– Думаю, мы вернемся к ужину. Адди сказала, что сегодня она тоже будет поздно, так что тебе не придется с ней заниматься.

Что ж, по крайней мере, у нас с Саймоном появится возможность побыть наедине.

– Ладно, мне надо бежать, дорогая. Пока, папа! Я люблю вас обоих.

Я решила приготовить себе кофе.

– Как прошел день? – поинтересовался Монти, входя в кухню.

– Очень странно. – Заварив напиток, я обхватила горячую чашку замерзшими ладонями. – Попозже зайдет Саймон – мы с ним должны поработать над нашей композицией.

– Это он заставил расцвести розы на твоих щеках? – с хитроватой улыбкой спросил Монти.

– Возможно, – ответила я и потрогала лицо.

– Было бы неплохо получше разглядеть этого молодого человека, учитывая, сколько времени ты проводишь в его обществе, – сказал Монти и едва заметно подмигнул. – И с его отражениями.

Я уставилась в чашку с кофе и долго сидела молча, а потом сказала:

– Я должна была это предвидеть.

– Ха! Ради любви люди бывают готовы на все. И нельзя их в этом винить.

– Я вовсе не люблю Саймона. – Мне трудно было признаться как в своих чувствах, так и в содеянном – даже деду, который, оказывается, наблюдал за мной гораздо более внимательно, чем я предполагала. – С ним что-то не так.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – произнес Монти и похлопал меня по руке. – Не беспокойся. Я буду хранить твои секреты, а ты – мои.

Только на это мне и оставалось надеяться. Я окинула деда более внимательным взглядом. Он был аккуратно одет, застегнут на все пуговицы, причесан, и глаза у него были ясные. Похоже, сегодня один из его хороших дней.

– Ты ведь не станешь мешать нам с Саймоном, правда?

Монти скорбно посмотрел на пустую вазу, где обычно лежало печенье.

– Твоя мама ничего не пекла уже целую вечность. Ты заметила? А сейчас овсяные печеньки с шоколадом пришлись бы очень кстати.

Я, однако, была не в том настроении, чтобы заниматься стряпней.

– Хочешь мороженого?

– Для мороженого сейчас слишком холодно. Роуз всегда держала в доме овсяное печенье с шоколадом. Мы никогда без него не оставались. Кстати, твоя мама использует рецепты Роуз. Ты знаешь это? – Голос Монти звучал отстраненно, его взгляд был устремлен куда-то вдаль. – Интересно, есть ли у нее такое печенье сейчас? Где бы она ни находилась, печет ли она его до сих пор?

Трудно было понять, действительно ли Монти впал в прострацию или просто пытался добиться своего. В любом случае мне бы не хотелось, чтобы он в самый неподходящий момент побеспокоил нас с Саймоном.

– Итак, значит, печенье… – сказала я.

Когда Саймон позвонил в дверь, едва ли не все вазы в кухне были заполнены печеньем. Монти сидел за столом, поедая очередную порцию и запивая ее молоком. Судя по всему, он был доволен жизнью.

– Я открою.

Встав, я откинула назад растрепавшиеся пряди. Монти кивнул и запихнул в рот очередной кусочек лакомства, и я подумала, что мама меня убьет, узнав, сколько сладкого он съел. Впрочем, открыв дверь и увидев на пороге Саймона, я сразу забыла обо всем на свете.

– Привет, – сказала я, не зная, куда деть руки. – Как тренировка?

– Я был немного рассеянным, – ответил Саймон, ставя на пол рюкзак, и слегка прищурил темно-синие глаза. – У тебя что-то белое на лице.

– Это мука, – объяснила я и провела ладонью по лбу. – Я пекла печенье.

Он принюхался и осторожно провел большим пальцем по моей щеке.

– Я не все вытерла?

– Все.

Пальцы Саймона обхватили мою шею. Он привлек меня к себе и поцеловал в губы.

Наконец я нашла применение своим рукам. Положив их на плечи Саймону, я буквально повисла на нем. Его волосы оказались слегка влажными после душа и восхитительно пахли мылом и свежестью. От него также исходил запах мяты – значит, почистить зубы он тоже не забыл. Одной рукой Саймон развязал ленту, стягивавшую мою волосы в узел на затылке, другой стал гладить полоску обнаженной кожи на спине, над поясом джинсов.

В этот момент я почувствовала, что ни о чем не жалею.

– Ты, наверное, приятель Дэл, – раздался знакомый слегка надтреснутый голос у меня за спиной.

Монти стоял в дверях кухни.

Саймон замер на месте, а затем сказал:

– Я думал, ты дома одна. – Он шагнул вперед и протянул Монти руку. – Меня зовут Саймон Лэйн, сэр.

– А меня Монтроуз Армстронг. Я давно хотел с тобой познакомиться.

Монти чуть задержал руку Саймона в своей, считывая его частоту. Я не сводила глаз с его лица, пытаясь по выражению угадать результат проверки: если бы в частоте Саймона что-то было не так, Монти наверняка бы это почувствовал.

Наконец рукопожатие закончилось, и Монти одобрительно кивнул. Я облегченно вздохнула.

– Знаешь, паренек, Дэл моя любимица.

– Моя тоже, – сказал Саймон и положил ладонь мне на спину.

– Она испекла печенье. Думаю, тебе стоит попробовать.

Не обращая внимания на мой предостерегающий взгляд, Саймон прошел в кухню. Слушая, как он восторгается печеньем, я лихорадочно придумывала подходящий предлог, под которым мы могли бы уйти из дома.

– Значит, вы вместе сочиняете песню? Такое задание вам дала преподавательница по музыке? – поинтересовался Монти.

Прежде чем ответить, Саймон прожевал и проглотил кусок печенья.

– Ну да. Знаете, мне здорово повезло, что я попал в пару к Дэл. Она просто гений.

– А у тебя разве нет музыкальных способностей? – с легким удивлением спросил Монти.

– Нет, сэр. Чего нет, того нет. А вот в вашей семье, по словам Дэл, у всех абсолютный музыкальный слух.

– Вот как? Значит, она тебе об этом рассказала?

В голосе Монти ничего не изменилось, но по глазам было заметно, что он насторожился.

– Нам пора заниматься, – произнесла я, поспешно увлекая Саймона в гостиную.

– Он что, тоже из ваших? – прошептал он. – Ну, из Путешественников?

– В нашей семье все Путешественники. И Элиот. Но Монти… Он занимался этим слишком долго, и теперь с ним не все в порядке.

– А мне он показался вполне нормальным, – сказал Саймон, садясь за пианино.

– У него бывают хорошие моменты, а бывают плохие. К тому же дед явно старался произвести на тебя хорошее впечатление.

– Разве я какой-то особенный гость?

Саймон просунул палец в одну из петель на поясе моих джинсов.

– Конечно. Еще какой, – улыбнулась я.

– Я весь день думал о тебе. Ну, о том, что я про тебя узнал. Все это кажется невероятным.