— Ты что здесь делаешь? — недовольно спросил старичок. — Одна, без взрослых? Это ты напугала Франческу?

— Кого? — удивилась она.

— Франческу, мою обезьянку.

— Простите, мсье, я не хотела. — Девочка растерянно оглянулась и зачем-то добавила: — Вон идет моя бабушка, мсье, так что я не одна. До свидания.

— Он так и сказал: «Чертово отродье»? — нахмурившись, спросил брат. Они сидели за столиком в летнем кафе и пили апельсиновый сок из узких высоких стаканчиков. — Он тебя заметил?

— Он на меня даже не посмотрел. Наверное, он имел в виду обезьянку.

— Я же говорил тебе, что он бандит.

— Может, нам пойти в полицию?

Мальчик презрительно наморщил нос.

— У всех полицейских куриные мозги. Думаешь, они станут нас слушать?

— Что же делать?

— Уж во всяком случае никому ничего не говорить.

— Даже Мими?

— Даже ей. Это будет наша с тобой тайна. Ты умеешь хранить тайны?

— Да, — с восторгом отозвалась девочка.

— Тогда слушай, — мальчик оглянулся по сторонам. (Бабушка сидела в шезлонге, спрятав лицо под белым шелковым зонтиком, и смотрела на залив — там, далеко, у самого горизонта, маячил маленький треугольный парус.) — Первым делом нужно украсть у него пистолет.

— Украсть? — она едва не поперхнулась соком. — То есть взять без спроса? Но бабушка говорила, это нехорошо…

— Дура! — брат рассердился. — Это у обычных людей красть нехорошо, а он бандит. Если бабушка уйдет на небо, что мы будем делать?

Она подумала и честно призналась, что понятия не имеет. Жизнь без бабушки казалась абсолютно невозможной.

— Но как же мы его украдем, если тот господин все время носит его в кармане?

— А ночью? — резонно возразил мальчик. — Не ложится же он спать в костюме.

— Вы что, сударь, хотите, чтобы я полезла к нему ночью, когда темно?! Да я умру от страха!

— Я тоже, — вздохнул он. — Значит, нужно сделать так, чтобы он уснул днем. Помнишь, к бабушке приходил доктор и принес ей порошки? В таких маленьких бумажных пакетиках, от бессонницы…

Коробочка с порошками лежала в ванной комнате, на фарфоровой полочке под зеркалом. Девочка высыпала порошки в платочек, а коробочку взяла себе: она здорово пригодилась бы в качестве посуды для куклы. Бабушка не заметила пропажи, а если и заметила — списала на свою забывчивость. Она вообще частенько жаловалась то на память, то на сердце, то на отекшие ноги… «Возраст, будь он проклят, — вздыхала она. — Два больших желания осталось у меня в жизни: успеть пристроить вас с Сашенькой до того, как умру, и увидеть Петербург. Тысячу лет не была там, а так и тянет… Все бы отдала».

— Бабушка, почему ты так страшно говоришь: «Умру…» Не надо!

— Ладно, не буду. Вот пристрою вас и сама рядом останусь.

— Навсегда-навсегда?

— Навсегда.

В тот день ей опять нездоровилось. Девочка с братом ушли завтракать в обществе Мими и ее родителей. Народу была тьма-тьмущая: самый разгар сезона, буйство золотых и лазурных красок, жара и освежающий ветер с Прованса, миндаль, тамариск и розы — блаженные и благоухающие заросли и говорливые фонтанчики… Когда-нибудь, думалось девочке, мой принц придет под мое окошко, поднесет к губам волшебную свирель — и заиграет. Я выйду на балкон — в длинном белом платье, какие носят принцессы, и маленькой золотой короне на голове. Мой принц поднимется ко мне по веревочной лестнице, опустится на одно колено и поднесет большой розовый букет — пусть тот даже окажется колючим, все равно я возьму… Но вдруг, помимо ее воли, прекрасный принц исчезал, и на его месте словно из ничего возникал давний страшный незнакомец в клетчатом костюме и смотрел, смотрел, не мигая…

— Вам понравился мой подарок, маленькая леди? Она чуть не вскрикнула от неожиданности.

— Простите, я не хотел вас пугать. — Он улыбнулся и присел за их столик. Видимо, он исподтишка наблюдал за детьми и ждал, пока те ненадолго останутся без присмотра. — Я вижу, вы опять гуляете одна?

— Нет, мсье, — робко ответила девочка. — Наша бабушка где-то тут, неподалеку.

— Замечательно. А это ваш брат? (Мальчик нахмурился и отвернулся.) Серьезный молодой человек. Вы уже пили лимонад? Здесь отменный лимонад, его привозят с юга Италии, из местечка под названием Риджи-де-Калабрия… Ну так как? Хотите, я вас угощу?

Она согласилась. «С одним условием, мсье». — «Каким же?» — «Вы выпьете его с нами. Втроем это делать гораздо интереснее». — «Ваше желание для меня закон, маленькая леди. Кельнер, три лимонада, пожалуйста!»

Им принесли три запотевших бутылочки и три бокала с эмблемой пансионата: маленький черный дельфинчик, играющий в волнах прибоя. А потом, когда мужчина на минутку отвернулся, девочка высыпала сонные порошки в его бокал. В порошках, видимо, содержалось некоторое количество соды, поэтому растворились они мгновенно.

Он уснул, едва добравшись до своего коттеджа. Правда, он еще попытался сделать запись в дневнике — старой клеенчатой тетради, когда-то, пятнадцать лет назад, принадлежавшей эсеру-максималисту Аристарху Гольдбергу, «охотнику за провокаторами». Однако сил не хватило: запись обрывалась на середине, рядом валялась ручка с серебряным пером «Данглар», и на бумаге растекалась чернильная клякса, похожая на морскую каракатицу. Универсальный ключ, открывающий любую дверь на территории пансионата, включая пляжные сарайчики, Саша заранее «позаимствовал» у горничной.

На цыпочках пробравшись в комнату, они остолбенели от разочарования: пожилой незнакомец уснул прямо на покрывале, не раздеваясь, как был — в брюках и легкой белой рубашке, лишь спортивный пиджак был небрежно брошен на спинку стула. Мальчик, замирая, подошел и ощупал карманы: ничего. Они с сестрой переглянулись: что делать, вопрошали ее глаза. Может, уйдем, пока не поздно? Брат покачал головой и молча указал на гардероб. Девочка вздохнула: ей было страшно, и приключение совсем разонравилось.

Они успели обыскать большой кожаный чемодан и два костюма, висевшие на «плечиках», когда мужчина на кровати вдруг заворочался. Они испуганно присели.

— Он сейчас очнется, — прошептала девочка в панике. — Бежим!

— Нет, — решительно сказал мальчик. Мужчина заворочался сильнее, застонал и сделал попытку приподняться. Это ему не удалось: сказывалась мощная доза снотворного. Однако это был лишь вопрос нескольких секунд — сейчас он справится с собой, встанет и протянет к ним две огромные ручищи, словно злой великан из сказки про Мальчика-с-пальчика: «Что вы делаете у меня в замке, маленькая леди?» Девочка так живо представила себе эту картину, что в ужасе попятилась и зажала рот ладошкой.

— Нет!

— Тише, — прошептал он. — Вчера в окошко я подсмотрел, где он прячет пистолет. Мы должны достать его.