— А мне нравится, когда ты это делаешь… — проникновенно прошептал и наследил поцелуями от соска до подбородка.

Через минуту мы, целуясь и ласкаясь, раздевали друг друга. Никита подхватил меня на руки и унёс в душ.

— Повернись ко мне, маленькая… — Прошептал в ухо, лаская губкой с пеной мою грудь, живот и промежность. Я прижалась спиной к стеклу душевой кабины, и Никита поднял мою ногу. — Подхвати рукой под коленкой и держись… вот здесь, — обхватил моими пальцами металлическую штангу. Нарисовал поцелуями фрактал на груди и животе и опустился передо мной на колени, тронув мокрую от воды и вожделения плоть: — Красивая моя… Смотри, как я делаю это…

Он пропустил клитор между пальцев и сжал у его основания, не отрывая взгляд от моих глаз, развёл пальцы, раскрывая меня и без того распахнутую, и пощекотал кончик языком, зажав его губами. Мышцы внизу живота и внутри меня сокращались с каждым его движением, хотелось зажмуриться, но я смотрела, как язык Никиты скользит по складкам и облизывает вход в тесную глубину.

Я не ожидала, что он протолкнёт язык внутрь и накроет пульсирующее кольцо губами, углубляя интимный поцелуй. Застонала от сильного возбуждения и желанной ласки. Никто другой никогда не сделает это так пошло и красиво одновременно. Я задвигала бёдрами навстречу, ярко чувствуя движения внутри. Закрыла глаза и тут же почувствовала, как сильно сжались его пальцы на моих ягодицах — Никита не позволял не смотреть. И я снова смотрела то на его губы, то в тёмные хмельные глаза.

Отпустил меня, немного не доведя до оргазма.

— Рано, маленькая… Сделай для меня кое-что…

Он открыл створку и сунул руку в рюкзак, что-то вытащил и вскрыл упаковку.

— Что это? — я опустила ногу и взяла странный предмет.

— Вибромассажёр простаты. Он вставляется вот так… — вложил в мою руку правильно. — А на эту кнопочку потом надо нажать.

— Это же…

Язык не поворачивался сказать это.

— Да, ты правильно поняла. Просто сделай это. Я хочу. Только пойдём в комнату. Потому что пока ты будешь насиловать меня, я буду трахать тебя. — В следующую секунду я вместе с рюкзаком оказалась в его руках. — Помнишь наш трахолётик, моя стюардесса? Пилот готов повторить подвиг и взять новую высоту. Не боишься острых ощущений? — спрашивал таким низким глухим от возбуждения голосом, что я на мгновение зажмурилась.

Никита уложил меня поперёк огромной постели, свесив мою голову, и провёл головкой члена по моим губам.

* * *

Бросил рюкзак к её ногам — не стал сразу доставать все игрушки, чтобы не пугать Несси. Да, я знал толк в извращениях. Хотел испытать с моей девочкой всё, дать ей прочувствовать все грани секса. Хотел, чтобы она знала, как это — чувствовать себя затраханной до изнеможения, до «не хочу, не могу, не буду», до того состояния, что недоступно мне.

С блаженством погрузил член в тёплый ротик и с наслаждением смотрел, как Несси облизывает и сосёт его. Это тянущее ощущение, что она пьёт меня, нравилось безумно. Плотный плен губ и краешки зубов бодрили и вызывали под кожей нашествие мурашек. Развёл ноги и навис над ней, склонившись над постелью, дотянулся до лубриканта и вымазал массажёр в её руке.

— Не бойся, моя девочка, — улыбнулся ей ободряюще и нарисовал шестьдесят девятую позицию, накрыв её тело собой.

Согнул её ножки и закинул коленки себе подмышки, раскрыв мою лягушонку с торчащим клитором… и с удовольствием ощутил её язык на анусе — моя малышка старалась сделать мне приятнее. Расслабился, наслаждаясь её несмелыми ласками между разведённых ягодиц, и ласкал сам, вылизывая всю её и балуя вниманием напряжённый клитор.

Прохладный кончик массажёра коснулся тела и чуть вдавился внутрь. Я подался ему навстречу, помогая Несси побороть смущение и страх, давая понять, что хочу этого на самом деле. Когда прохладное силиконовое основание прижалось к телу, почувствовал первые удары вибрации по простате.

— Высоси меня досуха, моя королева… — прошептал и застонал от удовольствия, погрузив член в любимый ротик.

Задвигался медленно и глубоко, как она могла принять, выскальзывал и тёрся о её язык поджавшимися яйцами и ломившимся от похоти зверем. Впился в её промежность, чувствуя вкус крови, и вылизал её, дотягиваясь до заплечной сумки. Достал ещё утром подготовленный двойной фаллос и, смазав его, вошёл в мою девочку. Она замерла, почувствовав двойное проникновение, и я дал ей привыкнуть к новым ощущениям, понемногу погружая неотличимые от настоящих члены в её попу и мокрое лоно, чуть выскальзывая и углубляясь ещё дальше, пока не втолкнул до конца. Нажал кнопку, выбрав для начала мягкий виброрежим, и услышал, как охнула и застонала Несси.

— Никита… О, флаг Америки!..

— Нет, маленькая, это полный привод…

* * *

Это была дикая необузданная вакханалия похоти и разврата! Никита трахал меня один за четверых, наслаждал до полного онемения ног и потери голоса. Ночь мелькнула и исчезла, взобравшееся на небесную гору солнце ласкало наши тела, распалённые жаждой наслаждения и ласками. Мы давали друг другу передышку только под прохладными струями воды в душе, стекавшими по ногам уже горячими ручьями. Это был не секс, а оргия! Никита пальцами рисовал на моём теле маршруты для поцелуев, прокладывал новые трассы укусами и сводил все дорожки к центру моего естества. Я каждую секунду погибала и возрождалась от его горячих ласк и движения во мне двух членов, выгибалась как похотливая кошка, молила продлить сладкую пытку, и Никита продлял, сдерживая свои оргазмы виброкольцом, но ввергая меня в бесчисленные экстазы. Плоть, казалось, воспалилась, и я бурно реагировала на каждое прикосновение. Мой мужчина был внимателен и постепенно снижал интенсивность ударов…

— Раздвинь ножки, моя красивая… и я буду тебя трахать… ещё разок…

Он скользнул потным телом по моей спине и вошёл в меня сзади. Медленное скольжение возбуждало постепенно и тяжело, я чувствовала, что этот раз последний, я уже вымотана и опустошена, с пальчиков ног до макушки обласкана и вытрахана в лоно и попу до не могу. Даже челюсти уже онемели принимать член Никиты в рот, а язык не шевелился.

Мой мужчина набирал темп, делая рывки чуть резче и глубже, подсунул руки под бёдра и развёл широко… и забился в меня быстро и грубо, смешивая хриплое сорванное дыхание со стонами и рычанием. Выскальзывал и входил в попу и продолжал двигаться, проникая пальцами в лоно и массируя волшебную железу. Я снова томилась и плавилась в пекле предоргазма, извивалась и кричала, подбрасывая ягодицы выше и сочно ударяясь о его пах…

Мир взорвался от нашего крика, разлетелся на цветные стекляшки и сложился в нереальный узор калейдоскопа. Голова кружилась от слабости и переизбытка ощущений. Мы дышали тяжело, как загнанные звери, истекали потом и не могли говорить. Лишь чуть отдышавшись, Никита опрокинулся на раскуроченную постель и тяжело выдохнул:

— Первый раз… я делал это первый раз, но это… невероятно здорово!