— О-о-о… — потянула я, плавно переместившись за бабкину спину, — а-а.., это он ударился.., споткнулся… то есть упал…

Бабка снова поправила очки, оглянулась на меня, повернулась к Стасу и, с явным трудом сдерживая смех, покачала головой:

— Ты уж, Стас, на ногах крепче держись, что ли…

Мы с ним переглянулись украдкой, и он торопливо отозвался:

— Конечно, Степанида Михайловна, конечно!

Часа два мы с бабкой возились по хозяйству и в огороде, Стас опять строил баню, причем дело у него двигалось такими темпами, будто он всю жизнь только этим и занимался. Наконец я услышала со двора Надысин голос.

— Привет, дорогая! — обрадовалась, увидев меня, подружка и сразу предложила:

— Пошли купаться!

Я оценила ее предложение по достоинству, и вскоре мы втроем направились в сторону речки. Накупавшись, мы развалились рядком на горячем песочке, я пристроила голову Стасу на плечо и блаженно закрыла глаза, размышляя о том, как мало надо человеку для счастья. Однако подремать мне не дали. Лежащая справа подружка заерзала, завздыхала и наконец произнесла:

— Насть, а деньги в той «Тойоте» все-таки были?

Не открывая глаз, я улыбнулась и отозвалась:

— Угу…

Несколько минут царило молчание, потом Стас перевернулся на живот и почесал в затылке:

— И «дипломат» спрятали в тайнике?

— Угу…

— Но его там… — протянула Надежда, и я почувствовала, как меня с ожиданием разглядывают две пары заинтересованных глаз.

— Нет, — закончила я и опять улыбнулась.

— Стаська, хватит скалиться! — толкнула меня в плечо подружка. — Куда деньги-то делись?

— Следствие пришло к выводу, что валюта, если она была, вероятнее всего, сгорела во время пожара. Там не то что деньги, там тела после гранат еле собрали. Так что…

— Так ведь следствие к этому выводу ты привела!

— Ага, — согласилась я.

С обеих сторон послышались разочарованные вздохи, я подождала, пока ребята улягутся и как следует расслабятся. Приподнялась на локте и заявила:

— Есть у меня один тракторист знакомый…

* * *

Я постучала в невысокую голубую калитку и осторожно глянула по ту сторону забора. Замаскировавшийся возле самой ограды Мотя понял, что его вычислили, разочарованно улыбнулся и сказал:

— М-ам!..

— Привет, Мотя! — обрадовалась я и попросила: Позови, пожалуйста, Елену Петровну!

Ротвейлер, подозрительно оглядываясь на нас, отошел на несколько метров в глубь двора и, повернувшись в сторону дома, неторопливо прогремел:

— Ва-у.., ва-у.., ва-у-у!!!

— Надо же, — изумился Стас, — вот это голосок!

— Вот это голосок! — эхом повторила Надька и спряталась за широкую Стасову спину.

Тем временем из дверей дома выглянула хозяйка.

Приложив ко лбу ладонь, она пригляделась и обрадованно воскликнула:

— Да это же Настя!

Поскольку это было чистейшей правдой, я широко улыбнулась и кивнула:

— Здравствуйте!

Я представила ей Стаса и Надьку, и Елена Петровна пригласила нас в дом, по дороге расспрашивая, как я прошлый раз добралась до Горелок. Не желая расстраивать добросердечную старушку, я уверила ее, что добралась прекрасно. Поболтав немного, я спросила Елену Петровну о внуке. На наше счастье, оказалось, что он должен быть с минуты на минуту. Любезно отказавшись от предложенного чая, мы поговорили еще немножко с хозяйкой и скоро услышали шум подъезжающей машины. Мотя расстарался как следует, отмечая приход любимого хозяина, и через пару минут в коридоре послышались шаги. Дверь открылась… Я-то уже была к этому готова, а вот подружка вдруг охнула, торопливо прикрыв рот рукой, и побледнела. Потому что в горнице вновь появилось солнышко. Широко улыбаясь, Ленечка приветливо поздоровался с гостями, явно задержав взгляд на очумевшей подруге. Он пригласил нас за стол, но, чтобы зря не отнимать у людей время, мы отказались. Пока Надежда потихоньку приходила в себя, мы со Стасом быстренько изложили Ленечке суть нашей нужды. Тот задумчиво потер подбородок и повторил:

— Трактор? Знаешь, я думаю, здесь сподручнее будет экскаватор…

* * *

Несколько минут я сосредоточенно оглядывалась вокруг, чтобы абсолютно точно удостовериться, что не ошиблась. Конечно, со стопроцентной точностью трудно было определить, что это то самое место. К тому же сейчас был белый день и ярко светило солнце, а в прошлый раз было темно и лил проливной дождь.

— Ну? — нараспев протянула Надька, мимоходом демонстрируя свои неплохие вокальные данные, и покосилась влево. Слева, в трех шагах от нее, стоял златоглавый Ленечка и сосредоточенно наблюдал за моими действиями.

— Ага, — воскликнула я, увидев висящий на одном из кустов деревянный кол с намотавшейся вокруг колючей проволокой, — это здесь!..

Я ткнула пальцем в слабо колышущуюся черную поверхность. Стас встал рядом со мной и задумчиво склонил голову:

— Ты уверена, что здесь настолько глубоко?

— Глубоко, глубоко, — подтвердил Ленечка, — есть котлованы и по десять метров. Не зря же говорят — места гиблые, никто и связываться не хочет. Здесь чего ни выкопай, все одно зальет, пикнуть не успеешь.

— Леонид, может, приступим?

— Конечно! — радостно отозвался тот, они вместе со Стасом отошли к яме и принялись оживленно размахивать руками.

— Теперь дело за мужчинами, — махнула я рукой, — пойдем в машине посидим, думаю, тут надолго…

Мы сели в стоящую неподалеку «четверку», позаимствованную за бутылку водки у Надькиного соседа.

— Ну что, — ухмыльнулась я, устраиваясь поудобнее, — втюрилась?

Надька томно вздохнула и глянула на меня телячьим взглядом. Здесь все было ясно и без разговоров.

Меж тем Ленечка удалился в сторону дороги, и через несколько минут из-за кустов послышался рев мотора и лязг гусениц.

— Первая танковая… — прокомментировала Надька, наблюдая за осторожно вползавшим на изрядно потоптанную полянку экскаватором. — Интересно, что все-таки из всего этого получится?

Понаблюдав немного за энергично взявшимися за дело мужчинами, я откинула назад спинку сиденья и блаженно закрыла глаза. Единственное, что мне сейчас мешало, это любимая подруга, с настойчивостью навозной мухи жужжавшая над ухом. В какой-то момент я осознала, что Надька повысила голос и повторяет вопрос не в первый раз.

— А что это ты днем спишь? Не выспалась, что ли? — Я недовольно покосилась в ее сторону, а она вдруг радостно вскинулась и заверещала:

— Ах, вот оно в чем дело!

Я-то гляжу! И у Стаса синяки под глазами…