— Дело не в этом, папа! — возразил Мартин. — Дар передается только по мужской линии. А у женщины может быть только один ребенок с даром, потом начинают рождаться только девочки. К тому же вероятность зачатия крайне мала, примерно один шанс на сотню. Чтобы увеличить численность династии, нам с тобой надо было покрывать всех самок, до которых мы только могли дотянутся. Но ты и я люди третьего тысячелетия, сильно испорченные цивилизацией и западаем только на красивых женщин, с признаками интеллекта.

— Да, ты прав! — задумчиво сказал Чака, — сколько раз я говорил себе: Томас, трахай всё что шевелиться, наращивай семью. Человеческому стаду, которым мы управляем нужно много пастухов! Но нет! Всегда побеждал дурацкий эстетический подход к подбору партнерши! И ничего тут не поделаешь, всё-таки я профессор университета, сын школьного учителя!

— А я профессорский сын! — кивнул Мартин. — И никуда нам от своего прошлого не уйти! Ладно, папа, не будем расслабляться! Будем злыми и жестокими, перегрызем глотки всем, кто стоит на нашем пути! Мы обязательно добьемся, что на Земле будут жить только люди с черным цветом кожи!

— Аминь, сынок! — торжественно подтвердил император.

После отражения десанта мы резко ужесточили меры безопасности. Поголовно раздавать электромагнитное оружие не стали, но на постах в ключевых точках города теперь стояли морпехи с АК-104 из отдельного батальона, в который развернули первоначальную роту. Вход в бухту был прикрыт бонами заграждения и управляемыми донными минами. На шестой и девятой батареях установили радиолокационные посты. Косарев лично разработал планы мероприятий на случай разных неожиданностей. После нескольких тренировок стало ясно, что теперь войска гарнизона не будут бестолково метаться по улицам, а сразу займут предписанные диспозицией места.

На таможне оборудовали потайную комнату, соединенную с приемной замаскированным окном. В комнате постоянно сидел один из африканских офицеров и высматривал среди заезжих купцов агентов империи. На эту измену пленного подвигла угроза оскопления.

Эти методы очень скоро себя оправдали. Через неделю после генерального сражения катер с разведгруппой пытался прорваться ночью в бухту, но повис на бонах. Поскольку квадрат был отлично пристрелян береговыми батареями, то пары залпов хватило, чтобы пустить нарушителя на дно. А ещё через три дня на таможне был опознан и схвачен сам глава глубинной разведки империи — Оскар Розенблюм. Старый друг и соратник Чаки. О таком «языке» можно было только мечтать!

Раскололся шеф Третьего Корраля моментально. Не пришлось даже пугать пытками. Из его рассказов мы почерпнули немало интересного о зарождении и становлении Великой Африканской империи. Подтвердилось наше предположение о том, что наш враг пришел из будущего. А в шок нас повергла следующая новость — Чака оказался бывшим профессором Колумбийского университета, бывшим кандидатом в конгрессмены и звали его Томас Робертсон.

Теперь мы знали о нашем противнике практически всё, включая ближайшие планы. По самым скромным прикидкам выходило, что следующий массированный удар африканцы нанесут месяца через два-три. Раньше им просто не сформировать боеспособную дивизию. Но вот нашествие диверсионных групп полковника Мбуну нужно было ждать уже в ближайшее время.

Стало окончательно ясно — в обороне нам не усидеть. Атаки будут продолжаться до бесконечности, пока у императора не кончатся воины или оружие. Или пока не кончимся мы… Людей в Африке много, закупленных в середине двадцать первого века китайских автоматов тоже. Вывод? Мы закончимся раньше! Следовательно нам пора нанести упреждающий удар!

Как-то вечером мы сидели с Горынычем в холле моего терема и попивали свежайшее местное пиво холодной фильтрации. Делали сей продукт на крохотном заводике в Нижнем городе под нашим чутким наблюдением (вот уж действительно вода, солод, хмель и совесть пивовара). Суточная производительность не превышала двухсот литров, и это количество выпивалось в считанные часы. В настоящий момент мы с Гариком упокоили в желудках по паре кружек под розоватые ломтики местной же воблы.

В связи с этим думы наши, занятые в последнее время хозяйственно-техническими проблемами приняли вдруг некий философский оттенок. Разговор у нас пошел легкий, соскальзывающий местами на воспоминания, чему совершенно не мешала сидящая с нами за столом Мария. Она тихонько пощелкивала клавишами неизменного ноутбука, изредка отхлебывая из стакана джин-тоник. Кот Мотька крутился под ногами, выпрашивая угощение.

— Погрузились мы в рутину, Гарик, — говорил я, отрывая сочные полоски рыбьего мяса с хребта. — Забыли о перспективе, живем сегодняшним днем. Ввязались в спор с мирозданием, вот оно и бьет нас по голове. То этими пробоями реальности, то нашествием черных расистов.

— И то верно, — соглашался Игорь, делая добрый глоток. — Вместо того, чтобы вплотную заняться изучением удивительного изобретения и данных им возможностей, мы наскоро приспособили его для своих нужд и эксплуатируем!

— По-хорошему на полномасштабное изучение темпор-машины нужен целый институт, — сказал я. — Правы были авторы старых фантастических романов, ведь почти в каждом произведении проблемами времени занимаются специальные научные коллективы. Ну, может кроме «Машины времени» Уэллса.

— Это совсем другой жанр, — поправила меня Маша. — Это антиутопия и собственно машина времени нужна для того, чтобы обозначить перед читателем способ, которым герой попадает в нужные условия.

— Ага, — кивнул я, переваривая комментарий. — Ты меня с мысли сбила. А я хотел сказать, что нам просто необходимо продолжить исследования. Конечно обстановка у нас сейчас складывается не совсем подходящая для научных изысканий, но всё же… Вот например, перемещаются же негры не только по времени, но и по реальностям. Значит такое физическое явление возможно, а если оно возможно, то мы вполне можем его повторить!

— Из допросов пленных офицеров выходит, что они сначала перемещаются именно во времени, а уж потом как бы начинают пролистывать реальности, — задумчиво сказал Горыныч, делая новый глоток. — Сдается мне, что их организм работает по принципу квантового компьютера. Так что действовать нужно именно в этом направлении — сначала время, потом реальность!

— Интересно было бы разрезать какого-нибудь из потомков Робертсона и посмотреть, что за мутация привела к таким способностям, — кровожадно сказал я, отрывая голову очередной вобле. — Гарик, а почему мы никогда не пробовали открыть «окно» внутри «окна». Вот сидим мы сейчас в прошлом, в чужой реальности, почему бы ни попробовать собрать здесь установку?

— Мне такое и в голову не приходило, — признался Горыныч. — Действительно, почему раньше не пробовали? Просто не было нужды! А ставить эксперименты без причины… Мы пошли по другому пути.

— Да, — согласился я, — по прикладному. Сначала улучшали своё благосостояние. Ну, понять нас можно — мы тогда «голодные» были! Не все же обладают пятикомнатными хоромами на Кутузовском проспекте и подаренным папой автомобилем иностранного производства. — Маша насмешливо фыркнула, а я продолжил, — а потом нам приключений захотелось, вот мы и нашли их на свою жопу!