Когда слёзы остановились, я свернулась в клубок и легла рядом с ним, головой ему на плечо. Наступило внутреннее спокойствие, которого я не помнила уже очень долгое время. Мы просто лежали так молча.

— Что было дальше? — у меня из головы всё не шло то признание, что я видела во сне.

— Ты сказала, что любишь меня, — вся кровь в моём теле остановилась в этот момент. Я бы описала это состояние, будто на меня упала бетонная плита. Макс потормошил меня по спине. — Расслабься. Я же не договорил… — надеюсь, что-то меня спасёт из этой ситуации… — Ты так красноречиво меня благодарила. Восхваляла меня и говорила какой я хороший… — он резко замолчал. Я боялась пошевелиться. — Друг, — наконец закончил он. Господи! Я выдохнула. А Макс как-то грустно хохотнул. Мне стало не по себе. Будто я пользуюсь его добротой и причиняю ему боль.

— Макс… — начала я, подняв голову, и посмотрев на него.

— Не надо, — остановил он меня. Я замолчала. — Не надо ничего объяснять. Я ничего не жду от тебя. Да, я бы хотел большего. Но я не буду на тебя давить. И ты должна знать, что независимо ни от чего, я всё равно поддержу тебя. Не нужно проходить через это одной. Никто не должен проходить через такое в одиночку, — я смотрела на него во все глаза, и у меня снова подступили слёзы, но я смогла сказать:

— Спасибо, — он обнял меня крепче и поцеловал в лоб.

— Не за что…

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Макс ещё рассказал мне, как мы побывали в клубе. И попраздновали там. Потом мы встали. Макс собрался в душ.

— Запасная щётка в верхнем ящике, — показала я, проводив его в ванную.

— Хорошо.

Я пошла на кухню, сварила кофе, и уже приготовила лёгкий завтрак, когда он вышел.

— О даааа… Кофе, — он по-свойски сел за стол. — А ты не будешь есть? — он с удивлением поднял на меня взгляд, заметив, что напротив меня только кружка кофе.

— Не после такой ночи. Только кофе, большее — будет лишним.

— Понял, — Макс ел, да и выглядел огурцом, будто и не кутил вчера вместе со мной. После, он пошёл домой, а я убрала со стола и пошла в душ. Взглянула в зеркало на себя поближе, и чуть не упала.

— Кошмар… Удивительно, как он не сбежал, едва открыв глаза и увидев меня? — всегда поражалась людям, которые могут гулеванить и на утро быть, как ни в чём не бывало. — Я точно не из их числа…

После душа снова появились вертолёты, так что я легла в кровать. Я лежала и смотрела на место, где лежал Макс. Взяла подушку, на которой он лежал, обняла её и вдохнула запах. Она пахла им. Безумие какое-то… Внутренний голос не поддерживал происходящего, протестовал, но руки всё равно не выпустили подушку. Я так и осталась лежать с ней в обнимку.

На следующий день, пришла на работу, Макса ещё не было. Не прошло и десяти минут, зазвонил стационарный телефон.

— Миронова, зайди ко мне, — услышала я строгий голос шефа в трубке.

— Иду.

Я шла по коридору, перебирая варианты, зачем шеф мог меня вызвать. Вроде, ничем не провинилась, ничего не задолжала. Так ни до чего и не додумалась.

Зашла в кабинет и первое, что я увидела, спину человека, сидящего напротив шефа. Я сразу его узнала.

— А, Миронова, заходи. Садись, — шеф перевёл взгляд со своего собеседника на меня. Я прошла по кабинету и подошла к стулу, на который мне указали. Медленный поворот головы в мою сторону с соседнего стула. А у меня в голове только одна мысль — помнит ли он меня? Ноги уже с трудом меня слушались. Я села. — Это Алексей Цветков, — указал шеф на своего гостя. А я в этот момент, будто наяву услышала голос брата: «Ангел, твой любимый Цветочек сейчас приедет». Брат знал, что я влюблена в его лучшего друга и подтрунивал надо мной. Из воспоминаний меня вырвал голос шефа: — Алексей, это Ангелина Миронова, — я не смотрела на шефа, мой взгляд был прикован к мужчине слева от меня.

Алексей Цветков

По взгляду было не понятно узнал ли он меня. Я пыталась не выдать, что я с любопытством изучаю его. За столько лет он почти не изменился. Только морщинка от нахмуренных бровей стала глубже.

— Приятно познакомиться, — словно оглушил меня его спокойный голос. — Наслышан о вашей работе, — он протянул мне руку. Я уверенно пожала её. Хотя внутри у меня творилось что-то невообразимое: сердце замерло, я слышала своё размеренное дыхание, но грудную клетку, будто стиснуло. И мне было интересно, он просто не показывал шефу, что мы знакомы или действительно не помнил меня. Но фамилию-то лучшего друга должен был помнить… Осознав последнее, я разозлилась. Но решила, что показывать это не стоит.

— Благодарю, — уверенно ответила я, и перевела вопросительный взгляд на шефа.

— Алексей из Главного следственного управления Следственного комитета… — начал шеф объяснять мне ситуацию, но ему не дали закончить:

— Дело об убийстве женщины… — заговорил спокойный голос мужчины слева.

— Что с ним? — неожиданно резко, перебила я его, и посмотрела на него. Получилось довольно неловко — в кабинете повисла гробовая тишина. Если они думают, что я отдам им это дело… Фига с два! Они закидывают дела на дальнюю полку и забывают о них… Как забыли о деле Олега! — я почувствовала, как злость подступает и становится сложно её сдержать. В глазах того, на кого я смотрела, промелькнуло, я даже без слов это поняла: «Ангелина, ты такая торопыга», и его взгляд потеплел. Он всегда произносил эти слова с таким же взглядом, как сейчас. Я проглотила комок, что встал в горле.

— Вы пока не в курсе, — заговорил он. — Но анализ ДНК по этому делу совпал с ещё парой дел.

— Серия?

— Да.

— Где?

— Екатеринбург и Омск, — наш разговор стал походить на блиц в шахматах. Поэтому, или без причины, в разговор вмешался шеф:

— Так что вы вместе едете в командировку в эти города, — я перевела взгляд на шефа и назад на Цветкова, так как продолжил он:

— Можно, конечно, запросить дела сюда. Но…

— Не-нет. На месте будет больше информации, — поспешно заверила я его.

— Мне говорили о вашем энтузиазме, но теперь я вижу это и сам, — он заулыбался так доброжелательно, что в груди что-то кувыркнулось. Я постаралась не подать виду, и