на самом деле попал на большой совет, который был запланирован чёрт те когда. Берр и Твист стояли по обе стороны от него, но Прайс совсем забыл о них, зачарованно рассматривая людей.

Лесные бегуны и охотники вроде Берра и Твиста, в засаленных оленьих шкурах. Мужчины с низовья реки, из страны болот и проток, тихие, суровые, в грубой хлопчатобумажной одежде, выкрашенной в яркие индейские цвета — жёлтый, красный и зелёный. Измождённые фермеры с холмов в домотканой одежде из орехового дерева, вооружённые винтовками. Лодочники с северных озёр, от которых исходит слабый запах рыбы. И длинные худые всадники с юго-запада, в кожаных куртках и опасные, как гремучие змеи. Мужчины с чернозёмных кукурузных полей Айовы, следующие за своим вождём, чтобы поговорить о войне. «Америка в основном не изменилась, — подумал Прайс, — всё так же узнаваема, но с вытопленным жиром, лишённая роскоши, доведённая до суровости и силы прежних дней, когда люди, похожие на сегодняшних, создавали нацию в этой дикой местности».

У него появилось чувство, что они смогут сделать это снова, несмотря на подавляющую силу Звёздных Лордов. А если не смогут, то погибнут, сражаясь до последнего, как дикие кошки.

Вожди переговаривались между собой. Твист знал некоторых из них. Вождя Айовы, Мичигана, Арканзаса, Миссисипи. Других не знал, но втроём сумели догадаться — Небраска, Техас, Оклахома, Луизиана. Пара охотников из Миссури были взволнованы, как гончие перед охотой. Твист сказал, что на его памяти ещё никогда не собирался такой большой совет. Он будет продолжаться до тех пор, пока вопрос не будет решён. Всё это время люди будут прятаться в руинах, а лошади в окрестных лесах.

* * *

Прайс внезапно осознал, что все собравшиеся вожди смотрят на него с напряжённым и, в значительной степени, враждебным интересом. Новость Сойера, похоже, сильно их расстроила. Вождь мичиганцев, огромный чернобородый мужчина, внезапно громким голосом, перекрывая гул, призвал всех к тишине. Через несколько секунд в подвале стало тихо, слышалось только шарканье людей, решивших подойти ближе, чтобы лучше видеть и слышать.

— Сойер из Миссури хочет кое-что сказать, — громко сказал Мичиган. — Слушайте внимательно, потому что от того, что он скажет, будет зависеть, будем ли мы сражаться или сохраним мир.

Раздался где изумлённый, где сердитый рёв. Мичиган взобрался на кусок бетона, как на импровизированный подмосток и, ещё немного повысив голос, сказал:

— Выть будете потом. Это не просто прихоть Сойера. Кое-что произошло. Так что заткнитесь и слушайте.

Теперь люди были обеспокоены и встревожены. Они смотрели, как Сойер поднимается на тот кусок бетона, выбранный случайно в качестве подмостка, их лица в дымном свете казались тёмно-бронзовыми, глаза блестели.

— Твист, подойди-ка, — сказал Сойер.

Твист протолкался к подмостку, забрался и встал рядом с Соейром. Берр приблизился к Прайсу вплотную, ладонь сжимала рукоятку ножа.

— Расскажи им, — сказал Сойер.

Спокойно, сознавая важность момента, но ничуть не впечатлённый, Твист рассказал историю о посадке самолёта Прайса в Запретном поясе и о том, что было сделано с ними обоими после этого. Он выкладывал факты, пытаясь избегать попыток подстрекать слушателей к преждевременной оценке действий Прайса.

Простых фактов было достаточно. Они слышали их, люди Великих озёр и южных заливов, всадники равнин и горцы, охотники и фермеры. Их реакция, после первого недоверчивого удивления, была разнообразной и удивительной. Твисту даже раз пришлось остановиться, дождаться, когда шум уляжется и когда его снова будут слышать все.

— Да, всё было так, как я сказал: я летел на самолёте. Не на одном из тех свистящих флайеров, а на самолёте. Так-то. — Он раздвинул руки, как крылья и издал удивительно точный звук работы двигателя. — Вот. Думаю, я всё рассказал, — закончил он и спрыгнул с камня.

— Вурна, — заговорил Сойер и его слова донеслись до самых дальних рядов, — перевернули наши земли вверх дном в поисках самолёта. Они его не нашли. Прошлым вечером Аррин…

Яростный рык встретил это имя так, что стало очевидно, оно хорошо известно всем.

— …Аррин дал мне три дня на то, чтобы сдать ему самолёт и человека, прилетевшего на нём. Вместо этого я привёл его сюда. — Сойер поднял руки, пытаясь успокоить заволновавшихся людей. — Слушайте! Я ещё не закончил. Аррин сказал кое-что ещё. Он сказал: «Если вы планируете атаку на Цитадель, забудьте об этом». И потом добавил: «Мы убьём вас без пощады». И сейчас вот что мы должны решить. Две вещи. Кто такой этот человек — Прайс? Друг, предлагающий нам оружие или шпион Вурны, предлагающий нам смерть? Будем ли мы сражаться сейчас или отложим бой на более благоприятное время. Это важные вопросы, может, самые важные, которые вам придётся решить за всю вашу жизнь. Не спешите отвечать на них, словно сопливые мальчишки, полные чувств и без здравого смысла. Подойдите к их решению по-человечески, вдумчиво и осторожно.

— Это хороший совет, — прогрохотал Мичиган. — Прислушайтесь к нему. А теперь давайте пригласим сюда этого человека.

Берр толкнул Прайса.

— Это тебя.

Прайс протиснулся сквозь толпу, взобрался на кусок бетона, заменяющий подмосток. Как только он оказался на нём, Твист прошептал:

— Тебе лучше быть убедительным, парень. Другого шанса у тебя не будет.

Проговорил вполне дружелюбно, Прайс даже порадовался.

Он стоял на куске бетона и смотрел на вождей и людей со всех концов Америки.

— Расскажи свою версию, — сказал Мичиган. — И говори громче, чтобы тебя могли услышать все.

Прайс сказал громко, но не то, что он него хотели:

— Ну и что в этом хорошего? Я уже дюжину раз рассказывал свою версию, и мне ни разу никто не поверил. — Он обвёл взглядом тесный круг вождей. — Если б знал, что со мной будут так обращаться, я бы разбил самолёт, оставил бы его койотам.

— И всё же, — сказал Мичиган, — расскажи свою историю ещё раз.

* * *

Прайс рассказал.

— Я ведь не знал, что вы тут задумали что-то конкретное. Казалось очевидным, что когда-нибудь самолёт может пригодиться, сейчас или позже, а там, где он стоял, от него не было никакой пользы. — Он тщательно готовил эту историю, настолько, что даже самому себе она начала казаться правдой, с каждым разом обрастая небольшими подробностями и приукрашиваниями. — Ещё я захватил оружие. Оно намного лучше того, каким вы пользуетесь. И кто-нибудь сказал мне спасибо? Чёрта с два. Обвиняют меня в том, что я шпион Вурна.

Народ тихо заворчал. Их лица были твёрды, как камень.

— Разве Вурна стремились бы так сильно вернуть меня, если бы послали, как шпиона? Вы ж слышали Сойера?

— С их стороны, — сказал вождь Луизианы, — это было