Дыхание слито воедино. Языки переплетены. Губы болят. Настолько сильно врезаемся друг в друга, что ударяемся зубами, но никаких болевых ощущений от столкновения не замечаю. Возбуждение перекрывает абсолютно все.

Первая ночь.

Разряды электрического тока проносятся под кожей, воспламеняют чувствительную плоть. Разум напрочь одурманен, подчинен греховным желаниям.

Я собственное имя забываю. Отключаюсь. Почти теряю сознания. Но это знание пульсирует внутри, растекается в крови, переполняет жилы. Пронизывает.

Первая ночь. И он — первый. Всегда. Во всем. В любой близости.

Рустам берет меня в захват. Сочетает жесткость с нежностью. Его движения не причиняют боли. Пленяют, заключают в капкан, из которого нереально бежать. Моментальное порабощение. Без жалости. Без тени пощады.

Одна рука жадно обхватывает мой зад, другая прижимает затылок, зарываясь в волосы. Отодвинуться невозможно. Нереально отстраниться. Но я и не хочу, не совершаю ни единой попытки. Сама теснее прислоняюсь, пропитываюсь губительным жаром.

Поцелуй ощущается будто атака. Наглая. Дерзкая. Настойчивая. Гортанные стоны рвутся из горла, и я не понимаю, кому они принадлежат. Мне? Ему? Нам обоим?

Безумная схватка. Дикая. Одержимая. А мы — единое целое. Входим под кожу, врезаемся в пульс. Отражаем друг друга. Отдаемся животным порывам. Подчиняемся бешеному зову крови.

— Рустам, — шепчу прямо в его рот, сбивчиво выпаливаю слова, с придыханием. — Я хочу, чтобы эта ночь стала особенной.

— Каждая ночь такая, — чувствую ухмыляющиеся губы на своих губах. — С тобой.

Он не снимает с меня фату, просто выдергивает шпильки из прически, распуская локоны, пропускает пряди между пальцами, после слегка тянет, заставляя прогнуться, раскрыться сильнее.

— Принцесса, — выдает муж. — Дьявол, какая же ты.

— Какая?

— Вкусная, — углубляет поцелуй, лишает всякого дара речи. — Вкуснющая. От тебя не оторваться. Не отлипнуть. Пулей внутрь ворвалась. Занозой вонзилась. Крепко.

— Я хочу, чтобы ты взял меня, — запинаюсь. — Иначе.

Рустам выгибает бровь. Его черные глаза буквально впиваются в мое лицо, пристально изучают, ловят самые мимолетные движения мускулов.

— Ну не совсем обычным способом, — выдаю после паузы, чувствую, как неумолимо краснею. — Ты же понял, о чем я?

— Поясни, — произносит хрипло и щурится, точно хищник, приглядывающий за желанной добычей. — Так трудно разобрать.

— Сзади, — роняю чуть слышно, еле двигаю губами.

— Уже, — криво усмехается. — Держу.

Выразительно стискивает мои ягодицы, алчно мнет плоть горячими пальцами, даже сквозь ткань платья обжигает разнузданными прикосновениями. Вскрикиваю от сокрушительного напора.

— Нет, Рустам!

Он моментально отпускает меня. Поднимает руки вверх, будто извиняется за свое непристойное поведение. Еще и бровями играет, изображает скорбное выражение.

— Прости, больше не буду.

Надо же сколько актерского мастерства. Настоящий талант. На долю секунды я действительно верю, будто он сожалеет, а не издевается надо мной.

— Что за комедия? — интересуюсь хмуро и скрещиваю руки на груди.

— Скажи это, — спокойно произносит Рустам. — Прямо. Скажи, чего ты хочешь. Здесь нечего стесняться. Озвучь свое желание, а я исполню.

Теперь он выглядит совсем иначе. Мрачно и угрожающе, даже энергетика, волнами исходящая от него становится давящей. Никакого намека на веселье не найти.

— Я сказала, — раздраженно поджимаю губы, а после выпаливаю: — Хочу, чтобы ты взял меня сзади.

Его взгляд как ожог на душе. Ошпаривает. Пробирает до костей.

Я даже назад отступаю. Просто подчиняюсь рефлексу. Но сейчас мне явно никуда отсюда не деться. Рустам настигает в момент. Подхватывает за бедра, резко разворачивает, почти вбивает в свое каменное тело.

— Щедрое предложение, — жаркое дыхание ласкает шею, отправляет сотни колючих игл под кожу, а потом зубы вонзаются в мочку уха, прикусывают, язык тут же проходится по отметинам. — Хочешь, чтобы я выдрал твою девственную попу?

Закашливаюсь. Захлебываюсь раскаленным воздухом.

Я чувствую, как громадный бугор упирается между моими ягодицами, и от этого тело пробивает лихорадочная дрожь. Начинаю сомневаться в собственной затее.

Он такой большой. Гигантский. Как он вообще туда поместиться?

— Мы никогда не делали этого раньше, — говорю наконец. — Я еще в прошлый раз думала попробовать подобное. Хотела подарить тебе всю свою невинность в первую брачную ночь.

— Я жажду вогнать хер в твой зад, — хрипло заявляет Рустам. — А уж если ты сама просишь. Как тут устоять? Да и зачем?

Он крепче сжимает мои бедра. Отрывает от земли, вынуждая пораженно всхлипнуть. Притягивает вплотную и совершает несколько очень недвусмысленных движений. Огромный член скользит между моими ягодицами. Таранит беззащитную попу.

Я задыхаюсь. Даже вымолвить ничего не могу.

Нас разделяет несколько слоев ткани, но это никак не помогает, не спасает ситуацию. Четко чувствую каждую вену на вздыбленном органе. Длинный и толстый, до одури твердый. Мне больно представлять, как он ворвется внутрь. Как растянет меня там, в единственном девственном месте. Наверное, так ощущает себя животное, когда его нанизывают на раскаленный вертел. Живьем.

— Я насажу тебя на член, — обещает Рустам. — Буду драть. Раскалывать твой тугой зад на части. До судорог выдолблю. До спазмов. Подсажу на свой хер как на иглу.

— Рустам! — выдаю с осуждением.

— Это самый улетный вид секса, — продолжает тоном, от которого пробирает ледяной озноб. — Раз попробуешь — пропадешь. Затянет. Сама начнешь умолять про добавку. Захочешь, чтобы я растрахал твою сладкую попу. Раздолбал под свой болт.

— Рустам, — сглатываю. — Это слишком.

— Боишься? — интересуется саркастически.

Дальше меня двигает. Обращается точно с куклой, с безвольной игрушкой. Заставляет самым уязвимым местом прочувствовать всю силу своего возбуждения.

— Нет, но… — осекаюсь.

Да. Черт возьми. Боюсь до жути. Холод сотрясает изнутри при одной лишь мысли о подобном контакте. Но в первый раз всегда так, верно? Больно, страшно. Может быть кровь.

Господи, да он просто меня на куски порвет. О чем я вообще думала, когда такое предложила? С чего на эксперименты потянуло?

Мои темные желания пугают меня саму. Я совсем не готова к их осуществлению в реальности. И вряд ли стану готова в будущем. Но утробный страх сменяется острым предвкушением, когда я осознаю, в чьей власти нахожусь. Трепет охватывает тело.

Зверь. Монстр. Палач.