На своей кровати под однобоким балдахином завозилась Наташка:

– Что? Труба зовет? Который час?

– Двенадцать, сударыня, – с удовольствием сказала я, подмигнув вечно бодрствующему на часах Купидону.

Возня на кровати усилилась и из-под одеяла высунулась Наташкина голова:

– Бли-ин! Счастье-то какое! Завтрак не надо готовить. Ой, я так хорошо выспалась… – Подруга со вкусом зевнула и потянулась. – Честное слово, первый раз так качественно дрыхла на новом месте. Ты чего блаженно улыбаешься?

Разговаривать не хотелось. Не отвечая, я кивнула головой в сторону окон, приглашая Наташку полюбоваться очень добрым утром.

– Фига себе! А как это тебе удалось так удачно открыть портьеры? Шторами их даже неудобно называть.

– А я их и не открывала, – удалось мне выдавить сквозь зубы, продолжая улыбаться и щуриться.

– А кто ж их открыл? – озадачилась Наташка. – Ну никакого налета романтичности у девушки! Могла бы соврать насчет легкой на ноги служанки.

– Да что ты ко мне цепляешься? – Щуриться я перестала, потому что сменила точку зрения – сфокусировала взгляд на Наташке. Солнце из нее никакое. Но я по-прежнему улыбалась. Конкретно – утру в стиле рококо.

Наташка ничего не ответила, быстро соскочила с кровати, босиком прошлепала к входной двери и подергала ручку.

– Интере-есно! Дверь закрыта, а окна голые… Кто это сделал?

– Наверное, Полина.

Моя улыбка погасла, поскольку к вопросам быта она не имела никакого отношения.

– Ну да. Просочилась через закрытую дверь, в замочной скважине которой с ночи торчит ключ. Вот, смотри: ломлюсь наружу, а не получается. А теперь поворачиваю ключ и… тоже не получается!

– Дверь вовнутрь открывается.

– Сама догадалась. Фига себе! Стоило к двери подойти, сразу гости нарисовались. Доброе утро, девушки! Проходите, не стесняйтесь, мы сейчас. Ир, хватит балдеть. Лилиане Сергеевне из Копенгагена спалось хуже, чем нам. Вот она раньше нас и вскочила. Я думаю, ничего страшного в том, что встречаем вас в пижамах, нет.

– Привет!

Ляна бодро прошла к окнам и обернулась. Следом за ней шла приятная молодая женщина, с рыжеватыми волосами, собранными на затылке в замысловатое переплетение. Прическа открывала красивую шею. Как мне показалось, женщина была несколько смущена.

– Знакомьтесь – моя младшая подруга детства Оля. В официальной обстановке Ольга Леонтьевна – владелица этого роскошного дворца. Оль, та особа, что босиком торчит у двери и не сообразит ее закрыть, моя Натали или Наташа. А та, что пытается встать с кровати, запутавшись в одеяле, – Ирина. Я их обожаю. Девушки, соберитесь с мыслями и подтвердите, что вчера вам обеспечили достойную встречу. Накормили, напоили и спать уложили.

– Могу подтвердить достойную встречу, но мы никого не объедали. Как-то не хотелось. В принципе, спать мы себя тоже сами уложили, – охотно пояснила Наташка. – Тем не менее надо поблагодарить Полину…

– Какую Полину? – живо поинтересовалась Ольга. – У меня в штате нет ни одной Полины.

Я решила предупредить грядущее Наташкино выступление, которое должно было убедить присутствующих, что она всегда в своем уме и провалами памяти, как некоторые администраторы, не страдает.

– Возможно, девушка спросонья просто забыла, как ее зовут. Но ведь это не сложно проверить – кто из обслуживающего персонала ночью дежурил по дворцу?

– В том-то и дело, что никто. – Ольга нервно поправила рукой прядь волос. – Здание было закрыто, ключи находились у меня до сегодняшнего утра, когда я передала их дворецкому. Вам с вечера была приготовлена комната во флигеле… Ничего не понимаю. Вы можете описать эту девицу?

– На ней было длиннющее подобие халата. – Наташка впала в замешательство. – И на фига таскать такую хламиду? Только спотыкаться. Лицо… Право слово, лица не помню.

– Но оно было очень бледное, – продолжила я описание Полины. – Очевидно, не успела смыть пудру. В стиле рококо… ко. Еще, кажется, следовало быть искусственному румянцу на щеках и какой-нибудь мухе… В смысле, мушке. Насколько мне известно, вначале эти рукотворные насекомые использовались как средство маскировки прыщей… Господи, я тоже не помню ее лица!

– А мы с Володей его вообще не видели. Он, по-моему, в силу специфики своей работы и семейной жизни вынужден обращать внимание исключительно на дорожные знаки. Жена так воспитала. Сразу вещи наших девушек подхватил и… почти тут же бросил. На выход тоже летел, не оглядываясь. А я вообще оставалась на улице. Но, уверяю тебя, наших девушек действительно встречали. Только не знаю, кто.

– Подождите, ведь есть еще госпожа Мухатская! – обрадовалась я. – Она-то уж точно все знает.

– Да к этой Мухаткиной даже на козе не подъедешь, – вяло отмахнулась Ляна. – Мы ее только что видели внизу – завтракала в одиночестве и на полном серьезе заявила, что лично ее никто не встречал. Оль, как она сказала?

– «Из ничего чего не бывает»… – Ольга очередной раз поправила выпавшую прядку волос и нахмурилась: – Да бог с ней, с Мухаткиной. Думаю, она в силу своей должности и профессии просто выпендривается. Или слишком хорошо вошла в роль. Наверное, это правильно. Пусть спокойно занимается своим делом. Хорошо спали?

Нахмуренные брови Ольги разгладились, появившаяся на лице задорная улыбка украсила приятное лицо. Мы с Наташкой переглянулись и дружно кивнули, соглашаясь с тем, что спалось нам замечательно.

– А вот я почти не спала. Переволновалась. Все из-за этого открытия, скорее бы оно открылось. Ну что, завтракать? Лучше у меня. На кухне запарка – готовятся встречать первую партию туристов. – Ольга взглянула на часы. – К двум подъедут. Сейчас у них обзорная экскурсия по Великим Лукам. Вы приводите себя в порядок, а мы с Ляной вас на выходе подождем. Спуститесь по парадной лестнице. Погода сегодня – чудо. Да! В номере ничего убирать не надо.

– А ключ?

Судя по тону, подруге не хотелось с ним расставаться.

– Если не боитесь потерять, можете взять с собой. Но я бы посоветовала сдать его дворецкому. Вторые ключи от номеров только у горничных, а это очень честные люди.

Через полчаса мы с Наташкой спускались вниз. Достаточно медленно, поскольку глазели по сторонам. На площадке нашего этажа между лестничными маршами имелась неглубокая ниша, украшенная скульптурами Аполлона и Афродиты. Сравнение с прекрасной и довольно плотной красавицей было не в нашу пользу. Хотя бы и в возрастном плане. Наше время пребывания в этом мире ограничено, ее – нет. Вечный эталон вечной молодости и своеобразной красоты. На стенах лестничных пролетов висели картины в резных позолоченных рамах. В основном это были портреты – наверняка результат творчества современных художников, умело «состаривших» полотна. Но как бы там ни было, лица героев картин казались живыми. Мне вдруг пришло в голову, что все эти люди вместе со своими любимыми собаками жили когда-то здесь полноценной жизнью, не задумываясь о быстротечности времени. Любили, ненавидели, кому-то завидовали, к кому-то были равнодушны. О чем-то мечтали, на что-то надеялись, теряли и обретали…