– Что ж, раскрывай карты. – Мне нравилось с ней играть. Хотя в последний раз мы сотрудничали давно, я поняла, что она что-то скрывает. – Кому еще ты звонила?

Вирджиния вздохнула.

– После вас у него по графику «Национальный журнал». Затем – «Вашингтон пост». Обед состоится в «Монокле» с «Ролл Колл». Довольна?

Это было красноречиво. Для кандидата в президенты или вице-президенты, или даже для любого, кто намеревается баллотироваться, это обычное дело – провести серию медиатуров по городу. «Вашингтон пост», «Ролл Колл» и «Национальный журнал» были типичным выбором СМИ, и директора по связям с общественностью тщательно планировали интервью, которые зачастую завершались обедом. Обеды чаще всего проводились у «Чарли Палмера» или в «БЛТ», где начинающего кандидата могли заметить. Подобные мероприятия были хорошей тренировочной площадкой для высокопоставленных национальных СМИ, поскольку кандидат конкретизировал свои ключевые политические позиции. В следующем интервью Хиткоута, которое состоится в уотергейтском офисе «Национального журнала», он, вероятно, прояснит свою позицию относительно налогов, контроля за оружием и абортов. Звонок от Вирджинии стал самым убедительным доказательством, что Хиткоут победит. И Вирджиния знала, что я это понимаю.

– Ладно, – согласилась я. – Пусть будет гольф. Он все еще пьет диетическую колу?

– Диетический «Доктор Пеппер» в стеклянной бутылке, – рассеянно ответила она. – Я возьму с собой несколько бутылок на случай, если их нет в холодильнике. Мы будем через тридцать минут. И мне нужно хорошее видео, Хелен.

– Интересно, зачем?

Она повесила трубку, даже не слушая. С минуту я смотрела на телефон, а затем набрала Шарлин.

– Мне нужен набор клюшек для гольфа. У тебя полчаса. Либо клюшки, либо свинина.

– У меня в машине есть клюшки, – сказала она. – Вам зачем?

– Хиткоут придет давать интервью, после чего научит нас готовить барбекю или бить по мячу для гольфа.

– У нас на крыше, кстати, есть лужайка для гольфа.

– В самом деле?

Она громко вздохнула: мой вопрос только подтвердил, что я понятия не имею, что происходит в офисе. Я снова обратила взгляд на экран компьютера. Мой поиск в интернете увенчался несколькими интересными ссылками о галерее Люка Варнера на улице Кит Карсон в Таосе, Нью-Мексико. Тем не менее я решила подождать и для начала выполнить более неотложное задание.

Поразительный мужчина и знаменитость среднего уровня, второй женой которого была бывшая модель Victoria’s Secret, Эйса Хиткоут происходил из Джексонвилла, из скромной семьи. Нынче он был известен как умеренный республиканец, который иногда становится на сторону столь же умеренных демократов. Поскольку ожидалось, что республиканская партия вот-вот победит на всеобщих выборах, способность Хиткоута менять партии не могла не вызвать любопытства. На этой неделе слухи вокруг того, кого он на этот раз поддержит, достигли пика: все новостные программы и различного рода эксперты делали прогнозы относительно следующего кандидата в вице-президенты. Когда его спросили напрямую, Хиткоут начал скромничать, утверждая, что заинтересован в подобной должности, но, конечно, обязанности в Сенате остаются его главным приоритетом.

За годы на посту директора по связям с общественностью я поняла, что подобный ответ является кодовой фразой: «Прошу, дайте мне эту работу!» Хиткоут никогда бы не признался, что ему предложили должность, пока не наступил бы подходящий момент – как можно ближе к республиканскому национальному съезду в Тампе. А поскольку Хиткоут родом из Флориды, это было идеальным местом. Пресс-конференция должна была подогреть интерес к его персоне, чтобы после успешных выборов национальные СМИ разрекламировали наши тщательно продуманные статьи о его жизни.

И вот тут-то «В кадре» и внесет свою лепту. Я не питала иллюзий по поводу своего места в списке СМИ. Интервью с сенатором появится у нас рядом со статьей о лучших барах округа. Интервью для «В кадре» было первым, а значит – разминкой. Предполагалось, что я расскажу о Хиткоуте как о человеке. «Легкая закуска», как сказала бы Вирджиния. Тур сенатора продолжится по всему городу, и я понимала, что репортеры станут закатывать глаза при упоминании моего журнала. «В кадре» по сей день не обходится без критиков, которые считают, что мы пишем «полную чушь», а Вирджиния рассчитывает, что я буду задавать пустяковые вопросы… Этот факт поистине выводил меня из себя. Я вдруг представила, как начну задавать вопросы, которых, как я знала, Вирджиния хотела бы избежать. Почти как современный Уолтер Митти[10].

Громкие голоса и натужный смех означали, что сенатор Хиткоут прибыл в редакцию. Я увидела, как в конференц-зал, словно по сигналу, неспешно зашла сенаторская свита во главе с Шарлин. Помещение тщательно подготовили к визиту, включая охлажденную диетическую содовую «Доктор Пеппер», добытую посредством экстренного похода в магазин. Заметив меня, Вирджиния помахала рукой – крепкая женщина, одетая в бежевый костюм, на каблуках высотой в дюйм[11]. Сидящие на белокурой голове очки, крепко сжатые челюсти и гигантская пластиковая папка, которую Вирджиния сжимала под мышкой, придавали ей поистине напряженный вид.

Хиткоут имел репутацию человека, которого слишком сильно «обрабатывают» члены команды. Если вы проведете время со многими конгрессменами, то обнаружите, что некоторые из самых известных членов конгресса весьма непритязательны. Они ездят на метро или поезде, держа под мышкой последний выпуск «Вашингтон пост». Мне частенько доводилось встречать спикера палаты, сидящего в одиночестве в комнате отдыха за чашкой кофе 7-Eleven[12], приехавшего на очередное мероприятие заранее на «Тойоте Камри» 2001 года выпуска. Эйса Хиткоут к таким сенаторам не относился. Его сотрудники вели себя так, будто Хиткоут был предназначен для чего-то большего, и они хотели указать ему правильный путь. СМИ получили строгие инструкции по закрытым и открытым темам для разговора. Нарушение любого из правил, изложенных Вирджинией или главой штаба сенатора, означало, что вам больше никогда не дадут интервью.

Поправив платье, я направилась по коридору в конференц-зал. В свои шестьдесят (или около того) Хиткоут оставался красив и очарователен. Лицо его покрывал загар, оттененный гривой густых серебристых волос. Он был одним из тех мужчин, которые во время рукопожатия сжимали вашу руку второй рукой – фальшивый жест, который я ненавидела.

– Доброе утро, сенатор. – Когда я протянула руку, его ладони тотчас сомкнулись; это походило на отрепетированный бродвейский танцевальный номер.

– Хелен Ламберт, – улыбнулся он. – Прекрасно выглядите. Вирджиния говорила, что вы здесь всем заправляете.