— А что случилось с этими домами? — Дориан показал на почерневшие развалины, с которыми на берегах реки перемежались новые здания.

— Сгорели во время пожара, — ответил Том. — Смотри, там уже работают строители.

Карета пересекла мост и оказалась на запруженных народом городских улицах. Здесь карет и прохожих стало больше.

— Я бывал здесь до пожара, — рассказывал Дэниел, — когда вас, мальчуган, еще в помине не было. Тогда улицы были вдвое уже, а жители выливали ночные горшки прямо из окон.

И он принялся забавлять мальчиков историями о том, каким был город лет двадцать назад.

В открытых каретах, которые проезжали мимо, сидели джентльмены, одетые по последней моде, а с ними дамы в ярких шелках и атласе, такие прекрасные, что Том загляделся на них в восторге, уверенный, что они не смертные, а ангелы небесные.

Женщины, высовывавшиеся из окон по сторонам улицы, казались более земными. Одна заметила Аболи и стала зазывать его.

— Что она обещает показать Аболи? — спросил Дориан, широко распахнув удивленные глаза.

Дэниел взъерошил его пламенеющие рыжие волосы.

— Тебе лучше не знать этого, мастер Дориан: узнаешь — навсегда потеряешь покой.

Наконец они добрались до «Большой Медведицы», и карета завернула на мощенный булыжником двор гостиницы. Хозяин выбежал им навстречу, кланяясь и радостно потирая руки.

— Сэр Хэл, добро пожаловать! Мы ожидали вас только завтра утром.

— Дорога оказалась лучше, чем я думал. Мы доехали быстро. — Хэл, у которого затекло все тело, выбрался из кареты. — Дайте нам по кружке пива, чтобы промочить горло, — приказал он, входя в гостиницу и усаживаясь в кресло в вестибюле.

— Я подготовил для вас ваш обычный номер, сэр Хэл, и комнату для ваших мальчиков.

— Хорошо, и пусть ваши конюхи позаботятся о лошадях; найдите место и для моих слуг.

— У меня для вас письмо от лорда Чайлдса. Он приказал немедленно сообщить ему о вашем приезде.

— Вы уже сделали это? — Хэл пристально взглянул на хозяина.

Николас Чайлдс, глава совета директоров Английской Ост-Индской компании, управлял ей, как собственной вотчиной. Это человек огромного богатства и влияния и в городе, и при дворе. Главный акционер Компании — государство, и поэтому Чайлдс в любое время мог обратиться к самому королю. К такому человеку нельзя относиться легкомысленно.

— Только что отправил ему сообщение.

Хэл отпил пива из кружки и, прикрывая рот рукой, негромко рыгнул.

— Теперь можете показать номер.

Он встал, и хозяин провел его по лестнице, пятясь перед ним и через каждые три ступеньки кланяясь. Хэлу все понравилось. В его апартаментах были гостиная и личная столовая.

Мальчики размещались в комнате напротив, а мистер Уэлш, их учитель, — по соседству. И его, и их комнаты будут превращены в учебные классы — Хэл требовал, чтобы ни один день не проходил без занятий.

— Можно нам пойти в город, папа? — спросил Том.

Хэл посмотрел на Уэлша.

— Они выполнили свой урок на время путешествия?

— Мастер Гай все выполнил. Но остальные… — строго сказал Уэлш.

— Прежде чем выйти за эту дверь, вы закончите задания, так чтобы мастер Уэлш был доволен.

Хэл отвернулся, и Том за спиной Уэлша скорчил свирепую гримасу.

Посыльный от Николаса Чайлдса прибыл раньше, чем Дэниел и Аболи успели перенести в гостиницу тяжелые кожаные чемоданы, привязанные к верху кареты. Слуга в ливрее поклонился и протянул Хэлу запечатанный листок пергамента. Хэл дал ему монету и ногтем отколупнул восковую печать Английской Ост-Индской компании. Письмо было написано секретарем: «Лорд Чайлдс просит доставить ему удовольствие, отобедав с ним сегодня в восемь часов пополудни в „Бомбей-хаусе“».

Ниже собственным почерком Чайлдса было приписано: «С нами будет Освальд Хайд. Н. Ч.»

Хэл негромко присвистнул — частный ужин со стариком и самим канцлером его величества короля Вильгельма Третьего!

— Готовится что-то интересное. — Он улыбнулся, чувствуя, как огонек возбуждения загорается в крови.

Аболи и Дэниел соскребли с кареты дорожную грязь и вычистили лошадей так, что их шкура снова засверкала, точно полированный металл. Хэлу хватило времени принять ванну; к тому времени как пришла пора отправляться на встречу с Чайлдсом, служанка выгладила его одежду.

«Бомбей-хаус» располагался за высокой стеной в садах «Судебных Иннов»,[6] на расстоянии пешеходной прогулки от главного здания Ост-Индской компании на Лиденхолл-стрит.

Высокие решетчатые железные ворота стерегли стражники, но едва Аболи назвал имя хозяина, створки распахнулись. У дверей дома ждали трое слуг, они впустили Хэла и приняли у него плащ и шляпу. Потом мажордом провел его через множество роскошно убранных помещений, уставленных зеркалами и увешанных старыми полотнами с изображением кораблей, битв и экзотических ландшафтов, освещенных лесом восковых свечей в хрустальных люстрах и масляными лампами, которые держали в руках статуи нимф и негров.

По мере продвижения в глубь дома убранство становилось скромнее, и Хэл понял, что они вступают в жилую часть, ближе к кухне и комнатам слуг.

Наконец мажордом остановился у двери, такой маленькой и незаметной, что Хэл легко прошел бы мимо нее, но именно в эту дверь слуга постучал своим жезлом.

— Войдите, — прозвучал изнутри знакомый гулкий голос, и Хэл, наклонившись, перешагнул порог и оказался в маленьком, но роскошно обставленном кабинете. Стены, обшитые панелями, были увешаны гобеленами из Аравии и Индий, в комнате оставалось лишь место для большого стола, уставленного серебряными жаровнями и позолоченными супницами, от которых поднимался ароматный пар и остро пахло пряностями.

— Пунктуален, как всегда, — приветствовал Хэла лорд Чайлдс. Он сидел во главе стола, заполнив своим массивным телом большое мягкое кресло. — Простите, что не встаю чтобы встретить вас как положено, Кортни. Снова проклятая подагра. — Он показал на перевязанную ногу, лежащую на стуле. — По-моему, вы знакомы с Освальдом.

— Я имел эту честь. — Хэл поклонился канцлеру. — Добрый вечер, милорд. Мы встречались в прошлом августе в доме мистера Сэмюэля Пайпуса.

— Добрый вечер, сэр Генри. Я хорошо помню ту встречу. — Лорд Хайд поклонился не вставая. — Такого человека, как вы, забыть трудно.

Хэл понял — начало вечера вполне благоприятное. Чайлдс взмахом руки пригласил его сесть рядом с собой.

— Идите сюда, чтобы мы могли поговорить. Снимайте камзол и парик. Устраивайтесь поудобней. — Он взглянул на густую гриву Хэла, слегка тронутую серебром. — Конечно, вы ведь не носите парик, весьма разумно. Мы, кому выпала тяжелая участь жить в городе, рабы моды.