позади меня. – Ну, разве это не замечательный сюрприз? Я не знала, что вы придете, но, конечно же, это должно было случиться. А потом я увидела ваше имя в списке.

Я моргнула и перевел взгляд с ее теплой улыбки на ее горчичную блузку, а затем на бейджик.

– Я Ирен Рид, дорогая. Билл наверняка упоминал меня на собеседовании, – заговорила она, сияя, ее пышные белые волосы струились по плечам, а руки были распростерты, как у скульпуры Девы Марии. – Я так рада видеть вас у себя в команде.

– Ах, Ирен, – ответила я, кивая головой и улыбаясь. Это еще кто?

– Да-да, – обрадовалась она, – о, это просто замечательно. Кстати, Рассел тоже где-то здесь. По крайней мере, он сказал, что придет, но я его пока не вижу.

Билл, Рассел, Ирен. Кто, черт возьми, эта дама, и как быстро я смогу сбежать? И тут, когда мои уши уловили ее едва заметный шотландский акцент, я ахнула:

– Ирен!

– Да, это я, дорогая, – сказала она, смеясь.

Вот черт!

Я так и не позвонила. Это был очень важный звонок в шотландский отель о том, что Хизер не приедет туда на работу. Я должна была позвонить в тот же день. И вот, прямо тут, заключив меня в объятия, стояла будущая новая начальница Хизер. И она приняла меня за Хизер. Ну, конечно. Это же написано черным по белому у меня на бейджике.

Я выдержала несколько мгновений, чтобы это не выглядело грубо, и вырвалась у нее из рук.

– Привет, Ирен, – улыбнулась я. Может, объяснить ошибку? Я решила выиграть немного времени, пока мой пьяный мозг пытается разобраться в ситуации. – Вы пробовали серебряного медалиста? Неплохое. Сильный аромат кошачьей мочи.

– Нет-нет, но спасибо за рекомендацию, – она подмигнула мне, и в этот самый момент я увидела, как Тим возвращается из туалета. Я знала, что он не сможет устоять: восхитительное недоразумение, из которого можно будет выжать максимум смешков, пересказывая его. Но я не могла внезапно исчезнуть: это будет невежливо.

– Здравствуйте, мадам, – сказал Тим, присоединившись к нам. – Я Тим МакТимоти, как написано на значке.

Я не то хихикнула, не то фыркнула и в ужасе смотрела на него, не в силах ничего сделать.

– Ирен Рид. Я менеджер в «Лох-Дорне», и мы очень рады, что Хизер с нами. Даже если это только на лето.

Тим понял не сразу. Он озадаченно склонил голову, но когда я очень медленно и аккуратно покачала головой, до него дошло.

– О. Я понял. Вы новый босс Хизер, верно? – пробормотал он, усмехаясь. Он протянул руку, чтобы опереться на стол, и я пожалела, что стою слишком далеко от стола, чтобы сделать то же самое. – Ну, разве это не чудесное гребаное совпадение?

Я разразилась фальшивым отрывистым смехом.

– Да, это замечательно. И мне тоже очень приятно познакомиться с тобой, Тим. Это Совиньон? – спросила Ирен, когда он одним махом выпил последнюю треть бокала.

– Э-э. Ирен? – у меня начала кружиться голова, пока я пытался придумать, как сказать ей правду.

– Да? – сказала она, сделав едва заметный глоток из своего бокала. – О, разве это не замечательно. Здорово, что я теперь знаю, как выглядит человек, о котором я столько слышала. Билл так вас расхваливал, и мы очень рады, что вы к нам присоединитесь. Какое у нас будет лето! Вам понравится наш маленький лесной уголок. Там потрясающе. Но что-то я заболталась. Что вы собирались сказать?

Я смотрела прямо в ее добрые, взволнованные глаза и не хотела увидеть в них разочарование и снисхождение, которые неизбежно появятся, когда я скажу ей, кто я на самом деле. Я чувствовала, как алкоголь струится по моим венам. Выражение чистого восторга от встречи со мной – то есть с Хизер – опьяняло. Я не могла сопротивляться. Не могла отказать себе в этом ощущении, по крайней мере, на один вечер. Завтра я исправлюсь.

– Я забыла, а что у нас с жильем?

– У каждого сотрудника просторная комната в прекрасном маленьком коттедже. Билл должен был вам сказать.

– Да, конечно, так и было, – промычала я, указывая на свой бокал. – Надо полегче с кошачьей мочой. А то я забуду, где находится Шотландия.

Ирен искренне рассмеялась, и, не успела я опомниться, как уже расточала восторги по поводу поездки в «Лох-Дорн», а она без умолку трещала о верховой езде, свежем воздухе и омарах размером с мою голову.

Прошло добрых тридцать минут, прежде чем она наконец упорхнула.

– Я вернусь и попрощаюсь с вами – не сбегайте, – предупредила она.

Я повернулась к Тиму и от волнения рассмеялась:

– Какого черта мне теперь делать? Я должна была отказаться от этой работы от имени Хизер. И я должна была сделать это сегодня!

– Это было чертовски смешно.

– Да, но что теперь?

– Знаешь, тебе стоит взяться за эту работу самой, – произнес он, обнимая меня и притягивая к себе.

– Не говори глупостей, – рассердилась я, отстраняясь от него. Меня не нравились в нем публичные выражения чувств, которое всегда происходило после такого количества выпивки, но никогда в трезвом состоянии.

– Почему нет? Ты не можешь вернуться к своим гребаным родителям. Ты сказала, что даже не разговариваешь с ними.

– И у тебя я пожить не могу.

– Если бы у меня было место…

– Ты бы все равно мне не разрешил, – быстро вставила я и, прежде чем Тим запротестовал, добавила: – Все в порядке. Ничего страшного.

– Птичка, это всего лишь работа в гостиничном бизнесе. Ты легко справишься. Разве ты не работала когда-то в баре? И ты сама сказала, что Хизер она не нужна. Она даже не собиралась им звонить, черт возьми.

– Это правда.

– Это бесплатное жилье. Возможно, бесплатное питание. Определенно бесплатные вино и виски. Шотландия, лето – что еще тебе нужно?

Я на мгновение задумалась, и идея показалась мне на удивление реалистичной. Хизер сказала, что в этом месте нет ничего особенного. Просто старый паб, семейное заведение в глуши. Я недолгое время работала в баре и официанткой. Я не совсем без опыта. Было бы здорово увидеть Шотландию…

– Если ты за это не возьмешься, то возьмусь я! – Говоря это, Тим широко раскинул руки и опрокинул бутылку вина, которая, в свою очередь, упала на тщательно расставленные бокалы для шампанского, увитые плющом. На мгновение повисла напряженная пауза, а затем они один за другим разбились, ударившись о стол, и рассыпались по ковру вокруг нас крупными зазубренными осколками.

В комнате воцарилась тишина.

Кто-то рядом со мной ахнул:

– О боже, это же старинный хрусталь!