Но ведь у Казахстана доля морского дна Каспия самая большая – почти треть. К тому же он располагает портом Актау.

В общем, вопрос статуса Каспия непростой. Он должен быть приемлем для всех прикаспийских государств, и самое главное – отвечать природным интересам Каспия.

В 2003 году в Алматы «северяне» – Казахстан, Россия и Азербайджан – подписали трехстороннее соглашение о точке стыкования линий разграничения сопредельных участков дна Каспийского моря. Сначала декларацию о сотрудничестве приняли Казахстан и Россия. Затем было заключено такое же двустороннее соглашение между Россией и Азербайджаном, а спустя некоторое время – трехстороннее соглашение между Казахстаном, Россией и Азербайджаном.

В результате они получили контроль над 64 процентами моря в его северной части. Шельф и дно разделили на национальные сектора, поверхность и толща воды – общие.

А как же другие страны? Тегеран не признал этот «тройственный пакт» и продолжал настаивать на своем предложении – Каспий следует поделить поровну между всеми прибрежными государствами. То есть создать своеобразный кондоминиум – совместное владение. Позиция Туркменистана при прежнем президенте Сапармурате Ниязове была близка к позиции Ирана.

Создавались межгосударственные комиссии, экспертные группы выдавали свои исторические, географические и экономические заключения, несколько раз проходили саммиты глав пяти прикаспийских государств, обсуждавшие статус Каспия.

В октябре 2007 года президенты пяти прикаспийских стран снова собрались в Тегеране. Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев приехал с предложением, которое не вызвало возражений у всех глав прикаспийских государств. Оно касалось использования моря исключительно в мирных целях и решения спорных вопросов только мирными средствами. В остальном, как и прежде, оставались расхождения.

16 октября 2007. Президенты Азербайджана Ильхам Алиев, России Владимир Путин, Ирана Махмуд Ахмадинежад, Казахстана Нурсултан Назарбаев и Туркменистана Гурбангулы Бердымухаммедов (слева направо) во время совместного фотографирования участников саммита Прикаспийских государств в дворцовом комплексе «Саадабад» в Тегеране

Их главная причина заключалась в неравномерном распределении углеводородов на морском дне. Больше всего нефтеносных пластов находится в северной части Каспия, меньше – в южной, ближе к Ирану. Северные страны – это Казахстан, Россия, Азербайджан. Южные – Иран и Туркменистан.

Наверное, это была первая в истории современной цивилизации попытка разделить богатый минеральными и биологическими ресурсами внутренний водоем «на пятерых».

Внутренний? Внутренним он был в Советском Союзе. Как называть Каспий сейчас – озером или морем? Если бы он был признан озером, то стал бы общей собственностью всех пяти прикаспийских стран. В таком случае любая из пяти стран, которая затеяла бы разведочные работы, должна была согласовывать свои действия с остальными соседями. После долгих исторических изысканий и научных экспертиз пришли к единому мнению: Каспий – это все же море.

Иран заявил: шельф и дно Каспийского моря должны быть разделены поровну – по 20 процентов каждому из прикаспийских государств. Его позиция понятна – Ирану принадлежало всего лишь 13 процентов береговой полосы. В случае принятии его предложения иранская часть моря приросла бы на семь процентов, что, разумеется, не устраивало ни одну из остальных четырех сторон, за счет которых это бы произошло.

Предложение России: поверхность и водную толщу Каспия оставить в общем пользовании, а поделить на национальные сектора только дно. По так называемому методу срединной линии, то есть по продолжению линии наземных границ. В случае если возникнут споры из-за месторождений нефти и газа, выработать механизмы взаимных компенсаций.

Иран не согласился. Он почувствовал себя обделенным. Эксперты подсчитали: ему досталось бы меньше всех условного углеводородного сырья – 0,9 миллиарда тонн. Туркмения получила бы 1,5 миллиарда тонн, Россия – 2 миллиарда тонн, Азербайджан – 4 миллиарда тонн. Больше всех выиграл бы Казахстан, на его долю пришлось бы 4,5 миллиарда тонн.

Азербайджан предлагал возвратиться к старой практике. В советские времена дно Каспия было поделено на пять секторов. Азербайджану было отведено 18 процентов, России – 16, Ирану – 14, Казахстану – 29, Туркмении – 22 процента. По мнению Баку, ничего нового в этом вопросе придумывать не надо, а просто закрепить старые национальные сектора Каспийского моря как части территории молодых государств. Мол, линии разграничения как раз и будут государственными границами.

Снова возразил Тегеран, его поддержал Ашхабад. Тогдашнего президента Туркмении Сапармурата Ниязова не устраивала сама идея модифицированной срединной линии раздела Каспия, хотя с таким вариантом согласились и США. У Ашхабада возникли споры с Баку из-за двух месторождений, расположенных в центре Каспия. Одно из них – «Кяпаз» (по туркменской топонимике «Сердар») – богатое, его запасы составляют около 150 миллионов баррелей нефти и газового конденсата.

Нурсултан Назарбаев тоже нашел в азербайджанском варианте существенные изъяны. А как же быть с судоходством, торговлей, рыболовством? Это сколько же границ нужно будет пересекать?

Вскоре аргументы казахстанского лидера возобладали, и его азербайджанский коллега изменил свою позицию, приняв сторону Нурсултана Назарбаева.

Отсутствие общей линии в этом вопросе препятствовало разрешению вопроса недропользования во всем Каспийском море и тормозило принятие конвенции о его новом правовом статусе. Короче, вопреки разумным призывам к тому, чтобы Каспийское море не разъединяло, а сближало прибрежные страны, оно покрыто государственными границами, секторами и исключительными зонами.

Общим местом в истории отношений России и Казахстана как в советский, так и в постсоветский период является бесспорный факт сильного влияния Кремля на кадровую политику Алма-Аты. О том, какую роль сыграли его посланцы во властной элите Казахстана, рассказано в предыдущих главах. Но был и обратный процесс.

В январе 1996 года Ельцин объявил о создании общероссийского штаба по выборам президента России. Руководителем был назначен первый вице-премьер Олег Николаевич Сосковец.

Были ли у Ельцина какие-нибудь перспективы? Вот данные опроса общественного мнения, проведенного в начале января. На вопрос «За кого бы вы голосовали, если бы выборы состоялись сегодня?» в поддержку Ельцина высказалось всего три процента избирателей. За Зюганова – 26 процентов.

Тем не менее Сосковец согласился возглавить штаб. Неужели верил в победу Ельцина? Наверное, верил, потому что не взялся бы за такое безнадежное дело.

Сосковец в советское время сделал головокружительную карьеру. Родившись в 1949 году городе Талды-Кургане Казахской ССР в рабочей семье, он прошел путь от вальцовщика листопрокатного цеха Карагандинского металлургического комбината до министра металлургии СССР в правительстве последнего советского премьера В. С. Павлова.