– Тот молодой человек, который позвонил в квартиру, – начала рассказывать Кира, хотя ее об этом не спрашивали, – сказал мне, что меня вызывает следователь, чтобы задать какие-то вопросы или что-то уточнить. Вот я и поехала.

– Понятно, – кивнул Сергей. – Он позвонил вам, а вы и поехали. И даже не проверили у самого следователя?

– Нет. Мне до этого, еще утром, позвонили из прокуратуры и сказали, что надо будет подъехать.

– Кто позвонил?

– Не знаю. Кто-то… А если они бандиты, тогда почему же вы их не задержали? – Она правильно мыслила, эта Кира.

– Нам не ставили такую задачу. За ними следят другие оперативные работники. Мы охраняли вас.

– Странно. А я вас не видела. И меня только что чуть-чуть было не увезли… в неизвестном направлении.

– Не увезли же.

– Все равно непонятно.

– А вы не торопитесь, придите в себя, скоро вам все объяснят.

Дальнейшая поездка прошла в молчании. Кира Бойко нервничала и беспокойно вертела головой, словно боясь, что ее завезут в какую-нибудь глухомань и там прикончат. Или, не дай бог, что похуже…

Она даже усмехнулась своей нелепой мысли: что может быть хуже смерти?!

Когда ей позвонили и сказали, что Эдуард Владимирович вернулся из-за границы и хочет ее срочно видеть, она решила, что Поташев просто придумал такой вариант для тайного свидания. Ни в какую заграницу он не уезжал, это она твердо знала, ибо совсем недавно, почти сразу после возвращения из Новосибирска, провела с ним ночь на одной из его квартир. Он говорил, что соскучился, и уверял, что в самое ближайшее время постарается повторить свидание. Просто он не хотел, чтобы об их встречах стало известно генералу Орлову, тестюшке поганому. Ах, если б он только знал, что господину отставному генералу известен каждый его шаг! И еще если б знал, в каких поистине ежовых рукавицах находится она сама у этого проклятого генерала! Но самое главное, чего Кира не забывала даже во сне, – это ее молчание. Пока рот ее на замке, она жива. Впрочем, именно ее рот в качестве инструмента более всего устраивал впадавшего в импотенцию генерала. Тут уж точно ничего не поделаешь – влипла, как та муха – всеми лапками сразу…

Эдуард использовал ее, чтобы знать, о чем думает его бывший друг Федор, а Орлов – с той же целью, но уже против Поташева. И используют, и употребляют, и…

Когда утром позвонил Орлов и велел срочно приехать к нему – он обещал прислать машину, – Кира отчего-то вдруг испугалась. Может быть, того, что в тоне генерала отсутствовала привычная для него мягкость. А вторично испугалась Кира, увидев глаза посыльного – холодного и вежливого молодца, какими обычно бывают наемные убийцы. Как Майор, которого она без особых угрызений совести отправила на тот свет. Она бы, может, и не решилась, если бы не увидела висящую в петле толстуху Седову. Орлов приказал ей проверить исполнение задания, а затем убрать Котова.

Ну а у подъезда, увидев еще и здоровенного «качка», она поняла, что это за ней. И ни к какому генералу ее сейчас не повезут, а вытащат куда-нибудь за кольцевую и там прикончат. К счастью, этого не произошло…

Машина действительно свернула с Садового кольца на Петровку, затем – в переулок и въехала во двор через служебные ворота. Их ждали. К машине подошли двое в милицейской форме, осведомились:

– Кира Николаевна Бойко?

– Да, это я, – севшим голосом тихо сказала Кира.

– Пожалуйста, пройдите с нами.

– Куда? – Она беспомощно окинула взглядом тех, кто ее привез, но Игорь с Сергеем дипломатично молчали.

И она вышла. Один шагал чуть впереди, второй – сзади. Так они вошли в здание, лифтом поднялись на нужный этаж, затем миновали коридор и попали в приемную. Один из сопровождавших постучал в дверь начальника и вошел. Затем, открыв дверь, жестом пригласил пройти и Киру. Второй сопровождающий остался в приемной.

Навстречу Кире из-за широкого письменного стола поднялся крупный мужчина с рыжеватой шевелюрой, в мундире с погонами генерала милиции. Жестом показал на стул, стоящий перед приставным столиком, и тоже спросил:

– Кира Николаевна Бойко?

Она лишь кивнула, почувствовав тяжесть в ногах.

– Садитесь, – сказал генерал, – я начальник МУРа Вячеслав Иванович Грязнов. Нам надо поговорить, чтобы выяснить некоторые детали вашей недавней поездки в Новосибирск.

– Я там никогда не была! – воскликнула Кира.

– Запамятовали, Кира Николаевна. Вас там опознали более десятка абсолютно посторонних людей. Вот поэтому мы и решили пригласить вас сюда, чтобы ознакомить с этими показаниями и свидетельствами.

– Ничего себе – пригласили! – Похоже, к Кире стал возвращаться ее гонор.

– Вы предпочли бы, чтобы вас обнаружили где-нибудь в лесу за Одинцовом? В виде разложившегося на жаре трупа?

– Фу, генерал! Вы же разговариваете с женщиной!

– Я очень надеюсь, что разговариваю с женщиной. Поэтому перейдем к делу…

Вечером смертельно уставшую от непрерывного допроса Киру Бойко увезли в Печатники, микрорайон такой есть в Текстильщиках. А в этом микрорайоне – женская тюрьма, которая называется СИЗО No 6. Большое пятиэтажное здание, облицованное белой кафельной плиткой.

Всю дорогу до Текстильщиков, а затем во время медосмотра и заполнения документов Кира жила только своими мыслями, почти не обращая внимания ни на что окружающее. Отвечала, когда спрашивали, чисто механически. А сама все думала: как же все это произошло?! Почему она наделала столько глупостей, оставила столько следов? Ведь чему-то же ее учили, отправляя с документами почившей в бозе Натальи Михайловны Свинаренко… И все она делала правильно. Киллер сам на нее клюнул…

Она так верила в свои артистические способности! А вот, выходит, они-то ее и подвели. Незаметной надо было стать! А она словно чужую роль играла. Вот и запомнили ее повсюду, где только можно было…

Но больше всего ее испугало то обстоятельство, что на глушителе пистолета Котова, который она так ловко достала из сумки киллера, оказались четкие следы ее пальцев. Тут уж, что ни придумывай, никто не поверит. Слишком веская улика. И она, как сказал ей следователь, который вел допрос в связи с постановлением новосибирского прокурора о возбуждении производства по двум делам о самоубийствах граждан Седовой и Котова по вновь открывшимся обстоятельствам, тянет на сто пятую статью Уголовного кодекса. Следователь из Новосибирска должен прилететь в самое ближайшее время. Что это за статья и какое по ней предусмотрено наказание, Бойко не знала, поскольку никогда, даже в шутку, не имела дел с Уголовным кодексом. А стоило бы…

Она и на вопросы отвечала рассеянно, продолжая думать лишь об одном: имя генерала Орлова, о чем тот ей не раз говорил в самой грубой форме и прямо в глаза, никогда и ни при каких условиях не должно фигурировать в ее разговорах. С кем бы то ни было! Ни-ко-гда! Потому что соблюдение одного только этого условия может спасти ей жизнь. Раскроет рот не по делу, вякнет что-то – и, считай, кончилась ее биография. Поэтому она больше всего теперь боялась, чтобы с ее уст не слетело это проклятое имя.