моего бывшего шефа, выпустили три пули. Только одна была смертельной. Наверняка выясняли, что он слышал о флешке. Думали, Степан рассказал тебе, а ты нам. Когда стало ясно, что о компромате никто не подозревал, Олега все равно убили. Сами расспросы могли навести его на подозрения, и они не стали рисковать. А Стаса с Пашкой за компанию. Своих они тоже не жалеют. Мои источники сообщили, что Потоцкий исчез с радаров. Последние дни его никто не видел. Возможно, труп уже закопан где-нибудь в лесу. — Влад помолчал и, глядя мне прямо в глаза, произнес: — Я бы тоже остался на том складе, если бы не ты.

— Я очень рада, что забрала тебя оттуда, — отозвалась тихо, фактически признаваясь этим в своих чувствах. Наблюдая, как в ответ, вспыхнули его глаза. Он подошел совсем близко, взял меня за руку и потянул, заставляя подняться. Обхватил мое лицо ладонями, осторожно прикоснулся губами к моим губам и сказал:

— Знаешь, что я понял сегодня, когда носился по городу и искал тебя? Есть два человека в моей жизни, ради которых я готов на все. Ты и Денис. Еще, конечно, родители. Но у них все хорошо, они заботятся