Утром Чак Дэй поднялся и написал в своем дневнике: «Итоговый отборочный тур, очень нервничаю, но уверен в себе». Джонни Уайт написал: «Мы все переживаем, к нам часто заходит Элвин».

Элвин Албриксон и сам не мог до конца расслабиться. Это был его день правды. Многие его коллеги будут наблюдать гонку вечером – не только Эбрайт, но и старый добрый Джим Тен Эйк из Сиракуз, Эд Лидэр из Йеля, Джим Врэй из Корнелла и Констанция Титус, олимпийский бронзовый призер 1904 года в одноместой шлюпке. Более того, здесь был Роял Броухэм, настраивая аппаратуру для живой трансляции гонки на пятьдесят радиостанций по всей стране через сеть компании «Си-би-эс». Все в Сиэтле – да и большая часть остальной страны – будут слушать ее по радио. Элу будет некуда прятаться, если парни не смогут победить.

Над Нью-Джерси в то утро разразилась гроза, дождь со всей силы бил по крыше «Принстон Инн». К полудню, однако, облака ушли за горизонт, и погода становилась жаркой и душной, но ясной. Озеро Карнеги было зеркально-гладким и отражало светло-голубое небо. Финальный отборочный тур был назначен только на 5 часов вечера, так что парни большую часть дня отдыхали в эллинге Принстона, пытаясь сбежать от жары. К середине дня черные седаны и купе, полные болельщиков разных команд, стали подъезжать к озеру Карнеги. Водители ставили автомобили в тени деревьев вдоль последних сотен метров гоночной дистанции, потом разворачивали одеяла для пикника на траве и открывали корзинки, наполненные сэндвичами и холодными напитками. Трибуны на финишной линии понемногу наполнялись зрителями, которые обмахивали себя программками. Здесь были мужчины в фетровых шляпах и панамах, женщины в соломенных шляпках с плоскими полями, одетыми на их прелестные головки под изящным углом. Всего около десяти тысяч человек отважились выйти на жару, чтобы стать свидетелями всего шести минут гонки – шести минут, которые разобьют мечты всех, кроме тех девяти мальчишек, которые придут первыми.

В 4.45 лодки, пришедшие первыми и вторыми в предыдущий день – Калифорния, Пенсильвания, Вашингтон и спортивный клуб «Нью-Йорк Атлетик Клаб» – приплыли из эллинга Принстона на озеро Карнеги. Они прошли под грациозной аркой каменного моста, обогнули длинный и широкий поворот озера, подъехали к выпускающим воротам. «Уингд Футерс» развернули свою лодку и задним ходом загнали ее в ворота. Потом то же самое сделала Пенсильвания. Вашингтон тоже пытался заплыть в свои ворота, но большой и упрямый белый лебедь загородил парням дорогу и не двигался с места, пока Бобби Мок, крича на него в мегафон и яростно размахивая руками, наконец не убедил его медленно отплыть в сторону. Потом заняла свою позицию Калифорния.

В солнечных лучах раннего вечера высокие деревья на берегах отбрасывали длинные тени на стартовые кабины и лодки, но жара еще не спала. Парни из Вашингтона сняли майки сразу перед тем, как сесть в лодку. Теперь они сидели, держа весла в воде, готовые для первого тяжелого толчка, и каждый смотрел прямо вперед, на шею впереди сидящего, пытаясь дышать медленно и легко, настраивая свое сердце и мысли на лодку. Бобби Мок просунул руку под свое сиденье и потрогал счастливую шляпу Тома Боллза, которую заранее туда положил – несколько лишних граммов веса в обмен на большую долю удачи.

Ровно в пять выпускающий судья крикнул: «Все готовы?» Все четверо рулевых опустили руки, и тут же прогремел выстрел стартового пистолета.

Вашингтон плохо стартовал. На первых четырех или пяти ударах в начале гонки Горди Адам и Стаб Макмиллин лишь слегка опускали свои весла, доставая их из воды прежде, чем гребок был завершен. Это моментально вывело лодку из равновесия и резко обрубило тот импульс, который пыталась создать команда. Другие три лодки вырвались вперед. На следующем гребке все восемь весел Вашингтона вошли в воду чисто, идеально и одновременно.

Нью-Йорк Атлетик Клаб легко вышел в лидеры гонки, но Пенсильвания, вспенивая воду веслами, плывя на высоком ритме в сорок ударов в минуту, быстро вернула себе превосходство. Команда Калифорнии гребла с частотой тридцать девять ударов в минуту и пока оставалась на четвертом месте, на три метра впереди носа вашингтонской лодки. Бобби Мок и Дон Хьюм сначала подняли ритм до тридцати девяти, чтобы восстановить импульс, но как только им это удалось, снова замедлились до тридцати восьми, потом до тридцати семи, потом до тридцати шести и наконец до тридцати пяти. Несмотря на снижение темпа, «Хаски Клиппер» продолжал удерживать свою позицию, следуя за кормой лодки Калифорнии. Впереди Пенсильвания все еще молотила по воде со скоростью тридцать девять гребков. На отметке в четверть пути Бобби Мок увидел, что его лодка подбирается к Калифорнии. Он сказал Хьюму еще снизить частоту, и загребной установил невероятно низкий уровень – тридцать четыре гребка. Когда лодки стали приближаться к середине пути, Нью-Йорк Атлетик Клаб внезапно начал замедляться и довольно быстро оказался позади лодки Вашингтона. Пенсильвания оставалась впереди на три четверти корпуса и даже продолжала понемногу увеличивать отрыв от Калифорнии. «Хаски Клиппер» шел на той же позиции – на хвосте лодки Калифорнии. Парни продолжали грести с частотой в тридцать четыре удара.

Но какие это были тридцать четыре удара! Дон Хьюм с левого борта и Джо Ранц с правого устанавливали ритм длинными, медленными, красивыми и плавными гребками, и парни с каждого борта безупречно их повторяли. С берегов озера Карнеги вашингтонские парни, их весла и «Хаски Клиппер» казались единым существом, которое грациозно и мощно сжимало и разжимало корпус, продвигая себя по поверхности воды. Восемь голых спин раскачивались вперед и назад в идеальном единстве. Восемь белых лопастей входили и выходили из зеркальной воды в один и тот же момент. Каждый раз весла входили в озеро практически без всплеска или ряби. Каждый раз весла поднимались, и лодка летела вперед без задержки и колебания.

На отметке в полтора километра Бобби Мок наклонился к Дону Хьюму и прокричал: «Вот и Калифорния! Вот где мы обойдем Калифорнию!» Хьюм поднял ритм немного, до тридцати шести, и Вашингтон мгновенно пронесся мимо лодки Калифорнии, сиденье за сиденьем. Они стали подбираться к корме Пенсильвании. Загребной Пенсильвании, Ллойд Сэкстон, посмотрел на нос «Хаски Клиппер», который проходил вперед мимо него, и поднял ритм гребков до убийственных сорока одного. Но чем выше становился ритм гребков у Пенсильвании, тем короче и слабее становились сами гребки. Увидев следы на воде, которые оставляли за собой лопасти вашингтонских весел, Сэкстон был шокирован расстоянием между ними. «Между гребками у них были расстояния по полтора метра, а у нас – только метр. Это было невероятно», – сказал он после гонки. Вашингтон поравнялся с Пенсильванией.

Но Бобби Мок еще не использовал силы парней по полной. Он сделал это только на последних пятистах метрах. Бобби крикнул Хьюму усилить темп. Частота увеличилась до тридцати девяти, потом тут же до сорока. Еще пять или шесть гребков носы обеих лодок соревновались за первенство, уходя то вперед, то назад, как головы скаковых лошадей, растягивающиеся от бега. Наконец нос вашингтонской лодки решительно вышел вперед на пару метров. А дальше, как позже сказал Горди Адам, это было «плевое дело». За четыреста метров до финиша Вашингтон, раскачиваясь с невероятной грацией и мощью, просто пронесся мимо уставших парней из Пенсильвании так же, как поезд-экспресс обгоняет утреннюю молочную электричку. Последние двадцать гребков, как написал Шорти Хант на следующий день своим родителям, были «лучшими, которые я когда-либо чувствовал в лодке». На финише они были на целый корпус впереди соперников и все еще увеличивали отрыв. Когда их лодка пересекла черту, Бобби Мок, пренебрегая законами физики и здравым смыслом, внезапно встал во весь рост на корме полуметровой по ширине лодки и победительно выбросил в воздух кулак.