Матриотизм – шутка Дика.

Я-А кивает. Поддержка быстро нарастает. Она способна быстро достигнуть переломной точки и превратиться в то, о чем вы думаете. В новую структуру ощущений, на которой покоится вся политика. В глобальную цивилизацию, преодолевшую местные различия. И уж совершенно точно – в гегемонию иного толка. Планы теневого правительства – лишь часть одного большого движения. Программные средства для ощущений.

Мэри: глобальная деревня.

Я-А: вроде того. Это название устарело. Деревня не годится. Планетарное сознание, правительство биосферы, гражданство Геи, Единая планета, Мать-Земля и так далее – это ближе к теме. Деревня – неподходящее слово.

Бадим: нужна, как я и говорил, четко выраженная религия. Призыв к самоотдаче и поклонению.

Мэри не слушает Бадима: а как дела у ИИ? Ваши машины учатся?

Я-А страдальчески щурится. Отчего-то вопрос ее смутил. Слишком наивен?

Ответ: названия только сбивают людей с толку. Сравнительный анализ данных сообщает то, о чем мы бы иначе не подозревали. Теперь это называют искусственным интеллектом, хотя раньше называли просто наукой. На самом деле мы имеем дело с компьютеризованной наукой. Лучшего названия не придумать. И она набирает силу. Однако мы так и не решили, что с ней делать. Главный потенциал развития заключается в понимании людьми…

Мэри машет руками, останавливая словесные излияния Я-А. Объявляет заседание закрытым. Говорит: возможно, на нас напали из-за какого-то конкретного действия. Швейцарцы тоже подверглись атаке, теперь они с нами заодно и ведут расследование. Скорее всего, это связано с деньгами. Откуда знать – может, мы видим что-то такое, чего они не видят. Выясните, в чем дело. Критический момент наступил. Жареный петух клюнул.

Концепция природных коридоров была одним из первых шагов еще более обширного проекта «Половина Земли», однако все по порядку. Повсеместная серьезнейшая угроза существованию диких животных требовала немедленных действий. Природные коридоры опирались на уже сложившиеся традиции, методику и правовые инструменты. Знаменитый коридор Y2Y от Йеллоустона до Юкона отлично себя зарекомендовал. Правда, устроить его было не так уж трудно – канадские хребты Скалистых гор практически необитаемы, к ним добавили множество федеральных территорий и племенных резерваций со статусом заповедников по обе стороны границы. Не говоря уже о сохранившихся популяциях двух великих экосистем – прекрасно себя чувствующего животного мира Большого Йеллоустона на юге и полярных животных арктической экосистемы на севере, если не учитывать, что изменения климата вытапливали снег и лед буквально у них под ногами. Обе популяции могли мигрировать в среднюю часть коридора, он это позволял. Обе экологические зоны населяли относительно здоровые популяции млекопитающих и птиц – не страдающих от загрязнения, многочисленных и занимающих большие территории. Y2Y продемонстрировал людям, как все можно устроить. Животные имели свободу передвижения с севера на юг и обратно, охота на них была запрещена. На дорожных магистралях построили подземные переходы и эстакады. Заграждения имели проходы, местами трассы демонтировали полностью. Миллионы зверей были помечены и включены в «интернет животных», представляющий собой гигантский комплект научных исследований. Утверждение, что перепись млекопитающих и птиц в коридоре Y2Y была точнее человеческой переписи, не так далеко от истины.

Отлично! Добавление Y2Y-Cal, коридора между Йеллоустоном на востоке и Йосемити на западе, тоже не вызвало затруднений. Калифорния и раньше шла в авангарде защиты животного мира, начиная с тех времен, когда удалось спасти от вымирания толсторогих баранов Сьерра-Невады, – опыт, который теперь изучается и копируется по всему миру. В тот же период была полностью запрещена охота на пуму. Установление перемычки между огромным биоостровом и Йеллоустоном означало подключение к проекту Вайоминга, Айдахо, Юты, Орегона и Невады. Хотя в каждом из этих штатов возникали политические осложнения, они постепенно очищали от людей огромные аграрные площади; общественным и частным субъектам предлагали неплохую сделку, что в основном сводилось к приличной сумме компенсаций за экологический сервитут, которую почти все соглашались принять. Разрозненные коридоры можно было соединить в общую сеть, на федеральных автострадах устроить подходящие переходы, законы об охоте пересмотреть, отдав ночное время суток животным, как это всегда делалось. День – для людей, ночь – для зверей, и не потому, что они нас чураются. Многие животные ведут такой образ жизни даже в совершенной глуши. Людям начали платить за ночные фотографии зверей, сделанные с помощью сенсоров движения, как за фото охотничьих трофеев, только наоборот – люди больше не убивали животных, а наблюдали за их жизнью. Местные органы управления воодушевились, почуяли шанс привлечь туристов, план понравился многим федеральным учреждениям, среди них – Бюро по управлению землями и Службе охраны лесов, которые играли в проекте главную роль. Когда мы не попадаемся на глаза Вашингтону и мерзавцам, вечно поднимающим вой о богоданном праве беспрепятственно убивать любую живую тварь, коридоры у нас обычно работают как надо.

Короче, неплохо. С южной оконечности Y2Y коридоры были продолжены во многих направлениях – на юго-запад до Калифорнии, оттуда вдоль хребта Сьерра до больших пустынь, кроме того – на запад и север до Каскадных гор и хребта Олимпик, еще дальше вдоль главного водораздела, до Колорадо и Нью-Мексико и самой границы. Уже начались разговоры о Y2T – сплошного коридора от Юкона до Огненной Земли по линии спинного хребта обеих Америк. Большинство латиноамериканских стран уже осуществляли похожие проекты, с самого начала лидировали Эквадор и Коста-Рика. Это не фантазии.

Да, а как насчет поворота на восток? К восточному побережью США и в восточную часть Канады?

Ну, Канада в основном и так безлюдна. У них, конечно, есть свой пшеничный пояс и коридор автострады № 1, свои крупные города. Однако почти все это расположено у границы с США. Канада – большая страна. На самом деле они могли бы возглавить движение «Половина Земли», почти ничего не меняя; достаточно переместить два процента населения, как больше половины страны достанется животным. Такое можно сделать во многих местах мира. Но если бы в Канаде… Ух!

А вот в Соединенных Штатах вряд ли. В аграрных штатах население распределено равномерно, фермы занимают каждый квадратный сантиметр плодородной земли, дикие животные везде, где только можно, истреблены, особенно главные хищники. Естественно, произошел взрыв популяции оленей, клещей, повлекший за собой эпидемию болезни Лайма среди людей. Ой! Экология в действии! Правда, там еще остались хитрые всеядные падальщики – койоты, еноты, опоссумы и прочие. Но кроме них – никого. На Среднем Западе, играющем роль конвейера по производству товаров для продуктовых магазинов, все, что мешается под ногами, считается вредным и безжалостно истребляется. И так было всегда. Это – часть устоявшейся культуры. Точно так же обстояло дело в главной долине Калифорнии и продолжает обстоять в аграрных регионах Юга.

Когда пытаешься отстаивать интересы животных в этих замшелых частях страны, на тебя смотрят как на защитника саранчи или болезней растений. При этом реальный источник заболеваний они не видят в упор – жизнь в облаке пестицидов, разъедающих человеческие гормоны и ДНК, неизбежно вызывающих смерть. Как бы то ни было, надо было подвести базу; нам, конечно, сопротивлялись. На нас кричали на встречах. Мужчины с пеной у рта размахивали оружием, дрожа от вожделения пальнуть и убить какого-нибудь зверя – все равно, какого, – способные запросто перевести ствол с волка на человека, если почувствуют, что им за это ничего не будет. Положение приходилось разруливать с большим тактом.