Поэтому уже через полчаса мы лихо отплясывали монгольские народные танцы под бренчание местных музыкантов, а еще через пятнадцать минут к нам присоединились остальные посетители весеннего дома, решив показать особенности китайской культуры.

Тогон всеми доступными ему ругательствами на всех знакомых ему языках поливал свои несостоявшиеся отношения с Сон Нян. А что такого? пацану необходимо высказаться, потом отпустит. Затем решено было идти по бабам, я громко поддержала. Но в этот момент дверь питейного заведения открылась и появились новые посетители. Я не обратила бы на них внимания, если бы Тогон не схватил меня за рукав и не прошептал:

— Сон Нян…

— Эта паршивка? — заголосила я, выпито было много.

— Как ты меня сейчас назвал? — услышала я высокий женский голос, и исходил он от паренька, только что зашедшего.

— Это Сон Нян, — Тогон повис на моих плечах. Император — парень высокий и мощный, пришлось его столкнуть, чтоб не упасть. Тогон оперся на столик, но тот почему-то упал, бутылки с вином со звоном упали на пол.

Я сосредоточила взгляд на группе зашедших. Сон Нян была переодета в мужчину, с ней еще четверо человек. Один по виду и есть тот самый Ван Ю, опальный король Коре.

— Ну пусть идут откуда пришли, — икнула я.

Они не шелохнулись. Тогда император подошел ко мне и, совершенно осмелев, заявил:

— А ну иди сюда, я приказываю, Сон Нян, ты моя женщина.

Ван Ю изобразил недовольство. Сон Нян наоборот не растерялась, подошла вплотную к императору и дерзко спросила:

— Ну что что вы хотели?

— Что это за идиоты с тобой? — с некоторым бахвальством спросил Тогон.

— Да как вы смеете?! — Сон Нян это явно было не по нраву.

— Сегодня ты пойдешь со мной, поняла. Я хочу, чтоб ты была со мной, неужели ты такая бессердечная и ты так просто бросишь меня? Неужели так уедешь в Коре?

О нет, сейчас опять расплачется, да еще и при ней. Но Сон Нян явно вскипела от этих слов.

— А я не и не хочу с вами оставаться. Это я-то бессердечная? Вы хоть знаете, что в моем сердце никогда не будет места вам, потому что там другие люди, а не вы. Который лишил меня самого дорогого! Моей семьи, я искренне ненавижу вас! И жалею, что мы встретились!

— Ну и проваливай, уезжай! Не хочу видеть тебя, — заплакал Тогон.

Я думала она развернется и уйдет, но она что-то задумала. Не отходя от императора, она заявила с самым мстительным лицом, которое мне приходилось видеть за всю свою жизнь:

— Но так просто я не уйду, я хочу чтоб вы знали…

Я не могла слушать продолжение этой перепалки. У меня есть свое видение этой ситуации, поэтому вальяжной походкой я подошла и встала между Сон Нян и императором. Она оторопела от такой наглости. Я заглянула в лицо этой девушки.

— Да что такое? Если ты, милая, так любишь Ван Ю и свое Коре, то бери свои жалкие пожитки и уходи, громко хлопнув дверью! Да что ты из себя возомнила, чтобы мстить императору, правителю Поднебесной, сыну Неба. Ты будешь его упрекать? Ты никто перед ним, в его руках небесный мандат, понятно? Небеса даровали ему право решать кто будет жить, а кто умрет. Поэтому не смей тут хамить, лучше падай Его Величеству в ноги и проси пощады!

Сон Нян смерила меня зверским взглядом:

— Сын неба, — издевательски протянула она, — у императора нет власти и печати. Он здесь никто.

— Ты посмотри какая умная! У императора есть все, что надо, а если ты будешь перечить, то скоро умрешь и родишься навозным жуком, а император раздавит тебя своим сапогом, — я картинно изобразила как сапогом давлю жука.

— Ах ты проклятый сэму! Маленький евнух, что из себя возомнил! — вспылила Сон Нян после всеобщего ржача. Мгновенно она занесла руку и влепила мне пощечину. Причем сила у нее явно не девичья. Я пошатнулась, упав на руки Тогону. Но быстро опомнилась, встала на ноги и стремительно приблизилась к девушке. Щека болела, аж слезы прыснули из глаз.

— Ах ты стерва, щас я покажу тебе русские кулачные бои, — выпалила я, вино все еще кипело у меня в крови.

— А ну попробуй, недоносок, — Сон Нян приподняла брови в насмешке.

Я только вскинула ладони, как она схватила мою руку и с силой сжала, а потом вывернула так, что я чуть не взвыла от боли.

— Держись от меня подальше впредь, никчемный евнух сэму, и еще извинись за свои слова, — процедила она, склонив свое зловещее лицо ко мне.

Айщщщ, неужели я даже с девчонкой не смогу справиться, где мои навыки кунг фу, черт их дери!

Но Сон Нян, обладая военной подготовкой не хуже любого мужчины, оказалась действительно сильнее меня.

— Сон Нян — с обеспокоенным и немного стыдливым лицом попытался вмешаться Ван Ю, — отпусти его, давай уйдем. Нам действительно надо уезжать, неудачная была идея сюда прийти. Простите, Ваше Величество и позвольте откланяться, — это уже Тогону.

— Да она специально сюда пришла, чтоб покрутиться перед императором, — выдала я, чтоб хоть как-то отомстить за свое униженное положение. Зря. Сон Нян еще больше вывернула мне руку, так что я упала на колени.

— Сон Нян, — ахнул император, но вмешаться никто решил.

— Ну ты, тварь, я те щас устрою, — прошептала я, передо мной оказались ноги Сон Нян, и я недолго думая кинулась на них, рискуя лишиться руки, которую девушка-воин крепко держала. Мне удалось сбить ее с ног. Мы кубарем покатились по полу, пока моя спина не ударилась о что-то твердое. Сон Нян отцепилась от меня и вскочила, я тоже. Разъяренными фуриями мы встали друг напротив друга.

— Что ж вы так убиваетесь? Вы так себя не убьете, — раздался голос совсем рядом. Этот голос, я его знаю. Ой. Мы с Сон Нян одновременно повернулись, прямо рядом с нами стоял Тал Тал.

— Генерал Тал Тал!

— Господин Тал Тал!

Мы с Сон Нян сказали это одновременно. Он скосил взгляд на наши растрепанные лица и мрачно посмотрел в сторону императора.

— Ваше Величество, вот вы где.

Сказано это было с укоризной.

— Кажется, пора уходить, — нерешительно предложил Тогон, оценивая ущерб, который нанесла наша гулянка. Опрокинутый стол, разбитые бутылки, испуганные посетители.

— Тал Тал, мы возвращаемся во дворец, — продолжил император, — а ты заплати тут за все. Уходим по-быстрому, — шепотом добавил он.

Колта и телохранители бросились за Тогоном, я хотела отправиться за ними, но Тал Тал удержал меня