- А с хера ли, друг? Резко встала, упало давление. И надоело уже, если честно… Надо тебе – сам ей звони, что за режим «тишина»? Что это даст тебе? Нравится баба – хватай! Она недавно приоделась, кстати и на голове что-то такое…

- Я знаю, видел. Иван высылает мне фото.

- А ты не подумал случайно в эту сторону – для кого она себя… живенько так сделала? Хороша ведь. Заметят, уведут.

- Меня предупредили бы, - играл желваками Фаттахов.

- Не понимаю я тебя, Сереж, - спокойно и серьезно завершил разговор Заворотнюк, - я своей добивался, все добиваются, а ты будто не мужик, честное слово. Может я всех ваших тонкостей и не знаю, конечно… Адрес ее деревни знаешь?

- Да. Спасибо, Николай, ты и правда не все знаешь. Увидимся. Скоро.

- Отпуск возьмешь? Первый раз за три года?

- Два с половиной. До встречи, - отключился он и поспешил в казарму, в отведенные ему комнаты. Нужно было писать на отпуск и утром отправить факсом в Москву. Больше ждать он не мог и не хотел. Все это уже действительно смахивало на трусость.

И, в конце концов, в семье решает мужчина, у женщины совещательный голос. И не важно, как она им пользуется и в какой мере применяет. Главное, что ответственность за их общее решение все равно всегда несет мужчина.

Свое решение он принял. Теперь нужно сделать так, чтобы Саша приняла аналогичное.

Глава 44

Пустая квартира встретила Фаттахова спертым воздухом и затхлым духом запустения. Мужчина бросил сумку в прихожей, разулся и прошелся по комнатам, будто знакомясь со своей берлогой заново. Непонятно откуда столько пыли... Форточки закупорены наглухо и в дверь никто не входил столько времени. Собственное жилье чувствовалось чужим и неуютным и не только из-за серой пленки, равномерно покрывшей собой все доступные поверхности.

Он купил эту квартиру на этапе окончания строительства. Нанял потом бригаду, ткнул дизайнеру в то, что приблизительно хотел бы видеть, а потом просто перевез свои вещи. И будто обжился, освоил кухню… и водил сюда женщин. Вот оно… тяжело присел он на кровать, брезгливо откинув край покрывала.

Проходной двор – именно так ощущалось это пространство. Слишком много ненужных воспоминаний. И в первую очередь они не нужны ему – решительно встал он и позвонил в риелторское агентство, озвучив намерение выставить квартиру на продажу. Договорился о встрече с агентом. Потом заказал клининг. Повезло – обещали подогнать бригаду уже сегодня, через пару часов. У него оставалось время принять душ, найти документы на собственность, переодеться и договориться о встрече с Заворотнюком. Сам бы рванул к нему, но сдал спецпропуск еще тогда.

Хотелось узнать все новости и подробно – о своей бывшей команде в том числе. Все эти люди давно уже не были для него чужими. И о Саше, само собой. А еще посоветоваться, узнать есть ли у того нужные связи или выход на них – все-таки Военно-морское ведомство не их парафия. Это совсем другая система, другие знакомства и отношения.

Мужчины договорились встретиться в «Старой Купавне». Днем в ресторане не было людно, а место на террасе с видом на фонтаны Фаттахов выбрал понятно почему – вокруг цвело и радовало глаз лето средней полосы. Теплое и ласковое в своем начале, а не прохладно-сыроватое Калининградское. Там почти весь год преобладали пасмурные дни.

Встретились друзья тепло, обнялись, внимательно рассмотрели друг друга. Заворотнюк не постарел, но слегка огрузнел, иначе стригся - прошло время, все так. Возвращаясь после долгого отсутствия, особенно хорошо это понимаешь. Похоже, изменения случились и с ним, потому что товарищ схохмил:

- Дашь пощупать мышцу, качок? С чего так разнесло-то?

Фаттахов довольно улыбался – разнесло как раз не его. Они сели за самый дальний столик, укрытый пирамидкой спиртового камина. Сделали заказ и разговорились…

- Значит, ты даже не рассматриваешь такую возможность, – сделал вывод Николай, выслушав рассказ о предложении боевых пловцов.

- Нет. Вижу вещи реально. Никогда не занимал командных должностей, не получилось бы и там – отношения, которые уже сложились, не подразумевают в будущем строгую субординацию. Пришлось бы насаждать ее, а это уже… У меня иные методы коммуникации с подчиненными. Кроме того… Калининград, как и любой чужой город, хорош в малых дозах. Мне он был интересен воспоминаниями молодости, своей чужеродной стариной, а так… все, как везде – где-то фасад, а где-то разруха, где-то глаз радует, а где-то век не видел бы. Но рад был там побывать и работа интересная.

- Так и не понял до конца – почему туда дернули тебя? – благодарно кивнул Заворотнюк официантке, водрузившей перед ними трехсотграммовый графинчик с коричневатой жидкостью, лимон в нарезке, столовые приборы и две рюмки.

Фаттахов отставил свою в сторону, качнув головой.

- Что - даже ради встречи? А с чего, джигит - пятница, харам? – картинно возмутился Заворотнюк и ухмыльнулся: - Только не п… зуди, я в бане тебя видел - даже не обрезан.

- Потому только и выжил, - согласно кивнул, так же многозначительно ухмыляясь, Фаттахов. Решившись, подставил рюмку, объясняя:

- Сейчас из клининга за ключами подскочат, а через два часа у меня встреча с риэлтором – продаю хату. Но, если этим и ограничимся - можно… наливай.

- По порядочку… - медленно соображал друг, - включаю логику: существенно на жизнь этот факт не влияет, значит – на ее качество. Передергивать лысую голову затруднительно… я правильно понимаю?

- Правильно, но обсуждать это не готов. Не прямо сейчас. А почему туда выдернули меня и еще троих электронщиков из системы ФСО и ФСБ? Обычно такие работы заказывают промышленности, потом работает военная приемка. Но там не как обычно – когда у каждого промышленника свой