— Ты серьёзно или придуриваешься?

Городову будто подменили: теперь это была не статуя, а любопытство в чистом виде.

— Так ты на меня не сердишься? — с улыбкой спросила я подругу.

— Расскажешь всё в подробностях, а там видно будет.

— Хорошо, только тебе придется подождать до закрытия магазина.

Я усадила Ленку на стул, а сама вернулась к делам. Подруге сиделось плохо: она всё время ёрзала и пыталась задавать мне всякие вопросы. Закончилось всё тем, что я выставила её из отдела:

— Поброди по магазину, я дебет с кредитом свести не могу.

Я за считанные минуты подбила все цифры и сдала выручку — вот что значит, никто не мешает. Мы ещё не отошли от магазина и на метр, как на меня обрушился град вопросов. Видно Ленке эти пять минут ожидания стоили больших усилий. Я рассказала ей все подробности вчерашнего дня, правда, подруга всё время меня перебивала, задавая всё новые вопросы. В общем, допрос (а по-другому назвать это нельзя) длился всю дорогу от магазина до нашего дома, а плелись мы как черепахи. Попрощавшись возле моего подъезда, мы разошлись по домам, но я знала, что еще не раз за сегодняшний вечер мне придется отвечать на телефонные звонки — у Ленки возникнет еще куча вопросов. Улыбнувшись своим мыслям, я открыла дверь в квартиру. И за что только я люблю эту девчонку?

Выходные пролетели быстро — покупателей много, работы соответственно тоже. В воскресенье Ленка забрала меня после работы, напоминая, что я задолжала ей прогулку. Погода стояла прекрасная и мы, не сговариваясь, свернули к скверу.

— Демид не появлялся?

Я отрицательно покачала головой. Несколько минут шли молча, затем я начала:

— Лен, знаешь, мне кажется он больше не придёт.

— С чего ты взяла?

— Ну, сама посуди. Попили кофе, поговорили, он вообще это затеял с целью извиниться. Это же ни к чему не обязывает. Да и зачем ему такая, как я?

— Что значит — такая?

— Ой, всё! — скривилась я. — Вот только не надо делать вид, что ты не поняла, о чём я говорю. Ни рожи, ни сисек, ни длинных ног, ни жопы, ни денег… Дальше перечислять?

— Я смотрю любишь ты себя… — Ленка покачала головой. — Аль, ты же сама говорила, что он предложил стать друзьями.

— Лен, я реалистка. Зачем мне его ждать? Придёт — хорошо, приятная неожиданность, а не придёт…Значит не придёт.

Городова остановилась, взяла меня за руку и заглянула в глаза:

— Алечка, ты кого сейчас убеждаешь: меня или себя?

Я хотела было возмутиться, но лишь отвела взгляд.

— Лен, я боюсь. Стараюсь не думать о нём, но не получается, даже приснился сегодня… Мне правда приятно было, вот так сидеть с мужчиной в кафе, разговаривать…

— Вот что подруга, — она обняла меня за плечи, и мы зашагали дальше, — развлечься тебе надо. Собирайся, сегодня идём на дискотеку. У нас в универе вечеринка для своих. И не вздумай отказываться!

Мне оставалось лишь покорно кивать головой, хотя я жутко не любила эти «междусобойчики». На первом курсе Ленка затащила меня на вечеринку в честь дня студента. Складывалось впечатление, что вся эта толпа, пьющая пиво и коктейли из банок, один большой организм: все друг друга знают, разговаривают, веселятся, а на чужаков посматривают искоса или вообще не замечают. Я чувствовала себя там крайне неуютно, не помогали даже полумрак и заводная музыка. Ленка, видя моё состояние, не отходила от меня ни на шаг, стараясь познакомить меня с каждым, кто попадался на нашем пути. Я честно старалась запомнить их имена и подробности личной жизни, но лишь обзавелась головной болью. Чтобы не портить подруге праздник, выдержала это испытание до конца, но, как только мы вышли на улицу, я высказала всё, что думала по этому поводу:

— Уж лучше пойти в клуб, где, если и встретятся знакомые, то не специально и не в таком количестве. Там действительно можно отдохнуть и расслабиться по полной. Леночка, ты только не обижайся, я очень ценю то, что ты возишься со мной. Но я же о тебе беспокоюсь: не дай Бог ляпну что-нибудь не то при твоих друзьях! Тебе ведь там ещё учиться.

— Алька, ты такая смешная! Ты для меня — лучшая подруга, а они, — она махнула рукой на здание универа, — всего лишь «сослуживцы».

Ленка, конечно, преувеличивала, и уже к концу первого курса у неё появилось множество друзей на факультете и новые увлечения (как КВН, например).

Пока я вспоминала события трёхлетней давности, подруга закончила строить планы на вечер и перешла к инструкциям на мой счёт:

— И не вздумай надевать свой брючный костюм! Он, конечно, классный и очень идёт тебе, но абсолютно не подходит для сегодняшнего вечера…

— Лен, — перебила я подругу, — в прошлый раз ничего хорошего из нашего похода не вышло. Ты думаешь нужно попробовать ещё раз?

— Аль, ты что задумала? Опять ищешь предлог для отказа? Не получится, пойдёшь как миленькая! Тем более всех ребят, с которыми действительно стоит общаться, ты знаешь.

С такими аргументами не поспоришь. Я не пропустила ни одной вечеринки, которая Ленка устраивала у себя дома во время отсутствия её мамы (а тётя Люся частенько уезжала в командировки), там и перезнакомилась со всеми нужными по мнению Городовой людьми. На сборы оставалось катастрофически мало времени, так что остаток пути мы практически бежали. Дома я застала одного деда, и, пока я спешно уминала приготовленный ужин, он мне рассказал, что ба два часа назад ушла к нашей соседке:

— Уходя сказала, что через пятнадцать минут будет. Наверное, заблудилась по дороге, — ехидничал дед.

— Если через полчаса не придёт, начинай, дедуль, поиски. Кстати, ты без меня справишься? Меня Ленка на вечеринку тянет, отказаться никакой возможности нет.

— Вот и правильно. Сходи, Алюшка, развейся. А то у тебя, если не работа, так учёба. Так и молодость пройдет — не заметишь.

Я быстро вымыла посуду и отправилась в душ. Сама о себе я всё давно знала — обыкновенная во всём: рост, волосы, фигура. Кстати, тут были расхождения во мнениях. Некоторые, как Маринка на работе, считали меня откровенно тощей, некоторые, Ленка, например, говорила, что я стройная и изящная. Но правда такова: грудь — до двоечки не дотянула, бёдра узковаты, но при талии в пятьдесят восемь сантиметров, фигура смотрелась более-менее сносно. Ещё один мой бзик — я не любила лифчики, для меня носить эту сбрую было сродни пытке. И если уж надо было его надевать, выбирала модели без косточек, пуш-аппов и не жёсткие, отдавая предпочтение спортивным или фасона «бралетт» (топ на тонких лямках короче). К положенному времени была готова. Оглядывая себя в зеркале, надеялась, что Ленке не к чему будет придраться: джинсы с заниженной талией и футболка винного цвета. Чтобы не замёрзнуть и скрыть отсутствие лифчика, полагался приталенный твидовый пиджак в красно-синюю клетку.

Когда я обувалась, в коридор вышел дед: