— Мастер Том пытался остановить его, не то он, мастер Уильям, убил бы меня, убил бы. Мастер Том хороший мальчик! Он ничего не сделал.

«Итак, Том попробовал эту сладкую плоть, — размышлял Хэл. — Парню оно не во вред. Должно быть, девка хорошо познакомила его со старой игрой, а когда Уильям застал их, Том бросился ей на выручку. Чувство достойное, но поступок глупый — вряд ли она стоит рыцарского заступничества».

Хэл отправил девушку обратно на кухню и тайком переговорил с управляющим. Через два дня девушку отослали служанкой в «Ройял Оук», в Плимут, и она незаметно исчезла из Хай-Уэлда. Хэл не хотел, чтобы девять месяцев спустя она постучалась к нему в дверь со свертком на руках.

Хэл тихо вздохнул. Вскоре придется и Тому подыскать занятие. Он дольше не может здесь оставаться. Он почти мужчина. Аболи недавно начал учить Тома рубиться на саблях. Хэл откладывал это до тех пор, пока руки мальчишки не окрепли. Хэл неожиданно содрогнулся, подумав, что в припадке ярости Том может бросить вызов старшему брату — Уильям известный фехтовальщик. Он тяжело ранил кембриджского студента ударом в грудь. Это был поединок чести, но Хэлу понадобилось все его влияние и немало золота, чтобы замять дело. Дуэли законны, но не поощряются; если бы противник Уильяма умер, Хэлу не удалось бы спасти сына от последствий.

Мысль о том, что его сыновья будут решать свои споры с помощью оружия, была непереносима. Если вскоре не разлучить их, это вполне может случиться. Нужно найти Тому место на одном из кораблей «Джон Компани» — таково ласковое прозвище Английской Ост-Индской компании. Том ощутил на себе взгляд отца, повернулся, посмотрел на него и улыбнулся такой непорочной улыбкой, что Хэл отвел взгляд.

Гай сидел рядом с братом-близнецом. Вот другая проблема, рассуждал Хэл, но не та, что с Томом. Хотя в семье Кортни близнецы не редкость (по крайней мере по одному случаю в каждом поколении), Том и Гай не одинаковы. Напротив. Они во всех отношениях различаются.

Гай внешне гораздо привлекательнее, у него тонкие, почти женские черты и грациозное тело, которому, впрочем, не хватает физической силы и энергии Тома. Гай осторожен почти до робости, но при этом умен, способен все внимание уделять самым скучным повторяющимся заданиям.

Хэл не испытывал обычного для дворян презрения к купцам и ростовщикам и не возражал бы, если бы кто-то из его сыновей попробовал добиться успеха на этом поприще.

Он понимал, что Гай вполне готов к занятиям такого рода. Трудно представить себе его воином или моряком. Хэл нахмурился.

В «Джон Компани» достаточно мест для клерков и секретарей; эта вполне безопасная, хорошо оплачиваемая работа ведет к быстрому повышению, особенно если молодой человек смышлен и исполнителен, а его отец — один из управляющих Компании.

Он поговорит об этом с Чайлдсом на будущей неделе, когда они встретятся.

На следующее утро после того, как Уильям станет мужем леди Элис, а приданое невесты благополучно доставят в поместье Кортни, Хэл собирался в Лондон. Лошади готовы, а Большой Дэниел и Аболи, получив приказ, за час запрягут их в карету и тронутся в путь. Но даже если гнать во весь дух, потребуется не менее пяти дней, чтобы попасть в Лондон на ежеквартальный совет директоров Компании, который состоится в первый день следующего месяца.

«Придется взять мальчиков с собой», — неожиданно решил Хэл, и это свидетельствовало о том, насколько он встревожен. Слишком опасно оставлять их в Хай-Уэлде с Уильямом в роли хозяина, когда сам Хэл не может вмешаться и защитить сыновей. Даже Дориан поедет.

Хэл ласково взглянул на младшего сына, сидевшего рядом с ним, и получил в ответ солнечную, полную любви улыбку. Дориан заерзал на дубовой скамье, чтобы подвинуться ближе к отцу. Когда маленькое тело сына прижималось к Хэлу, у него возникало странное щемящее чувство. Он небрежно положил руку на плечо мальчика. «Еще рано делать окончательные выводы, — подумал Хэл, — но, похоже, у малыша есть хорошие качества старших и почти нет их слабостей. Скоро все станет ясно».

Тут его отвлекла органная музыка — загремел свадебный марш. Все начали оборачиваться, чтобы увидеть невесту.

Хотя солнце еще не поднялось над вершинами деревьев и лишь отдельные лучи касались карнизов и башенок большого дома, проводить отъезжающих в Лондон собрались все — от Уильяма и его молодой жены, а также управляющего имением Бена Грина и дворецкого Эвана, до самых последних судомоек и конюхов.

В порядке старшинства выстроились они на ступенях лестницы, ведущей к парадным дверям, а на лужайке перед домом рядами стояли слуги. Большой Дэниел и Аболи сидели на козлах, лошади выдыхали пар в утреннюю прохладу.

Хэл коротко обнял Уильяма; Элис, розовая и сияющая от счастья и любви, не отпускала руку мужа. По приказу отца мальчики без улыбок пожали старшему брату руку и потом, крича от возбуждения, бросились к ожидающей их карете.

— Можно мне ехать с Аболи и Большим Дэниелом? — осведомился Том, и Хэл снисходительно кивнул.

— Мне тоже? — возбужденно подпрыгивал Дориан.

— Ты поедешь в карете со мной и мистером Уэлшем.

Мистер Уэлш — учитель мальчиков, и Дориану предстояло провести четыре дня в заточении с ним и его книгами: латынью, французским и арифметикой.

— Пожалуйста, папа, ну почему мне нельзя? — спросил Дориан и тут же сам себе ответил: — Знаю, потому что я младший.

— Пойдем, Дорри. — Гай протянул руку и втащил его в карету. — Я помогу тебе с уроками.

Как только Аболи щелкнул хлыстом, карета покачнулась и окованные железом колеса покатили по гравию дорожки, трудности и невзгоды молодости были забыты. Гай и Дориан высунулись в окно, чтобы помахать рукой прислуге, и смотрели назад, пока карета не добралась до перекрестка и Хай-Уэлд не скрылся из виду.

На козлах Том в полном восторге восседал между двумя своими любимцами. Одним из них был Большой Дэниел — огромный человек с серебристой копной волос, выбивающихся из-под треугольной шляпы. У него не осталось ни одного зуба, и, когда он жевал, его обветренное лицо складывалось, как кожаные кузнечные мехи. Было хорошо известно, что даже в свои годы он был самым сильным человеком во всем Девоне. Том видел однажды, как он поднял упирающуюся лошадь, взвалил на спину и держал так, пока кузнец не подковал ей все четыре копыта. Он ходил боцманом на корабле у сэра Фрэнсиса Кортни, а когда голландцы убили дедушку Тома, Большой Дэниел служил его сыну — плавал с Хэлом Кортни по южным морям, сражался вместе с ним с язычниками и голландцами, пиратами, предателями и десятком других противников.

Он был нянькой Уильяма и близнецов, таскал их на закорках и качал в своих громадных, но нежных руках.

Большой Дэниел умел рассказывать занимательные истории, о которых мальчик может только мечтать, строить модели больших кораблей так точно во всех деталях, что эти суденышки, казалось, вот-вот уплывут за горизонт, унося Тома к каким-нибудь увлекательным приключениям.

У старика был великолепный набор ругательств и проклятий, которые Том повторял только в присутствии Гая и Дориана, воздерживаясь от их употребления при Уильяме и отце, потому что это повлекло бы за собой немедленное наказание. Словом, Том обожал Большого Дэниела.