– А в боулинге? Ты говорил про меня гадости банкиру Варцевичу! Зачем?

– Ты и об этом знаешь, Лиза?! Да, я говорил Варцевичу гадости, чтобы разогреть его. Ему захотелось тебя полапать, ты надела ему на голову макет.

– Тебе-то какая польза?

– Непонятно? Но ты ведь рыдала на моем плече, жаловалась, что запорола целый проект, что от тебя отвернулись коллеги. Ты держала меня за руку, ты искала сочувствия! Я этого и добивался.

– Какой тонкий расчет!

– Согласись, недурно.

– Изумительно! – с издевкой произнесла Лиза.

– Видишь, я все делал, чтобы завоевать тебя. Все это – из любви к тебе, Лиза!

– Убогие у тебя чувства! Уродливые. Ты вредный и гнусный. Ты мне противен. Бывает, что нечаянно сделаешь больно любимому человеку, а потом страдаешь из-за этого. А ты умышленно загонял меня в капкан, манипулировал мной и наслаждался своей властью. Ты чокнутый! О какой любви ты говоришь? Постой… А тогда, в подъезде… Когда на меня напали…

Руслан кивнул:

– Да. Заметь, я появился вовремя.

– Ненавижу тебя! – Воспоминание о кошмарной сцене в подъезде заставило Лизу передернуться.

– Аренда насильника обошлась мне в сто долларов, – ухмыльнулся Руслан. – Но ты слишком бурно реагируешь, лапочка! Я вовсе не поручал тому балбесу лишать тебя невинности. Если таковая еще имеется. В чем я сильно сомневаюсь…

– Сволочь!

– Не пролей кофе. Твои манеры, надо сказать, катастрофически ухудшились с начала нашего знакомства. Лиза, ты деградируешь! Так вот… Я только хотел, чтобы он тебя напугал. А я бы спас.

– Ненавижу!

– Постой! Не ругайся. Смотри на жизнь проще. Мы с тобой сыграли партию. Ты выиграла, я проиграл. Ты обошла все мои ловушки, западни. Признаю поражение. И, как побежденный, я достоин сочувствия. А не ненависти.

– Размечтался!

– Что ты за девушка, Лиза? Где ты еще видела такого перспективного жениха – богатого, щедрого, галантного? Нет, тебе все до лампочки. Я еще не встречал такой несговорчивой вредины. Ладно бы у тебя кто-то был. Но ведь ты одна!

– Откуда тебе знать! – желчно огрызнулась Лиза.

– Я наблюдал за тобой. Шпионил у подъезда. Даже фотографировал. Нет, у тебя никого нет. Ты одна.

– Да, я одна, – с трагизмом в голосе согласилась Лиза.

– Так почему же ты мне отказала по всем пунктам? Почему я потерпел сокрушительное фиаско?

– Я тебя не люблю.

– Ах да! Вспомнил! Тот огромный, развязный детина, что пристал к тебе в ресторане. Я тогда очень эффектно уложил его одной левой. Припоминаешь? Он говорил тебе скабрезности, нахал этакий.

– И что?

– Я оплатил его счет за обед. Чтобы не слишком сильно сопротивлялся.

– Ты и с ним заранее договорился?!

– Угу. Думал поразить тебя умением мочить неприятеля. Показать, как здорово я владею карате. Видишь, чего только я не напридумывал, чтобы выпендриться перед тобой. И все зря.

– Ты подлец. С отличными задатками шизофреника. Тебе надо лечиться.

– Подозреваю, мое общество стало для тебя невыносимым.

– И небезопасным.

– Не беспокойся, я скоро исчезну. И мы впредь с тобой не увидимся.

– Пожалуй, мне надо обратиться в милицию.

– Попробуй, – спокойно пожал плечами Руслан. – Интересно, что ты там скажешь. Нет, Лиза, я все-таки не понимаю! Ну что тебе еще нужно, а? Посмотри на ситуацию со стороны. Молодой мужик, симпатичный, на «шевроле», с кучей денег, владелец крупной фирмы… И тебе не нужен! Не нужен! Маленькой хорошенькой выдре! Как это понять?

– Я не выдра! А ты на самом деле ноль без палочки.

– Да, я не тот, за кого себя выдавал. Но не об этом речь. А о нетипичности твоих реакций.

– А мне нравится быть нетипичной.

– Да? Тогда это единственное объяснение твоему поведению.

Руслан бросил на стол скомканную салфетку, деньги и поднялся. Он силой завладел Лизиной рукой и поцеловал ее. Потом к тому же имел наглость щелкнуть разъяренную девушку по носу.

– Чао, крошка. Извини, если обидел. Больше не увидимся.

Лиза молча проводила его взглядом. Потом заказала еще кофе.

Один из преследователей зачем-то с разбегу врезался в кулак Здоровякина. Наверное, был прожженным мазохистом. Наблюдение подтверждалось тем, что, не удовлетворившись первой зуботычиной, он снова бросился на Илью.

Второй мальчуган замер в нерешительности – ему достался необычный противник. Элегантная дама преклонных лет в дорогих шмотках. Бить бабулю, тщательно причесанную, одетую и накрашенную, не поднималась рука. Поэтому парень устрашающе рыкнул, показал бабуле «козу» и повернулся к Валдаеву. Это было одной из наиболее серьезных ошибок в его жизни. Так как импозантная старушка тут же подобрала с земли увесистую корягу и со словами «Получи, фашист, гранату!» – более чем странными в устах парижской дамы! – опустила ее на затылок парня.

– Ты что, сдурела, старая?! – заголосил тот, хватаясь за голову. Но взбить из Анн-Мари омлет не успел, потому что попал в распоряжение освободившегося Здоровякина.

Валдаеву достался третий резвый карапуз, довольно упитанный, крупнокалиберный. Еще чуть-чуть – и его мощный кулак соприкоснулся бы с челюстью или носом, столь ценимыми женской половиной города. И физиономия дамского угодника Валдаева была бы подпорчена. Но в последний момент неприятель разглядел что-то сквозь пелену яростного азарта, застилавшую ему глаза.

– Александр Владимирович! – удивленно воскликнул противник, убирая руки от симпатичного валдаевского фейса, и тут же пропустил удар в физиономию. Не удержав равновесия, он рухнул в песок.

– Женя, ты? – удивился Валдаев, растирая ушибленный кулак. Он помог Евгению подняться, отряхнул с него песок, снял ламинарию с головы.

Бойцы пожали друг другу руки.

– Ну и встреча у нас вышла!

– Я теперь охранником, Александр Владимирович, – почтительно объяснил Евгений (когда-то Валдаев спас его из беды, и тот не забыл добра). – У одного кента. На том берегу. Братаны, заканчивайте! – крикнул Женя. – Это друзья Валдаева! Александр Владимирович, что ж вы у нас катер угнали?

– Извини, так получилось, – очень информативно, аргументированно, в стиле Анн-Мари ответил Саша.

Избитые собственники катера проводили путешественников к базе отдыха «Солнечная».

Работница базы, приятная женщина лет сорока, внимательно осмотрела разгоряченного экспресс-дракой Здоровякина, тонко улыбнулась уголком рта Валдаеву и удивленно приклеилась взглядом к нежно-салатному костюму Анн-Мари («Yamamoto»), к ее изысканным украшениям, туфлям и сумочке из переливающейся кожи питона. Затем опустила наконец-то глаза на предъявленные ей фотографии Поля Деманже и Ирины Линьковой.