После появления грифонов все остальные сфинксы бросили свои дела и подошли к крыльцу, образуя неровный круг, наполненный шушуканьем и шелестящим шёпотом.

— Нас очень мало, — Станис критически оглядел "высокое собрание". — Я уж молчу, что добрая половина отрезана от эгрегора энергии. А у Серафима — жирные сытые лярвы и цитадель, куда так просто не подобраться.

— Мы тоже можем собрать армию! — выкрикнули из толпы.

— Уверен, в добровольцах не будет недостатка! А у Котов, к слову, иммунитет к энергетическим паразитам вроде лярв!

— На его стороне не только лярвы, но и другие, ещё более несимпатичные твари, — похоже, Станис решил как следует охладить пыл свежеиспеченных добровольцев. — Даже некоторые ангелы решили поддержать самозванца — правда, не вполне ясно, из каких побуждений. Разве что из пресловутой ангельской солидарности. Но самое неприятное: и фортучент, и его наследник находятся под влиянием Серафима.

— Значит, у нас на ужин Серафим, — широко улыбнулся один из грифонов, обнажая острые белые зубы.

— Не люблю лицемеров и предателей, — отозвался другой, презрительно сморщив нос. — Они горчат.

— Потому что их предварительно вымачивать надо, — подсказал дракончик-южанин. — А потом жарить на гриле. И подавать с овощами гриль, луковыми кольцами и соусом барбекю. М-м, пальчики оближешь!..

— Господа гурманы, побольше серьёзности! — рявкнул Сфинкс. — Ваши предпочтения в еде никому не интересны. А Серафим далеко не дурак, раз уж смог провернуть такое дельце, и отлично понимает, что ему надо быть настороже. И об охране, можете не сомневаться, он позаботился в первую очередь.

Последние его слова потонули в нестройном гуле голосов.

— Да мы его из-под земли достанем!

— Да мы из него всю душу вытрясем!

— Да мы...

— На том и порешим, — Сфинкс повысил голос. — Собирайте всех кого сможете. Выступаем с восходом солнца.

Толпа мало-помалу росла, Рита заметила среди новоприбывших существ, напоминающих горгулий, а ещё — семиглавого ящера довольно грозного вида, вызывавшего ассоциации то ли с легендарными приключениями Одиссея, то ли со старым добрым Горынычем.

— А как же Тео? — не выдержала Рита.

— До Тео надо сначала добраться, что не так-то просто. Он не в Зимнем.

— Наследник покинул резиденцию? — удивился кто-то.

— Не без участия Серафима, надо полагать. Тео прячут в Инженерном замке.

Воцарилось тягостное молчание.

— Там же волгры! — воскликнул гость с юга.

— О да, там волгры. Спасибо, что просветил, — с сарказмом отозвался Станис. — А то мы грешным делом запамятовали.

— Но нам не выстоять против волгров на их территории!

— Кажется, я слышал, что вы собирались достать Серафима из-под земли и стереть в порошок, — заметил Сфинкс ехидно.

— Слова к делу не пришьёшь!

— Спокойно, господа! — вмешался Макс. — Нам необходимо всего лишь отвлечь волгров ровно настолько, чтобы Маргарита смогла добраться до замка!

Осознав, что нечаянно озвучил при всех ее настоящее имя, он испуганно захлопнул рот рукой, но было уже поздно. Поляну вновь накрыла тишина — но не тягостная и вязкая, как в предыдущий раз, а ошеломлённая и полная непонимания. Под направленными на неё взглядами Рита смутилась было, но, взяв себя в руки, выпрямила спину и решительно подняла голову, постаравшись придать своему облику больше уверенности.

Правда, внутри у неё никакой уверенности не было — ни в благополучном исходе дела, ни в своих чувствах, ни тем паче в чувствах Тео — если таковые, конечно, вообще имелись.

Подумаешь, парочка милых улыбок и красивых жестов! Даже в её мире подобные вещи чаще всего ничего не значат...

По негустой толпе прокатился ропот.

— Девчонка из материального мира? — донеслось до неё. — Она-то тут каким боком?

— Я думал, господин премьер-советник, что она — ваша фаворитка, а она, оказывается, фаворитка наследника!

Рита покраснела от неловкости и злости, Станис, как ни странно, тоже — но, судя по всему, от совершенно иных эмоций.

— Попрошу вас соблюдать субординацию! — ледяным голосом отчеканил он. — С этого момента мы на военном положении, выводы делайте сами. Собирайте всех кого сможете, и поживее! Единственное, на чём мы можем сыграть, — это эффект внезапности. Если будем канителиться, утратим единственное наше преимущество.

— А мы считаем, что не стоит пороть горячку, а наоборот, подготовиться как следует, — раздался голос в толпе, и, конечно, тут же нашлись солидарные.

— Да, да! Попросить помощи у соседей! Собрать настоящее войско! Подумать над стратегией!

— Вот именно — включить мозги и подумать как следует! А не лезть очертя голову в самое пекло!

— Мы не можем самовольно участвовать в несанкционированной акции! Нам нужно дождаться официального разрешения!

— А такие решения можно принимать только по итогам голосования!

— Драконы Манчжурии считают, что вопрос нужно вынести на всеобщее обсуждение!

— Именно! Горгульи Галлии согласны!

— Химеры Эллады тоже!

Рита вдруг осознала, что её переполняют ярость и гнев. А ещё — разочарование, терпкое и горькое, как плохой кофе в дешёвой забегаловке. Всё, что она видела и слышала, наглядно подтверждало, что даже в инфрафизическом мире нет спасения от переливания из пустого в порожнее. А ещё — от бюрократии, вездесущей и неистребимой.

Из-за этого серафимы и побеждают. Во все времена, во всех мирах сюжет неизменен: сначала их подвергают остракизму, вынося очевидный вердикт. Но чтобы дать решительный отпор, раз и навсегда покончив с учинённым безобразием, надобно собраться с силами — а тут-то и прячется камень преткновения. Ведь чтобы собраться с силами, нужны решимость, храбрость и единодушие, которых частенько недостает. Отдельные неубедительные попытки восстановить справедливость раз за разом оборачиваются провалом, а серафимы остаются безнаказанными. В итоге проходит время, и постепенно все привыкают к новому укладу, и кому-то даже начинает казаться, что так оно и должно быть. И даже радоваться жизни.

— Ты куда? — Макс догнал её у самой живой изгороди.

— Искать Тео, — раздражённо буркнула Рита. Пожалуй, даже чересчур раздражённо. Услышав шаги за спиной, она подумала сначала, что это Станис, и заранее заготовила подходящий тон. — А, это ты... Не беспокойся. Я найду дорогу. В конце концов это мой город, пусть и слегка... отражённый.

Уже готовая нырнуть в заросли, она обернулась назад. Отсюда толпа сливалось в одно пёстрое пятно, а отдельные голоса — в ровный гул. На поляне у