лишь сказала, что это вопрос жизни и смерти и что кроме него мне не кому помочь. Уж не знаю, где он все это достанет, но он обещал все сделать. Я верю в него.

Я прекрасно понимаю, что Тимур поднимет все камеры видеонаблюдения в Москве. Что будет землю рыть, но отыщет того кто помог мне сбежать. Поэтому, я хочу уберечь друга. Нужно быть предельно осторожными, чтоб ни в коем случае не подумали на него. Иначе он может пострадать, а он этого не заслужил.

— Нам нужно поговорить! — Тим берет мою руку и усаживает на свое колено. — Не хочу портить этот момент, но мне сегодня нужно…

— Убить Яна. — Заканчиваю за него предложение.

— Да! — подтверждает, смотря в мои глаза.

Мне больно! Но не от того что Ян умрет, нет. Я знаю, что с ним все будет в порядке, почему-то уверена, что у меня все получится. Мне больно от того, что я понимаю, — близится наше расставание.

Знаю, что сейчас не имею права на слабость. Но мне очень хочется расплакаться. Хочется постоянно прижиматься к его горячему телу, хочется дышать им, успокаивая свой разум. При всем этом я должна оставаться рассудительной и спокойной. Иначе он все поймет.

— Могу я с ним увидеться? — спрашиваю охрипшим голосом.

— Да, — шепчет он, прижимая к себе. — Он сам просил об этом, — признается.

— Хорошо! — вытираю скатившуюся слезинку.

— Алина! — стонет Тим. Он притягивает меня ближе, накрывая живот ладонью. Замираю, вспомнив о ребёночке. Боже, как хорошо, что он не знает о беременности. — Прости, но я по-другому не могу…

— Я знаю.

Мне нужно отыграть последнюю роль, нужно усыпить бдительность Тимура, чтоб гарантировать успешность спланированной операции. Все должно идти спокойно, без истерики и слез. Я должна вести себя так, как будто сегодня спокойно засну в его объятьях. Ничего не должно предвещать плохого исхода.

— Где мой браслет? — спрашиваю спокойно. Я помню слова Каролины, они плотно врезались в мое сознание. Без браслета тетя умрет.

— У меня… — целует в щеку. — Хочешь забрать?

— Да, — опускаю глаза.

— Ты должна знать еще одну вещь, — напрягается он. — Его нужно будет вернуть твоей тете, она без него может умереть.

— Умереть? — спрашиваю, добавляя удивленные нотки. Он должен верить в правдивость моих переживаний.

Мне противно самой себе от вранья, потому что вижу — он ничего от меня не скрывает. Он честен со мной, как мы и договаривались. А вот я лживая тварь, которая его старается обыграть его на собственном поле. Оправдываю себя лишь тем, что все это необходимость для спасения его собственного дитя.

— Да. Поэтому, если с тобой все будет хорошо, мы завтра вернем его Еве.

— Со мной все будет хорошо, я чувствую это, — успокаиваю его.

— Я тоже надеюсь на это, — он нежно целует мои губы, — И знаешь что? Завтра мы улетим далеко-далеко, где я буду любить тебя без остановки. Где мы будем совершенно одни, и нас никто не потревожит.

Держу слезы при себе, не смею всхлипнуть, улыбаюсь ему и обнимаю за шею. Знаю что больше не окажусь с ним в его частном самолете, никогда больше не почувствую той эйфории в полете. И это никогда можно повторять долго, очень долго.

Дышу глубоко им, вдыхаю каждую частичку его аромат, пытаясь как можно больше оставить в себе. Смотрю в его лицо, запоминаю каждую частичку, каждую линию. Запечатлею его серые глаза, делая кадр в сознании. «ПРОСТИ РОДНОЙ!» За такое короткое время я на столько прикипела, на столько полюбила, что просто страшно становится… Как я сумею выжить без него эти девять месяцев?

— Поехали! — предлагает он, на что я киваю. Я боюсь пикнуть, боюсь услышать дрожь в собственном голосе, боюсь выдать себя. Так же боюсь выдать Каролину, потому что понимаю, что ей нужно остаться при нем, чтоб притушить его пыл, когда меня не стане. Уверена, она уже подчищает все хвосты, накладывая на сегодняшний день чары, чтоб другие ведьмы не смогли просечь ее в подставе. Она уверена в нашем успехе и подпитала меня своими утверждениями.

Мне лишь осталось хорошо отыграть собственную роль.

Глава 49

Выезжаем из офиса. Все что мне нужно при мне. Браслет лежит в кармане моего пиджака — Тимур сразу отдал его, как только я оделась. Сумочка на моем плече, в которой находятся кошелёк с картами и паспорт, вот только я вряд ли сумею им воспользоваться.

Пока Тимур сосредоточенно ведет машину, я пользуюсь моментом и пишу смс Марку.

Я: Мы выехали. Все в силе?

Пишу трясущимися руками. Ответ не заставляет ждать.

Марк: Конечно цветочек!

Я: Хорошо, можете выезжать.

Марк: Тут твоя тетя просит, чтоб я вышел из машины, она хочет сама поехать. Что мне делать?

Вообще-то это очень хорошая идея, почему я сразу не догадалась? Так он останется вне подозрения.

Я: Делай, как она сказала. Машину нам придется бросить где-нибудь… Как будет возможность, я сообщу, где ее оставили. Номера в машине?

Марк: Да, они в багажнике, и еще некоторые вещи есть, вдруг пригодятся… За машину не переживай, она пока не числится в угоне, хозяева на отдыхе.

Он что угнал ее? Боюсь сейчас спрашивать, но обязательно в скором выясню, поэтому просто благодарю его.

Я: Боже спасибо!

— Что делаешь? — спрашивает Тимур, посматривая на меня. Сердце вдруг сильно застучало, понимаю что он может это заметить, поэтому быстро беру себя в руки.

— Я пишу Нине, спрашиваю как дела? — спокойно отвечаю ему.

Тут же перехожу в чат с Ниной и пишу ей смс. Все должно выглядеть правдоподобно.

Я: Привет! Как дела? Чем занимаетесь?

Не дожидаясь ответа, снова перехожу в нужный чат.

— Долго еще? — спрашиваю, отвлекая его внимание от своего телефона.

— Минут десять, — отвечает он. — Все хорошо?

— Пока да! — вздыхаю. Он снова концентрируется на дороге, а я продолжаю.

Марк: Не за что! Переживаю за тебя…

Марк: С тобой все будет хорошо?

Марк: Я вбил свой телефон в новую симку.

Марк: Отзвонить, как все утихнет.

Марк: Тетя твоя уже выехала к вам на черном БМВ — Х3.

Марк: Она у тебя крутая!

Марк: Буду скучать…

Я: Марк, спасибо большое за помощь! Я тоже буду скучать!

Я: Удали все смс, сейчас…

Я: Пока!

Марк: Хорошо, пока!

Быстро удаляю переписку и кладу телефон в карман.

Сердце колотится в сумасшедшем темпе. Тимур чувствует это — хмурится. Он списывает мое состояние на переживание за волка. Берет мою руку и целует костяшки.

— Все будет хорошо любимая! — говорит